Звёзды в их руках
Шрифт:
Вся эта операция стоила девяти кораблей и жизней двухсот тридцати одного человека. Чтобы доставить один из астероидов, обработанных в космосе, и разместить его в колеблющейся грязи, которую представляла из себя поверхность Юпитера. Пока этого не сделали, Мост был не более, чем мечтой. Большое Красное Пятно показало астрономам, что некоторые структуры на Юпитере могли существовать довольно долгое время. Достаточно долгое, по крайней мере, чтобы его могли разглядеть многие поколения человеческих существ. Но с той же долей вероятности известно, что по-настоящему ничто на Юпитере не являлось постоянным. У планеты даже не существовало "поверхности" в обычном понимании этого слова. Вместо того, дно атмосферы более или менее равномерно переходило в слякоть, образованную высоким давлением, которая, в свою очередь, сгущалась с глубиной и преобразовывалась в прессованный лед. И не существовало определенной точки на том пути внутри планеты в виде четкой границы между одним слоем и другим. Исключение составляли редкие места, где часть внутренней, более "твердой" среды выходила наверх за пределы ее обычного уровня, чтобы сформировать континентальные плиты, которые могли просуществовать два года, а то и две сотни лет. И именно на одном из этих огромных выступающих ледяных ребер, корабли и пытались разместить астероид. И после четырех попыток, это им удалось.
Хелмут участвовал в управлении всеми пятью попытками, включая и одну удачную, со своего пульта на Юпитере-5. Но во сне он находился не в контрольном центре, а в рубке одного из кораблей, которому не суждено было вернуться...
Затем, без всякого перехода, прерывности, он вдруг очутился на самом Мосту. Не in absentia [в отсутствие (лат.)], как оператор "жука", а собственной персоной, в машиноподобном скафандре, детали которого ему не удавалось разглядеть. Большие умники открыли антигравитацию и четыре добровольца вызвались для несения вахты на Мосте. И Хелмут среди них.
Потом, вспоминая сон, он никак не мог понять, почему вызвался сам. Похоже, этого казалось само собой разумеющимся с его стороны. И он ничего не мог с этим поделать, хотя и знал с самого начала, чем все закончится. Он принадлежал Мосту, хотя и ненавидел его. Ему с самого начала было суждено туда отправиться.
И что-то там случилось... не так... с антигравитацией. Большие умники попросили добровольцев обратно, прежде чем завершились исследовательские работы. Генерируемые антигравитационные поля оказались слабы, да и в самой теории существовал какой-то значительный изъян. Генераторы ломались вскоре после начала работы. Сгорали, совершенно непредсказуемо, иногда спустя только мгновения после вполне положительного тестирования. На Юпитере машины горели. Горели при температуре, которая в момент могла превратить Хелмута в ледышку.
Именно тому же и суждено было случиться с антигравитационным костюмом Хелмута. Он скрючился внутри него над кипящим морем, а вокруг метались облака из едких кристаллов, трепавших наружную оболочку скафандра, защищавшую его. И Хелмут знал, что его вес неожиданно станет в три раза больше обычного, а давление на его тело возрастет с шестнадцати фунтов на квадратный дюйм до пятнадцати миллионов. Что воздух вокруг сделается жгучим от яда и Юпитер обрушит на него весь свой вес.
Он знал, что тогда с ним произойдет.
И это произошло.
Хелмут встретил "утро" на Юпитере-5 своим обычным криком.
КНИГА ТРЕТЬЯ
АНТРАКТ. ВАШИНГТОН
Неспециалист, "практичный" человек, человек c улицы
может спросить: А какая мне от этого польза? Ответ
самый положительный. Наша жизнь полностью зависит от
установившихся социальных доктрин, этики, политической
экономии, правительственной системы, юриспруденции,
медицины и т.д. Это воздействует на любого, сознательно
либо подсознательно. И прежде всего на человека с
улицы, так как он наиболее беззащитен.
Альфред Корзибски
4 января 2020 г.
Дорогой Сеппи;
Почему - известно лишь одному Господу, но все же я отправляю это тебе. Быть может, лучше послать мое письмо с надежным курьером или оставить где-нибудь в архивах. Может - действительно, запихать куда-нибудь подальше? Например, в архивы Объединенной Комиссии. Ведь если сегодня кто-либо и хочет как-то выразить свое отношение к происходящему, то, во всяком случае, никогда не записывает это на бумаге. А если и поступает так, то потом ее сжигает. Или съедает. В виде не совсем удачного компромисса, я вкладываю сие послание в архив моих личных бумаг. Там оно будет найдено, открыто и послано тебе только после того, как я буду уже вне досягаемости всякого рода репрессий.
Звучит не так уж и зловеще, как может показаться, когда я перечитываю эти строки. К тому времени, когда ты получишь письмо, многие детали того, что я замыслил, должны до тебя дойти. И не только через обычную трескотню прессы, но и через словесные признания. Думаю, к этому времени, ты уже выработаешь рациональное объяснение моему поведению с момента переизбрания. По крайней мере, надеюсь, что ты уже понимаешь, почему я занялся таким монструозным проектом, как Мост, не вняв твоему очень хорошему совету.
Все это - лишь дым над водой (или эфир над Мостом, если вспомнить отношение Дирака к эфиру в его время. Как я узнал о таких вещах? Через мгновение поймешь.) Я не собираюсь пересказывать сейчас все. Я лишь хочу, чтобы это письмо, сослужило роль маяка для тебя. Я хочу изложить, как сработала предложенная тобой исследовательская система.
Несмотря на мое кажущееся безразличие к твоему совету, мы ему последовали, и весьма точно. Особый интерес я проявил к твоей подсказке, упоминавшей о возможности существования "сумасшедших" идей, касающихся тяготения и нуждающихся в проверке. Честно сказать, я не питал особых надежд чего-то обнаружить. Но и в случае неудачи, я остался бы не в худшем положении, чем до разговора с тобой. И действительно, прошло не так уж и много времени, как шеф моей исследовательской группы пришел ко мне с Производной Локка.
И записи, которые появились в результате разработок этого вопроса, по-прежнему находятся в архивном файле "Кладбище", и я не надеюсь, что они попадут в предвидимом будущем к ученым-физикам, не работающим на правительство. Кстати, если ты не услышишь всю историю от меня, то не услышишь ее больше нигде. И у меня уже сейчас достаточно всего на совести, чтобы спокойно отнестись к такому преступлению, как нарушение секретности. Кроме того, как часто бывает, собственно сам "секрет" оказался открыт для всеобщего обозрения уже многие годы.
Человек по имени Шустер - наверное, ты знаешь о нем больше, чем я как-то вслух удивился сему еще в 1891 году, задолго до того, как кто-нибудь пытался хранить научные открытия в секрете. ОН ХОТЕЛ УЗНАТЬ, МОЖЕТ ИЛИ НЕ МОЖЕТ КРУПНАЯ ВРАЩАЮЩАЯСЯ МАССА, НАПРИМЕР, ТАКАЯ, КАК СОЛНЦЕ, ЯВЛЯТЬСЯ ПРИРОДНЫМ МАГНИТОМ (ЭТО БЫЛО ЕЩЕ ДО ОТКРЫТИЯ ЕСТЕСТВЕННОГО МАГНИТНОГО ПОЛЯ СОЛНЦА.) А к 1940 году было четко установлено, что это действительно так для вращающихся тел МАЛЫХ РАЗМЕРОВ - например, электронов. Фактор Лэнда. Я уверен, тебе знакомо такое обозначение. Сам я не понимаю ни Единого Слова в этом. (Дирак, кстати, принимал участие в значительной части работы по соответствующему направлению.) Наконец, ученый по имени У.Г.Бэбкок, работавший на обсерватории Маунт Уилсон, указал в тех же 40-х годах прошлого века, что фактор Лэнда для Земли, Солнца и звезды, именовавшейся 78 Девы, являлся идентичным, или по крайней мере - чертовски близким к тому.