Звезды под дождем
Шрифт:
Мальчик сел рядом. Он садился осторожно и все-таки зацепил ногой зонт, который лежал на коленях у девочки. Нахмурился, отвернулся и неловко мазнул ее мокрым рукавом по плащу.
– Не бойся, он непромокаемый, – сказала девочка, потому что мальчик суетливо прижал свой локоть и отодвинулся на самый краешек.
– Никто и не боится, – пробормотал он и стал рассматривать пол трамвая.
Пол был покрыт решеткой из тонких реек. К рейкам прилипли намокшие билетики.
– Плохо, когда без зонта, – негромко сказала девочка.
В
– Чего ж хорошего…
– А дождь все хлещет.
Это было уже лишнее. Видно, ей просто хотелось поговорить. И, кроме того, дождь не хлестал. Он сыпал частые капли. Мальчик так и сказал:
– Ой, "хлещет"… Не сочиняй.
– Это я сочиняю? – обиделась она. – Ну и пусть. На небе ни облачка, на улице сухо. И ты совсем сухой.
– Тебе хорошо, – сердито усмехнулся мальчик. – В плаще да еще под зонтом. Как под крышей.
– Мне хорошо, – сразу согласилась девочка и почему-то вздохнула. Потом сказала: – Зонтик не мой. Мамин. Она впереди сидит, вон там… А ты почему без зонтика?
– У меня нет зонта, – отчетливо произнес мальчик. – А если бы он был, я сейчас сидел бы дома. В том-то и дело.
Он с удовольствием увидел, что девочка удивилась.
– Без зонта ходишь под дождем, а с зонтом… дома?
– Да, – сказал мальчик. Сжал губы и прищурился. – Что, непонятно?
– Ты вообще какой-то… – немного обиженно сказала она.
– Какой? – хмуро спросил он и добавил: – Что я, виноват? Раз так получилось…
– Как?
Это слово девочка произнесла очень равнодушно. Будто просто из вежливости. Но мальчик видел, что ей интересно. Он перестал сердито щуриться.
Все-таки это была немного знакомая девчонка и разговаривала с ним, как со знакомым. И однажды он спас ее от прямого попадания снежком. А снежок был крепкий. Правда, она ничего не знала, но это, подумал мальчик, даже лучше. А рассказать про свою неудачу хотелось. Ведь даже самым сильным и гордым людям хочется иногда поделиться с кем-нибудь своей горечью. От этого делается легче.
– Понимаешь… – вздохнул мальчик и пошевелил раскисшим ботинком. – Понимаешь, – повторил он уже решительнее, – я сделал открытие.
Он хотел сказать "изобретение", но получилось не так. Слово «открытие» само спрыгнуло с языка. И, может быть, мальчик был прав.
Для него это и в самом деле было открытием. Оно случилось три дня назад. Тогда еще не было дождя, а было яркое солнце. Мальчик стоял на крыше сарая и держал над собой зонт.
– Прыгай! – кричали внизу мальчишки.
Мальчик не прыгал.
– Забоялся, – сказал самый маленький и толстый из приятелей и презрительно оттопырил губу.
Мальчик молчал.
С земли сарай казался очень обыкновенным: старым и невысоким. До нижней кромки пологой крыши всего три метра. Обыкновенным был и мальчик. Невысокий, тонкорукий, с выгоревшими волосами, по которым уже скучали ножницы. Загорелый, как и все мальчишки в августе. В майке, которая выбилась из-под ремня. Конечно, он не очень походил на героя. Но ведь и трусом до сих под, кажется, не был.
А сейчас стоит и не прыгает.
– Забраться да как дать ему! – предложила тощая белобрысая девчонка, одна из тех девчонок, которые всегда вместе с мальчишками участвуют во всех опасных делах. – Тебе говорят! Прыгай давай! Или съезжай на брюхе! А других не задерживай.
Мальчик не отвечал.
В небе двигались облака. Большие, круглые, как желтые аэростаты. И сарай, который казался с земли очень обыкновенным, плыл навстречу облакам, будто поднятый в небо корабль.
А двор напоминал поверхность планеты, увиденную с космической высоты. Островки пыльной травы, пересыпанной седыми шариками одуванчиков, были похожи на зеленый архипелаг, а дождевая вода в бочке у сарая, словно круглое озеро в отвесных берегах, светилось голубой синевой.
Мальчик любил всему на свете давать имена и названия. Они всегда придумывались сразу. Зеркальце воды в бочке он назвал Озером Синего Света, а пятна травы Архипелагом Неизведанных Лесов…
– Да прыгай же! – Это изо всех сил крикнула белобрысая девчонка.
Мальчик наконец спохватился: да, пора.
И поднял зонт.
Черный зонт был похож на купол цирка, уменьшенный в сотни раз. Только под куполом всегда сверкали лампы, а здесь было темно. Лишь одиноко светилось крошечное отверстие. Как прокол иголки. Микроскопическая капля неба горела в нем, словно синяя звезда на темном небосводе.
– Синий Сириус, – шепотом сказал мальчик, и в нем шевельнулось предчувствие близкой радости.
Он опустил зонт совсем низко, так что волосы на макушке коснулись шуршащего полотна. Теперь мальчик видел только землю, а вместо неба везде была черная материя, насквозь прогретая солнцем и почему-то пахнущая клеем. Лишь в звездном проколе по-прежнему горела яркая синева. Потом в него попало солнце. Звезда вспыхнула ослепительным огнем и рассыпалась на тонкие лучи и радужные кольца.
– Вспышка сверхновой, – прошептал мальчик.
– Ха, он, кажется, шепчет "господи, спаси!" – съязвила внизу тощая девчонка и отвернулась в знак негодования.
– Какой толк, что он знает наизусть звездную карту? – пожал плечами самый старший и рассудительный из мальчишек. – Он не может прыгнуть с высоты трех метров. Видали мы таких космонавтов!
– Что? – спросил с крыши мальчик. Он понял наконец: они решили, что он боится!
Мальчик неторопливо закрыл зонт: его нужно было теперь беречь.
– Я и так могу!
Он прыгнул без всякого зонта-парашюта! Перелетел через поленницу и упал руками и коленями на траву – прямо на самый большой остров Архипелага Неизведанных Лесов…