...Имя сей звезде Чернобыль
Шрифт:
Дели. 26 янв. 87 г.
Впервые — страх (перед войной) морален, а храбрость — аморальна.
…Видишь по телевид/ению/ все военные игры. Живет субконтинент собств/енной/ враждой и делами. О бомбе-катастрофе мыслить трудно, когда близлежащие проблемы.
Да нет, ценить непрерывность жизни, не перетянуть бы, не перенапрячь, а то ведь сама нить жизни оборвется.
…Утопии — однообразие. Жизненность в многообразии.
Америка — ведь это тоже утопия, к/отор/ую навязывают всем. Хотя чисто
А рвутся, вот и Азия. Оружие, промышленность, давление на эколог/ическую/ среду.
Поспешай, поспешай, а то соседи (региональные) задавят.
Тоже проблема.
Не только сверхдержавы, но вот это сопернич/ество/, к/отор/ое подогревается соперничеством сверхблоков.
Право на разнообразие и на промышл/енную/ «отсталость» (т. е. остаться прежней, аграрной) — эта вещи взаимозависимы.
Но нет, страх перед соседями гонит, гонит в ряды тех, кто уже созрел для Суд/ного/ Дня.
Дать бы, дать третьему миру возможность сохранить свою филос/офию/, культ/уру/, свою природную нетронутость и, главное, варианты социального развития, чтобы не рвались, не спешли в две Глав/ные/ шеренги-колонны!
Это как генофонд сохранить. А кто знает, не придется потом возвращаться, чтобы найти-подобрать то, что потеряли навсегда «большие»? Обратятся к «малым», а те тоже уже потеряли — в погоне за «мощью», промьппл/енностью/, оружием.
Создавая себе будущее (в науке убийств), молодые любители интересной физики будущего лишают человечество.
О терроризме науки по отношению к человечеству.
…Сколько их, молодых и не молодых, гениальных и не очень, тщеславно выстраивающих через науку свое будущее и одновременно лишающих надежд на это будущее всё человечество.
…Цинично добиваются нужных ассигнований. Им просто выгодно, чтобы другая сторона тоже продвинулась на этом направлении, можно поприжать администрации, потребовать новых вложений. Как военные давят на науку — общеизвестно. Как промышленники — тоже. Политики — не секрет.
Но что же получается: и ученые (некоторы) со своей стороны на всех их. Если взывать к совести их, можно услышать: Причем тут совесть? Это всего лишь интересная физика!
Нет, это не интересная физика, когда уже подсчитан ожидающий всех нас результат! Это терроризм науки по отношению к роду человеческому! Ученый всё больше по прямой, сознаваемой гадости становится рядом с полит/иками/, военными — в нравственном смысле. Не потому ли он сегодня становится сам мишенью № 1 для террора? Бернар Бенсон, Тейлор (не Эдвард), в свое время Оппенгеймер, сегодня Сахаров [ученые-физики] — всё это примеры нравственного прозрения грозной науки.
Но знаете, как мне объяснил молодой физик, почему 2/3 Нобел/евских/ лаур/еатов/ США против СОИ. А, мол, что им: они всё получили, да и не способны к новым идеям, старики! А молодым — хочется!
Вот о них молодых, к/отор/ые рвутся к открытиям, карьере, будущему (к тем же Нобел/евским/ и пр. премиям) не задумываясь, что лишают будущего само человечество.
Они всё больше в глазах человеч/ества/ науку выставляют в роли отвратит/ельного/ террориста.
…Да, я понимаю науч/ная/ мысль не может становиться. И многие открытия изначально не имели в виду воен/ного/ применения. Но пусть никто не приводит старый пример про нож, которым можно и зарезать, и хлеб отрезать. Знаем, знаем, что будет использ /оваться/ для хлеба, а что для крови…
Если еще можно понять что о справедливых войнах говорят; горячась, народы и страны, обойденные-ограбленные, то право даже говорить об этом у ядерных держав, имея свое право на участие в войнах «справедливых», опасный и безответственный анахронизм.
А не ценили, не хотели ценить всё многообразие мира. О, каким прекрасным показался червяк, лучшего наряда не хочу — прими, прими душу мою!
Т.е. переселение в реальном воплощении.
Мир наш состоит, если иметь в виду ядер/ную/ угрозу, из нескольких миров. Хотя угроза одна на всех, если случиться, умереть всем, но некоторым еще предстоят мучительные дни и часы, когда живые завидуют мертвым
Прежде, чем больше оружия, тем защищеннее. Сегодня — больше притягивает угрозу.
Но когда ядер/ная/ зима — никому не отсидеться.
Чел/овек/ теперь столь силен, что мысль его способ/на/ убивать напрямую. Как добиться, чтобы мысленно не убивал?…Как воспит/ать/ таких людей? Только добром или показ/ывая/ и зло?
Истинное терпение любви. Самые опасные благодетели человеч/ества/, как показывает практика, нетерпеливые.
Красота спасет мир — Дост/оевский/. Но я думаю, что нужно второе слово: крас/ота/ доброты.
Время наше испытывает всех нас, все идеи. Испытывает одним вопросом: что несете в мир — разъединение, погибель или спасение от всеобщей смерти?
Любая исключительность — в мире идей — опасна. Любая заносчивость: не только народов, рас, систем, но идей тоже.
…Какое зло могут творить люди, к/отор/ые поверили в исключительность свою, в то, что они лучше всех и более всех правы.
Америк/анские/ епископы — нет христиан/ской/ бомбы.
Но нет и маркс/истской/ бомбы.
Невозможна тем более рамакришневская бомба.
Форум [«За безъядерный мир, за выживание человечества»]
14-16 февр.87 г.
Мир уничтож/ают/ и те, кто считали: лишь на их стороне добро и лишь через них — прогресс!
Человек — новые роли. Профессия — постоянная. И вот как ее изменяет (все!) ядерные опасности.
Военные — воевать, добиваться победы в войне.
А вот что сегодня истинные военные говорят: (Герт Бастиан, Ни но Пасти и др.). «Манифест генералов»: не допустить войны… помешать ее развязыв/ать/ — политикам, др. военным.