Звонок после полуночи
Шрифт:
— Естественно.
— Но я уверен, что вы не связаны с делами Фонтейна не только из-за вашего досье. Мне подсказывает это мое интуитивное чутье. А теперь докажите мне, что я прав.
— Каким образом? Разговаривать с вами, подключившись к детектору лжи?
— Для начала расскажите мне о вас с Джеффри. Вы любили друг друга?
— Конечно, мы любили друг друга!
— То есть это был настоящий брак? У вас были… отношения?
— Да, — вспыхнула Сара. — Как у любой нормальной пары. Хотите знать, как часто? Когда?
— Мы с вами не в игры играем. Из-за
— Так вы ни о чем не рассказали ЦРУ?
— Нет. — Ник упрямо вскинул подбородок. — Мне не нравится то, как они делают свою работу. Возможно, меня выгонят за это, возможно, нет.
— Так почему вы подвергаете себя такому риску?
Ник пожал плечами:
— Из любопытства. Может, это шанс для меня посмотреть, на что я способен.
— Достичь самоуважения?
— Наверное, отчасти для этого. Плюс… — Ник посмотрел на Сару, и их взгляды встретились. Он замолчал.
— Плюс что? — спросила Сара.
— Ничего.
Дождь лил как из ведра и струями стекал по переднему стеклу. Они пересекли городскую черту. Поездки в час пик всегда нервировали Сару. А сегодня, напротив, она чувствовала себя абсолютно спокойно. Ник вел машину так, что она чувствовала себя в безопасности. Вообще от всего, связанного с Ником, — от его уверенных рук на руле, теплого салона его машины, низкого тембра его голоса — исходило ощущение безопасности. Даже просто сидя рядом с ним, Сара чувствовала себя защищенной. Она представила себе, насколько защищенной, должно быть, чувствует себя женщина, находясь в его объятиях.
— Как видите, — снова заговорил Ник, — у нас много вопросов. Возможно, на некоторые из них у вас и есть ответ, но вы об этом не подозреваете.
— Нет у меня никаких ответов.
— Давайте начнем с того, о чем вы знаете.
В растерянности Сара тряхнула головой:
— Мы были женаты, а я даже его настоящего имени не знаю!
— Сара, даже лучшие шпионы иногда делают промахи. Наверняка были моменты, когда Джеффри ослаблял бдительность. Может, он разговаривал во сне? Или говорил вам что-то, чего вы не понимали? Подумайте.
Но Сара вдруг подумала не о Джеффри, а о Нике и закусила губу. Он назвал ее по имени. Сара.
— Даже если и было что-то такое, — сказала она, — то совсем незначительное… Или я просто не придавала этому значения.
— Например?
— Ну, Джеффри мог, например… мог раз или два назвать меня Иви. Но он всегда тут же извинялся. Он сказал, что это его бывшая девушка.
— А что насчет его семьи? Друзей? Джеффри рассказывал о них?
— Он говорил, что родился в Вермонте, а вырос в Лондоне, что его родители работали в театре и что оба они уже умерли. Джеффри никогда ничего не рассказывал о других своих родственниках. Он всегда казался мне таким… самодостаточным. У него не было близких друзей, даже на работе. По крайней мере, меня он ни с кем не знакомил.
— Ах да. Насчет его работы. Я все проверил. Похоже, ваш муж числился в платежной ведомости одного из лондонских банков. У него было место в операционном отделе. Но никто из работников точно не помнит, чем именно он занимался.
— Выходит, что место работы тоже ненастоящее.
— Похоже на то.
Сара устроилась в кресле поудобнее. Каждая деталь, которую сообщал Ник, потихоньку разрушала такой привычный для нее мир. Представления о ее замужестве рассыпались перед Сарой прахом, ведь ее свадьба не имела ничего общего с реальностью. Все было ненастоящим. Дождь, машина, работающие «дворники» на переднем стекле — вот ее действительность. Но самой главной частью этой действительности являлся человек, который молча вел машину. Он не был иллюзией. Сара едва его знала, но он уже успел стать для нее единственной реальностью, за которую она могла ухватиться.
Сара задумалась о Нике О'Харе. Скорее всего, он не женат. Несмотря на его замкнутость, Сара находила его привлекательным. Любая женщина согласилась бы с ней. Но Сару привлекла не только его внешность. Она чувствовала, что Ник нуждается в близком ему человеке. Он производил впечатление одинокого человека. Под его глазами залегли тени, которые выдавали его тревожность. Он выглядел так, будто у него нет дома. Возможно, у Ника его и не было. В конце концов, работа во внешнеполитическом ведомстве не для домоседов и не для тех, кто мечтает об уютном загородном домике. А Ник О'Хара был явно городским человеком.
Дрожа от холода, Сара мечтала поскорее вернуться в свою квартиру и выпить чашечку чаю с Эбби.
«Уже скоро», — подумала она, глядя, как за окном мелькают знакомые улицы. Блестела мокрая дорога Коннектикут-авеню. Из-за ливня вишневые деревья потеряли почти все лепестки. Первый вздох весны был очень коротким.
Наконец Ник остановил машину у дома Сары и вышел, чтобы открыть ей дверь. Это было очень мило. Джеффри тоже так делал. Этот галантный, но совершенно непрактичный жест. Времени на путь от машины до подъезда хватило, чтобы насквозь промокнуть. Темные волосы Ника немного завились, мокрые пряди прилипли ко лбу.
— Полагаю, у вас есть еще вопросы, — вздохнула Сара, поднимаясь по лестнице.
— Если вы предлагаете мне зайти к вам, то я согласен.
— Выпить чаю или провести допрос?
Ник улыбнулся и вытер мокрое лицо.
— Того и другого понемногу. Вас было так трудно найти, так что, пожалуй, я задам все свои вопросы сейчас.
Они как раз дошли до конца лестничного марша, и Сара уже собиралась ответить, но то, что она увидела, заставило ее застыть на месте.
Дверь ее квартиры была открыта. Кто-то взломал замок.
Опасаясь, что преступник еще внутри, Сара бессознательно кинулась назад к Нику и вцепилась в его руку. Ник настороженно посмотрел на открытую дверь. Сара не слышала ничего, кроме бешеного стука своего сердца. В квартире стояла абсолютная тишина.
Через открытую дверь на площадку падал свет. Ник сделал Саре знак оставаться на месте, а сам подошел к двери. Сара хотела было пойти за ним, но Ник посмотрел на нее таким тяжелым взглядом, что она тут же отпрянула.