...Имеются человеческие жертвы
Шрифт:
И, видно, небо услышало его безмолвные молитвы закоренелого атеиста. В один из дней, уже под вечер, пришло сообщение о том, что Президент своим указом назначил нового министра внутренних дел взамен того серого, неслышного господина, носившего столько времени весьма унизительную бирку «и. о».
Новым министром стал профессор Дмитрий Сергеевич Пашков, человек разносторонних дарований, прошедший по всем ступеням милицейской иерархии, знавший их дело как свои пять пальцев и до дня своего назначения возглавлявший кафедру уголовного процесса в Академии МВД.
Как ни странно и ни
— Ну, — спросил Пашков, с которым раньше они не раз пересекались на разных научно-практических и методических совещаниях и прочих конференциях и всегда говорили в унисон и не таясь, симпатизировали друг другу, — как отдыхается, Вячеслав Иванович? И потом, что это вы, дорогой мой, оскоромились, не поздравили меня с назначением на высокий пост? Многие ваши коллеги на сей предмет стояли в затылок и уж не знали, как расшаркаться.
— Премного виноват! — усмехнулся Грязнов. — Видно, шпоры мешают. А может, просто побоялся ваш паркет поцарапать, изодрать, так сказать, министерский ковер. А так, конечно, поздравляю от всего сердца! А рассыпаться в любезностях... По-моему, вы, Дмитрий Сергеевич, далеко не тот, кто в этом нуждается.
Пашков слушал и посмеивался. А потом сказал:
— Ладно, Вячеслав Иванович, шутки в сторону. Слишком мало времени, дорогой. Ведь никто не знает, когда меня скинут отсюда. Сейчас ведь все так быстро делается, правда? Вот и с вами быстро получилось. Можете мне ничего не рассказывать, я все знаю. Мотивы моего звонка самые простые: вы мне нужны. Слишком мало остается людей вашего класса. Это даже не комплимент, а грустная констатация. Прошу вас, возвращайтесь.
— Я бы рад, — сказал Грязнов, — да что там! — был бы счастлив. Только вот куда? На мое место назначили Володю Яковлева. Он отличный специалист, не хуже меня, только сел на должность. А других вакансий, как вы знаете, пока что не имеется. Хотя мог бы пойти и на заметное понижение.
— Все понимаю и ценю, — сказал министр. — Но было бы слишком нераспорядительно, чтобы у нас без пяти минут генералы ротами командовали и даже батальонами. Вот что, Вячеслав Иванович, хочу предложить вам возглавить специальную оперативную группу Главного управления угрозыска министерства. С повышением, значит. Пойдете?
— Группа целевая? — спросил Грязнов.
— Именно так, Вячеслав Иванович. Вы же, наверное, знаете, какой шум по всему миру из-за этой истории в Степногорске. Под стать тому, что было в Тбилиси в восемьдесят девятом, а после в Вильнюсе. У вас есть опыт работы по таким делам?
— Опыт небольшой, — сказал Грязнов, — и достаточно скромный. Но предложение ваше приму с радостью и не скрою, оно более чем кстати. Так что наши задачи и интересы совпали на все сто процентов. Когда могу вылетать?
— Да хоть прямо завтра, — сказал министр. — Как всегда у нас: чем раньше, тем лучше. Вы же знаете, там сейчас работают «важняк» Турецкий и его люди из Генеральной прокуратуры.
— За пару дней до покушения на него Александр Борисович звонил мне. Как я понял, ему там очень нелегко. А теперь, когда он в больнице и можно ждать любых новых эксцессов, они там без поддержки и вовсе зашьются.
— Отлично, Вячеслав Иванович! Собственно говоря, мы и направляем эту группу и лично вас, чтобы помочь Турецкому по делу о массовых беспорядках, а также, чтобы расследовать это покушение, выяснить, в какой степени оно связано с основным делом, которое он ведет. Слишком многое дает основания думать, что здесь все в одной связке и действует одна рука. Я даю вам самые широкие полномочия...
— А людей сколько дадите? — спросил практичный Грязнов.
— Не меньше, чем вы потребуете, — сказал министр. — А вы ведь попросите в пределах разумного, не так ли?
— Но людей в группу я отберу сам, — предупредил Грязнов.
— Естественно, это ваше право.
— Благодарю вас, Дмитрий Сергеевич, — сказал Грязнов. — Я действительно очень рад, тем более что в отличие от Турецкого у меня в тамошнем управлении среди их оперов полно старых связей, знакомых и друзей.
— Ну вот и давайте!
На следующий день рано утром Грязнов снова получил в пользование точно такой же, как и на прежней должности, напичканный радиоэлектроникой милицейский «форд» и примчался на нем в «Глорию». Он не ошибся: их золотой кадр, легендарный компьютерщик и супер хакер всех времен и народов Макс, уже сидел перед монитором и скитался по Интернету.
— Ого! Ранехонько заступаем! Ты меня опередил! — воскликнул Грязнов.
— А я и не уезжал, — меланхолически сказал Макс, подняв на начальника красные глаза и сладко потянувшись. — Всю ночь, как призрак, таскался по «Паутине». — И, лишь сделав это сверхценное сообщение, сверхценный сотрудник не спеша поднялся и встал перед начальством.
— Значит, так, Макс, — сказал Грязнов. — Через два часа я улетаю в Степногорск. Получил новую должность в своем министерстве, а в скором времени буду произведен в фельдмаршалы. Мне там чертовски будет нужна твоя голова. Но и отсюда я тебя вытащить не могу Мне нужен надежный провайдер, причем желательно твоего класса и уровня, там, в Степногорске, чтобы я мог гнать тебе сюда информацию в полной уверенности, что больше никто не пьет со мной из одной чашки. Ты понял?
— Я тоже брезглив, — заметил Макс и задумчиво погладил свою ассирийскую бороду, причем, пухлая ладонь его с бороды непосредственно перешла на толстый живот. — В Степногорске, в Степногорске... Давайте поступим так: человечек, положим, такой у меня в Степногорске имеется, некто Боря Шульман, если не возражаете...
— Отчего же, — усмехнулся Грязнов. — Вовсе не возражаю. Ведь сказал же классик Александр Сергеевич: «Будь жид, и тоже не беда».
— Отлично, — сказал Макс. — Значит, слушайте: вам придется тащить с собой один из наших ноутбуков. Я впарю туда одну свою программку защиты, так что, кроме меня, ваше сообщение сможет прочесть только Господь Бог, да и то после моих консультаций.
— Валяй, — кивнул Грязнов. — Только можно задать один чисто технический вопрос? Почему вы, евреи, все такие нахальные?