Звезды против свастики. Часть 1
Шрифт:
Полученный из Берлина приказ Скорцени не нравился, а уж доставивший его мальчишка-унтерштурмфюрер просто бесил. Лощёный выскочка то и дело демонстративно поглядывал на стоящие в углу кабинета огромные напольные часы в роскошном деревянном футляре. Намекал, гадёныш, на медлительность Скорцени в части срочности исполнения приказа фюрера. Подпись Гитлера под приказом немедленно доставить Мостяцкого в Берлин, правда, не стояла, но и та, которая была, сомнений, что приказ исходил именно от Гитлера, не вызывала. Однако задержку следовало объяснить, и
– Эти славяне такие копуши, – доверительно сообщил он унтерштурмфюреру. – вот и мой подопечный никак не может собраться…
– Так поторопите его, – ледяным тоном предложил юный хлыщ.
– Я так и сделаю, – сподобился ещё на одну улыбку Скорцени, отдал короткий приказ стоящему у двери навытяжку шарфюреру, и тот, щёлкнув каблуками, покинул кабинет. – А пока мы ждём, – вновь улыбнулся Скорцени берлинскому гостю, – могу я вам предложить стакан лимонада, или предпочитаете чего-нибудь покрепче?
– Я предпочитаю то же, что и фюрер, – гордо вскинув голову, доложил унтерштурмфюрер, – простую воду!
Выпустив про себя в его адрес очередь нецензурной брани, Скорцени понимающе кивнул и потянулся к графину с водой.
В кабинет вошёл дежурный офицер и стал нашёптывать Скорцени что-то на ухо, тому ради такого дела пришлось изрядно согнуться. Унтерштурмфюрер окинул их равнодушным взглядом и вновь посмотрел на часы. Скорцени распрямился. Теперь он точно знал, что именно ему не понравилось в приказе. Не содержащееся в нём распоряжение срочно переправить Мостяцкого из Варшавы в столицу Рейха. В конце концов, это совсем не его головная боль. А вот то, как – вернее, кем – доставлен приказ – это вызывало вполне определённый дискомфорт.
Скорцени смотрел на унтерштурмфюрера теперь без улыбки.
– Мне доложили, – сказал он, – что для сопровождения важного пленника из Берлина был отправлен самолёт со штандартенфюрером Айсманом на борту. Почему в таком случае приказ доставили вы, и где теперь Айсман?
Вся напыщенность с лица унтерштурмфюрера слетела разом, и он улыбнулся такой открытой, такой обезоруживающей улыбкой, какой Скорцени до сей поры ни у кого видеть, пожалуй, не приходилось.
– По пути из Берлина, – продолжая улыбаться, сказал молодой офицер, – самолёт изрядно трясло, и у старика на этой почве разыгрался старый недуг. Он теперь не то, что ходить, встать с места не может, сидит и охает.
Подобная фамильярность при упоминании старшего по званию должна была, казалось, ещё больше насторожить Скорцени, но как раз это его и успокоило. Оберштурмфюрер прекрасно знал, что Айсмана в управлении все кличут за глаза «Стариком», и у него застарелый радикулит.
Через час Мостяцкий под усиленной охраной был доставлен на аэродром, где его ожидал транспортный «Юнкерс» с работающими двигателями. В последний миг на Скорцени вновь накатили сомнения. Он жестом остановил группу эсэсовцев, конвоирующих Мостяцкого к трапу. Унтерштурмфюрер посмотрел на него удивлённо, но без тени испуга или напряжённости на лице.
– Что-то не так, господин оберштурмфюрер? – поинтересовался он.
– Я хочу первым подняться
Во взгляде молодого офицера появилось понимание и, как показалось Скорцени, насмешка.
– Разумеется, господин оберштурмфюрер, – вежливо согласился он. – Но только для того, чтобы взглянуть на господина штандартенфюрера, нет необходимости подниматься на борт. Вон он, смотрит на вас в иллюминатор.
Скорцени присмотрелся и действительно увидел за стеклом хорошо знакомое лицо. Ему стало неловко. Отвернувшись от унтерштурмфюрера, он отдал приказ заводить Мостяцкого в самолёт.
Попрощавшись со своими бойцами, которых в Берлин никто не приглашал, Скорцени вошёл в самолёт. Сразу убрали трап, и самолёт стал выруливать на взлётную полосу. Скорцени опустился в кресло, посмотрел на сидящего рядом бледного Айсмана, хотел что-то спросить, но не успел. Почувствовав укол, дёрнулся было, но тут же обмяк.
– Это не лезет ни в какие ворота! Слышите, Гейдрих, ни в какие! – Гитлер тряс кулачками и брызгал слюной прямо в лицо руководителю РСХА, а тот не имел возможности утереться (об остальном, типа возразить, и речи не шло).
Но не праведный гнев фюрера наводил на Гейдриха смертную тоску – проплюётся и успокоится! – а то, что показательная порка проходила в присутствии главы абвера адмирала Канариса, который (думается, совсем не случайно) оказался в кабинете Гитлера в одно с ним время.
– Объяснений, Гейдрих, я требую объяснений! – выкрикнул Гитлер, и замолк, буравя шефа имперской безопасности пресловутым гипнотическим взглядом.
Гейдрих в силу гипноза не верил, а зря. Ему бы подыграть фюреру, прикинуться, что он подавлен источаемой через глаза могучей волей фюрера, на крайняк уснуть прямо стоя – а что? могло и сработать! Но он пустился в пространные объяснения, вся суть которых сводилась к банальному: ничего пока толком не знаю – но узнаю обязательно – и тогда доложу во всех подробностях.
Гитлеру это блеяние быстро наскучило, он пренебрежительным жестом приказал Гейдриху замолчать и перешёл к скромно стоящему в сторонке Канарису.
– Может, господину адмиралу есть что поведать? – насмешливо – злость куда-то улетучилась – спросил вождь нации.
Гейдрих, воспользовавшись тем, что взгляд Гитлера больше не буравит ему мозг, позволил себе мстительно улыбнуться. Сейчас Канарис облажается так же, как только что облажался он, и паритет между абвером и СД (как минимум в этой комнате) будет восстановлен!
Увы! Первые же слова руководителя военной разведки согнали улыбку с его лица, а последующие вовсе повергли в уныние, гораздо большее, чем от выволочки, которую устроил ему Гитлер.
– Мой фюрер! – сказал адмирал: – Ставлю вас в известность, что самолёт, которым Мостяцкого вывезли из Варшавы и который несколько часов назад пропал над территорией Польши, в настоящий момент находится на военном аэродроме близ Данцига.
– У вас имеются точные данные или всего лишь предположения? – нарушая субординацию, воскликнул уязвлённый Гейдрих.
Меняя маски
1. Унесенный ветром
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рейтинг книги
