Зыбучие леса
Шрифт:
Потому как ничего больше я предложить физически не могу.
Большой Залив, территориальные воды Техаса. Пятница, 06/09/22, 24:37
Солнце нырнуло за горизонт впереди и чуть правее курса нашего судна, темное как бархат небо заполняется яркими звездами. Отражение их в морских водах выглядит не менее живописно, а свежий бриз – не проблема при наличии плотного свитера или фуфайки, так что уходить в каюту совершенно незачем, можно и дальше дышать целебным соленым воздухом на палубе. Чем я и занят, и Хуана
– Как ты там говорил, найти надежного мужика и родить ему шестерых детей? – прикладывается она к кружке со свежезаваренным кипреем. Напиток сей филиппиночка считает вполне годной заменой зеленому чаю, который она и дома предпочитала черному.
– Уже подбираешь кандидатуры?
– Наоборот. Смотрю на тех, кто попытался пойти этим путем, и что-то меня оно пока не вдохновляет.
– В Демидовске я знаю одно такое семейство, но ты их пока точно не встречала.
– Других зато встретила. Расмуссены вроде нормальные, и у Крамеров все в порядке. А вот Робертсы...
Пожимаю плечами.
– А что Робертсы? Там как раз "надежного мужика" я и не видел.
– А не было его, надежного, – информирует стажерка. – С одним прожила в Техасе пару лет, родила дочь, а потом он пропал без вести. Перебралась на остров Манхэттен, дочка подросла, сошлась с другим, родила близнецов, и он тоже ушел в море и не вернулся.
Снова пожимаю плечами.
– Я с миссис Робертс на брудершафт не пил и характера ее не знаю. Но если кому-то с личной жизнью не повезло – это не значит, что не повезет и тебе.
– Надеюсь, ты прав.
– Я точно прав. Выбирай с умом, найдешь того, кого хочешь. Статистику здешнего населения знаешь?
– В плане?
– По пропорции мужчин-женщин.
– А. Да, рассказывали, еще на Базе, что в старших поколениях мужчин вдвое-втрое больше. Зато среди молодежи – почти поровну.
– Ну, предпочитаешь ты сверстников или кого постарше, тебе виднее.
– Сама еще не знаю, – честно говорит филиппиночка. – Но совсем не уверена, что даже когда найду, захочу от него такую ораву детей. Меня и двое-то умотали вусмерть.
– Это они умеют, – киваю как отец двух ползунков, которые вот только недавно начали ходить самостоятельно. – Впрочем, есть у меня подозрение, что и у вас в семье о тебе и твоих братьях-сестрах сохранилось немало подобных историй.
– Ох, даже не напоминай... – шмыгает носом Хуана. – Меня же наверняка записали в "пропавшие без вести", родителям никто ничего не скажет, даже Тесса только полицейскую облаву и видела, а после нее – все.
Развожу руками.
– Прости. Смог бы – помог, но связь за ленточку имеет только Орден и только для своих...
– Да знаю я... Ладно. Проехали.
– Моя жилетка к твоим услугам, если надо поплакаться.
– Спасибо. Сейчас – не надо.
Молчание. Стажерке надо взять себя в руки, а мне... я-то понимаю, что отправить весточку ее родне нашлось бы кому, конкретно на базе "Латинская Америка", одно слово донны Кризи – и письмо от девчонки отослали бы на ту сторону. Хоть текстовое сообщение, хоть отсканированную копию рукописного
Но понимаю я и другое. Хуана Луз Чоу Лим в банке данных переселенцев по-прежнему числится "спецконтингентом", а для таких личностей нарушать орденскую политику внутренней безопасности может выйти боком даже донне замдиректора. Зато где-нибудь спустя полгодика для вполне законопослушной преподавательницы испанского и китайского языков – или работницы иного фронта, неважно, что именно выберет себе девчонка, и даже неважно, в каком из анклавов, – оказать такую вот услугу будет уже возможно. И я ей об этом сообщу. Потом. Чтобы заранее нервов себе не трепала...
Наконец стажерка снова заговаривает:
– И все-таки некоторым людям нельзя становиться родителями.
Уверенно так, с высоты своего великого жизненного опыта. В принципе я с ней согласен, но прошу аргументировать тезис.
– Дети, они ведь тоже люди, ничем не хуже взрослых. Только выбирать свою судьбу они еще не умеют, за них это делают родители.
С этим я тоже согласен, однако, дабы поддержать дискуссию, замечаю:
– Не понравится выбранная – потом выберут сами, когда подрастут и обзаведутся какими-никакими мозгами. Родителям этот новый выбор может не понравиться, но сия проблема стара как мир.
– Жить-то все равно с печатью родительского выбора, – стажерка упрямо стоит на своем. – По-латыни даже такая поговорка есть, nomen est omen [85] .
– Знаю, слышал. По-нашему это будет "как вы яхту назовете, так она и поплывет". – Далее в меру таланта перевожу на английский пару куплетов песенки капитана Врунгеля, не углубляясь, кто таков и чем знаменит.
– Ну вот, и я о том же. Первое, что делают родители, определяя судьбу детей – дают им имя.
– Мне лично мое не мешает.
85
Дословно – "имя есть знамение" (лат.), но именно у римлян поговорка сия относилась скорее не к личным именам, а к названиям.
– Мне тоже, но...
– А кому мешает – может в любой момент зайти в представительство Ордена и поменять айдишку.
– Что, правда, вот так просто?
– Без проблем, – киваю я. – Номер идекарты останется прежним, в базе данных вся твоя "история переименований" сохранится, так что для властей и прочих контролирующих органов твоя идентичность не меняется, это не будет считаться подлогом документов. Но если вдруг захочешь, чтобы тебя звали как-то иначе, не вопрос, орденский девиз про второй шанс для каждого в данном аспекте прекрасно работает.