Звирьмариллион
Шрифт:
О ЛЮДЯХ
Теперь валар мирно жили за своими горами и, дав Средиземью свет, надолго оставили его без внимания. Это можно было бы расценить как свинство, если бы здесь не было замешано предрешение Илюватара. Мудрый Эру специально так задумал, чтобы самостоятельные люди с самого начала приучались надеяться только на себя.
Пробуждение людей было обставлено примерно так же, как и эльфов, но люди все как один спали наоборот на боку, и первое, что увидели они - было Солнце, восходящее на Западе (оно бы взошло и на Востоке, но поначалу Ариен ещё путалась в сторонах света).
Их, не успевших ещё прийти в себя со сна, эльфы сразу принялись дразнить, называя их чужаками неуклюжими, байстрюками болезненными и дохлятиной трусливой, а люди раз и навсегда преисполнились восхищения перед мудростью эльфов и красотой их речи. Тем более что даже в старые времена,
О ВОЗВРАЩЕНИИ НОЛЬДОРА
Моргот, узнав, что Феанор прибыл в Средиземье, ханжески вздохнул: "Не виноватая я, он сам пришёл". И послал на нольдор войско орков. Орки были страшны, но нольдорцы оказались ещё страшнее, и начав из невыгодной позиции, они тем не менее раздолбали орков вдребезги и пополам. Моргот послал подмогу, но её раздолбали так же легко - орки, привыкшие воевать с одухотворёнными телери, послушно ложились под мечи свирепого нольдора, как опавшие листья под грабли. Феанор, видя это, окончательно уверился в победе, и отчаянно размахивая мечом, бросился в погоню, надеясь добраться до Моргота. Порядком напуганный Моргот призвал на помощь своих давних дружков-бичей, и против них Феанору было уже не устоять. Подоспевшие сыновья потащили было Феанора обратно, но Феанор приказал им остановиться. Сыновья остановились, сообразив, что следующим номером последует приказание долго жить. Однако и перед смертью он успел натворить дел в своих худших традициях: три раза проклял имя Моргота и переложил на сыновей выполнение своей клятвы, чем они, конечно же, были несказанно обрадованы. А потом, как и положено перед смертью, вспомнил Феанор всю свою жизнь, и так она ему не понравилась, что не успев помереть от ран, он сгорел со стыда. Сгорел дотла, оставив огорошенным сыновьям объясняться перед родичами, почему нет могилы, и куда делся труп.
А тем временем война шла своим чередом - Моргот сделал вид, что готов на перемирие, братья сделали вид, что поверили, новая стычка, и в результате старший из Феанорычей - Маэдрос оказался заложником в Ангбанде. Моргот приковал его за руку к высокой скале, и было там несчастному холодно, голодно и очень одиноко.
Но тут впервые взошло солнце, а со стороны тундры послышались проклятия (если бы в эльфийском языке существовала матерщина, то слышалась бы и она, но увы: даже в самые тяжёлые минуты эльфам приходилось довольствоваться возвышенными проклятиями) - это в Средиземье вступил Фингольфин со своим отрядом. Моргот и его команда в ужасе попрятались в подвалы, а Маэдрос воспрянул духом, когда Фингольфин грозно постучал в ворота тёмной крепости, но этим стуком дело и ограничилось - услышав испуганный хор орковских голосов: "Никого нет дома!", сей благоразумный король двинулся дальше. Тем более, что основная часть его войска страстно желала прежде всего увидеть сородичей. Феанорцы от предстоящего радостного свидания ничего хорошего не ожидали и почли за лучшее, бросив дома и пожитки, разбежаться. Составляя дальнейший план кампании, Фингольфин замешкался и тянул до тех пор, пока собственный сын Фингон не подложил ему свинью. Он в одиночку отправился в Ангбанд и выручил из беды несчастного Маэдроса. Правда, в последний момент, выяснив, что позабыл ножовку, Фингон попросту отрубил товарищу руку, но это оказалось даже полезно - однорукий Маэдрос резко поумнел и присмирел. Вернувшись, он с ходу отказался от претензий на верховенство, и Фингольфину ничего не оставалось делать, кроме как признать факт примирения, и ещё раз разгромить остатки морготовских войск.
Началась почти мирная жизнь, и началась она с нового конфликта - Тингол, безвылазно сидящий в Дориате, считал себя королём всего Белерианда и весьма холодно воспринял появление конкурентов. Чуть было не случилась очередная кровопролитность, но Маэдрос всё же сумел её предотвратить уговорами и посулами. Он с грехом пополам распихал братьев по окрестным землям подальше друг от друга, надеясь, что хоть теперь эта милая семейка перестанет напоминать пауков в банке. И для полного счастья был устроен праздник, на котором, как ни странно, никто никого не убил, а наоборот, количество дружеских клятв и заверений в братской любви, прозвучавших на нём, было занесено в книгу рекордов Гиннеса, и с тех пор не превзойдено.
Прошло пятьдесят лет, и Моргот вновь захотел испытать силу и бдительность врагов. Испытание удалось на славу - войско было вновь уничтожено до последнего орка, а вокруг Ангбанда было поставлено оцепление. Занеся результаты испытаний в картотеку, Моргот успокоился ещё на сотню лет, а потом опять повторил тот же эксперимент с теми же последствиями, и наступило ещё сто лет затишья. За это время Моргот создал концепцию нового вида вооружений - огненного дракона, и изготовил первый опытный образец. Молодой и глупый дракон Глаурунг выполз из ворот Ангбанда. Эльфы в ужасе разбежались, и дракон .......... (фрагмент опущен), осквернив тем самым окрестные поля. Но пока Глаурунг занимался этим грязным делом, Фингон со своими лучниками закидали его стрелами, и пришлось ему уползти назад, ибо это было вредно неокрепшему организму. И ещё на двести лет в Белерианде воцарился относительный покой.
О БЕЛЕРИАНДЕ
Из географических объектов в Белерианде имелись реки, озёра, горы, равнины, пещеры, заливы, леса, поля. Их взаимное расположение конечно же очень интересно, но пересказывать на десяти страницах то, что можно нарисовать на одной несложной карте - кому надо, тот пусть и займётся.
О НОЛЬДОРЕ В БЕЛЕРИАНДЕ В ПЕРИОД МИРНОЙ ПЕРЕДЫШКИ
Как уже было рассказано, ценой многих скандалов и испорченных отношений Маэдрос расселил братьев по окрестностям. Те, кто были поумней, сразу же принялись искать укромные места, в которых можно будет пересидеть будущие катаклизмы - в том, что они будут, никто не сомневался. Лучше всего это получилось у Тургона Фингольфиныча, который нашёл укромную долину и построил там город Гондолин, а построив, увёл туда свой народ и принял все меры, чтобы во внешнем мире о нём как можно скорей забыли. Немногим хуже Тургона устроился Финрод Финарфинович, устроив себе пещерный город Нарготронд - конечно, похуже Дориата, но тоже ничего себе.
И кстати, о Дориате. Сестра Финарфина Галадриэль торчала там почти безвылазно, ибо был у Тингола родич Селебэрн, красивый и не очень умный - а для Галадриэлевых планов такой муж годился лучше некуда. Слово за слово, Мелиан вытянула у неё подлинную историю нольдора, включая и клятву, и резню, и милое напутствие Мандоса. Мелиан рассказала мужу, Тингол не сказал больше никому, но не прошло и года, как весь синдар знал об этом в три раза больше, чем произошло на самом деле. Теперь Тингол уже не мог закрывать глаза на прошлое союзников, но в то же время и не хотел с ними рвать окончательно. Поэтому он ограничился мерами чисто внешнего характера: устроил при свидетелях скандал первым подвернувшимся под руку Финарфинычам и запретил нольдорский язык. Однако Галадриэли со двора не прогнал, а обруганным братьям намекнул, что, дескать, я скоро успокоюсь, и всё будет нормально.
О МАЭГЛИНЕ
Вместе с Тургоном жила в Гондолине его сестра Аредель Ар-Фейниэль, белая леди нольдора, и вздумалось ей однажды в лесу погуляти. Её понять можно, ибо в Гондолине она просидела безвылазно двести лет. Тургон ответил:
– Иди уж. Правда, из-за этого мой город погибнет, но он и так когда-нибудь погибнет. И кстати, Фингона найдёшь, посмотришь, как он там поживает.
– Ещё чего!
– ответила Аредель.
– Куда хочу, туда и иду, и на финг не нужны мне всякие Фингоны.
Они так и не договорились. Охрана получила команду при первой возможности тащить Аредель на север, и она из чувства противоречия повернула на юг, в самые опасные дебри. Возникло сложное положение, из которого охранники умело вышли. Вернувшись в Гондолин, они рассказали об ужасах и страхах южной земли, и про то, как Аредель напилась из отравленного источника, провалилась в пропасть, а потом заблудилась в лесу.
Аредель же, после напрасных поисков спутников продолжала прогулку и наконец добралась до земель своих сродственников Колегорма и Куруфина, у которого был скверный характер. Там она снова пошла в лес и заново там заблудилась.
В том лесу жил да был Эол Тёмный Эльф, который в своё время не поладил с Мелиан и не поселился в Дориате. Он постоянно якшался с гномами, и в конце концов про него начали ходить слухи, что он и не эльф вовсе, а метис-полукровка чуть ли не с орком, тем более, что он до дрожи не любил солнечный свет. Эол привел Аредель к себе домой и .......... (фрагмент опущен). Поначалу ей это понравилось, но долгая жизнь в качестве внебрачной жены для внутреннего пользования её отнюдь не прельщала. Поэтому сына Маэглина Аредель с самого раннего детства настраивала на то, что он будет жить среди нольдора. Папа Эол, когда узнал об этом, был вне себя, и запретил говорить об этом. Маэглин, как послушный сын, говорить перестал, но в одно прекрасное утро вернувшийся из гостей Эол нашёл дома приятную чистоту на кухне и маленькую записку: "Ушла навсегда, прости и прощай. Завтрак в холодильнике".