Зять для мамы
Шрифт:
– Гена, подумай еще, а не предлагай банальности.
– Ну, можно еще в баню сходить, попариться. Бегом трусцой заняться. Все гнилые мысли враз выветрятся.
– Можешь не продолжать, – остановила поток идей бывшего мужа Марина. – Я поняла, что тебе просто нужна компания. Все, Гена, спасибо за участие.
Юлия – вот кто ей поможет! Ведь у Прохоровых двое сыновей. Она быстренько объяснила подруге ситуацию и спросила:
– Как ты думаешь, может быть, взять его с собой в магазины, походить, посмотреть и купить что-нибудь из вещей? Джинсы или куртку?
– Мариша,
– Я слышала, что один тридцатилетний «мальчишка» пребывал в депрессии восемь лет и дошел уже до состояния бомжа, а потом «оправился» и стал известным художником. Если ты о таких сроках говоришь, то меня они не устраивают.
– Честно говоря, у наших ребят стрессов не было. Павел их определил в спортивные секции, дома боксерскую грушу повесил. Если кто-нибудь из мальчишек расстроен чем-то или злой приходит, то они сами по этой груше лупят до одури. И вроде как все у них проходит. Наверное, у вас что-то другое должно быть…
Марина поблагодарила приятельницу и позвонила еще Валентину и Сашке Федорову, у которых тоже были сыновья. В результате всех консультаций у нее появился список наиболее популярных средств борьбы мужского населения с депрессией: выпивка, баня, секс, бег трусцой, боксерская груша, разговор по душам. Ни одно из этих средств Ипполиту не подходило, и она поняла, что ей требуется консультация специалиста. Она включила компьютер и после недолгих поисков нашла объявление о семинаре «Тонкости мужской психологии, или Как воспитывать сыновей». Занятия ведет кандидат психологических наук Тамара Павловна Рожкова.
Решено, завтра у нее относительно свободный день, и она выкроит пару часов, чтобы узнать, как помочь двадцатилетнему зятю.
Ну вот, с семейными делами на ближайшее время более или менее ясно, теперь можно и поработать. Но поработать Марине не пришлось…
– Марьяна, иди сюда! Скорее! – встревоженно позвала ее мать, до сих пор сидевшая с биноклем у окон.
– Мам, если ты опять будешь уточнять, кому принадлежит новая машина у нас под окнами, то я тебе заранее скажу: не знаю.
– Плевать мне на твою машину. Иди посмотри: наши возвращаются чуть ли не бегом, – почти крича, сказала ей мать и сунула в руки бинокль.
«Господи, ну что я делаю, мне ведь не семьдесят», – подумала Марина, но, сбитая с толку состоянием матери, поднесла бинокль к глазам. Ипполит с Аленой действительно шли очень быстро. Казалось, еще чуть-чуть, и они побегут.
– Ну мало ли, может, у кого-то из них от излишков кофе несварение желудка случилось, – успокоила себя и мать Марина.
– Подол юбки от несварения не отрывается, – зло сказала ей мать. – Какая ты невнимательная!
Ребята подошли еще ближе, и Марина увидела, что сбоку у Алениной юбки болтается кусок вырванной ткани. «Странно все это. Ну, да сейчас все выяснится». Бабушка-генерал меняла дислокацию, направляясь в прихожую. Через несколько минут щелкнул замок открываемой двери, и молодые люди оказались в прихожей.
Ипполит был таким же спокойным, каким он уходил
– Что случилось? – Марина старалась сохранять спокойствие и чувство юмора. – За вами собаки гнались?
– Почти угадала, – делая глубокий вдох, сказала Алена. Ткнула в бок Ипполита и продолжала: – К нему милиция прицепилась, проверка документов. Приш–лось бежать. Вот, – она взяла в руку клок, оторвавшийся от юбки, – зацепилась за что-то! Можно все вопросы потом? Я хочу в душ. Я такая мокрая от страха, что аж противно.
Алена проскочила из комнаты в ванную с полотенцем и заперлась там. Ипполит собрался было пойти к себе, но Марина его остановила:
– Я вижу, тебе это не впервой? Ты даже не запыхался?
– Я хорошо бегаю. – Так и не подняв головы, он юркнул за спасительную дверь, зная, что Марина никогда в комнату к ним не войдет.
Марина никогда не прислушивалась к разговорам о службе в армии. Ее эта тема не интересовала. В юности она не мечтала, как некоторые из ее однокурсниц, выйти замуж за военного и не посещала танцевальных вечеров в военных училищах. В ее семье не было профессиональных военных – мужчины воевали во время Великой Отечественной (так кто ж тогда не воевал?). Об армии она знала только по нескольким советским фильмам вроде «Иван Бровкин на целине», «Лето рядового Дедова». Там все было весело и благопристойно: отцы-командиры, благородные офицеры, смышленые рядовые. И все друг другу друзья и товарищи. Разговоры о дедовщине и других «прелестях» армейской жизни проходили мимо: у нее росла дочь.
Правда, в прошлом году ей пришлось потратить немало нервов и сил, чтобы помочь Юлии. Старший сын Прохоровых попал в отделение милиции во время призыва, хотя учился в вузе с военной кафедрой. Марина и звонила, и ходила к своему однокашнику Косте Малахову, занимавшему высокий пост в УВД, и просила его «выручить мальчика». Костя ей еще тогда сказал: «Марина, ну что ты лезешь в это дело? И меня втягиваешь! Ведь знаешь, что не люблю с военными связываться. И брось ты свои привычки палочки-выручалочки. Знаешь, как моя мать говорит? „Не делай никому добра, не получишь и зла!“» Костя побурчал-побурчал, а парня Прохоровых через сутки после облавы в своей машине привез домой…
Когда она увидела испуганную Алену с разодранным подолом юбки, мокрую от пота и с огромными, во все лицо, глазами, она поняла, что проблема, которую она старалась не замечать, уже вошла в дом. Ее дочь – жена дезертира, нет, не так – уклониста, так это, кажется, называется. Марина всегда была законопослушной гражданкой и пришла от своей догадки в ужас.
Как на экране монитора, в ее мозгу прокрутился маленький киноролик: ее Алена под руку с мужем прогуливается по весеннему бульвару, держа за руку годовалого сынишку. Их останавливает патруль, один из военных протягивает руку за документами Ипполита… Испуганное личико ребенка, потому что папа куда-то бежит, а ему вслед кто-то кричит…