10 гениев литературы

Кочемировская Елена

Свадьба произошла 10 января 1837 года. Дантес с нелюбимой и некрасивой женой на руках оказался в смешном положении, поскольку Пушкин решительно отверг всякие возможности семейных контактов между своим домом и новоявленным родственником. Друзья усматривали в поведении Пушкина неоправданную ревность, даже невоспитанность, и винили африканскую кровь, которая текла в его жилах.

Пушкин, тем не менее, резко выражал свое презрение Дантесу, продолжавшему встречаться с Натальей Николаевной, и Геккерену, усиленно интриговавшему против поэта. Сплетни не прекращались, и против Пушкина возник настоящий светский заговор, в котором приняли участие С. Уваров, министр иностранных дел Нессельроде с женой и, конечно, барон Геккерен. Друзья с ужасом,

враги со злорадством наблюдали, как Пушкин все сильнее оказывался запутанным в сети интриг и сплетен, а грязь пересудов заливала его дом.

Выведенный из терпения, Пушкин послал Геккерену крайне оскорбительное письмо, на которое тот ответил вызовом от имени Дантеса. Сделав решительный шаг, Пушкин, по свидетельствам современников, сразу же успокоился и стал весел. Ю. Лотман писал: «Пушкин знал, что он не камер-юнкер и не некрасивый муж известной красавицы, – он первый Поэт России и имя его принадлежит истории. Бросив на стол карту жизни и смерти, он этой страшной ценою вызвал духа Истории, который явился и все расставил по своим местам». Пушкин, будучи прекрасным стрелком, не собирался умирать. Он был полон планов и, отправляясь на дуэль, поэт заказывал детской писательнице А. О. Ишимовой переводы для «Современника» – это были последние строки, написанные его рукой.

27 января (10 февраля) 1837 года около 4 часов дня Пушкин со своим секундантом, лицейским другом Данзасом, отправился из кондитерской на углу Невского и Мойки на место дуэли. Дуэль произошла в 5-м часу вечера, на Черной речке, при секундантах: секретаре французского посольства д'Аршиаке (со стороны Дантеса) и лицейском товарище Пушкина, Данзасе. Дантес выстрелил первым и смертельно ранил Пушкина в правую сторону живота; Пушкин упал, но потом приподнялся на руку, подозвал Дантеса к барьеру, прицелился, выстрелил и закричал: «Браво!», когда увидал, что противник его упал.

Смертельно раненного поэта привезли домой. Он постарался узнать правду от докторов, послал к государю просить прощения для своего секунданта, исповедался, благословил детей, просил не мстить за него, простился с друзьями и книгами, и утешал, сколько мог, жену. 29 января 1837 года в 2 часа 45 минут Пушкин скончался. Он «…не испустил последнего вздоха, а уже сделалось ясно, что он родился для новой, легендарной жизни. Рана – а потом и смерть – Пушкина вызвала в Петербурге волнение, которого еще не знала столица. <…> Пушкин в какое-то мгновение, преображенный смертью, превратился в бронзовый памятник славы России» (Ю. Лотман).

У гроба Пушкина побывало неслыханное число людей. Жуковский осторожно назвал Бенкендорфу цифру 10 000 человек, но другие источники называют 20 000 и даже 50 000. Его отпевали в придворной конюшенной церкви, после чего тело поэта по личному приказу царя тайком было перевезено в Святогорский монастырь близ Михайловского и предано земле безо всяких почестей. Но Пушкину это было уже все равно: для него началась новая бессмертная жизнь в русской культуре. Прижизненная биография Пушкина закончилась, началась вторая, посмертная.

Достоевский Федор Михайлович

Федор Михайлович Достоевский родился 30 октября 1821 года в Москве в патриархальной мещанской семье. Его отец – Михаил Андреевич – сын священника, вопреки воле отца ставший врачом, был хирургом в госпитале для бедных. Мать – Мария Федоровна, урожденная Нечаева – происходила из московского купечества. Кроме Федора, в семье было еще шестеро детей; больше всего он любил старшего брата Михаила, с которым они были погодки. Их дружба длилась многие десятилетия, до самой смерти Михаила. Достоевские жили при Мариинской больнице для бедных в Марьиной роще, на московской окраине. Больница была построена в начале XIX века на месте «Убогого дома» – кладбища, где хоронили нищих, бродяг,

преступников, самоубийц. Служители кладбища, под чьим призрением находились также дети-подкидыши, получили в народе имя «божедомов», от которого произошло название нескольких улиц. Больница была бесплатной, и в любое время суток там оказывали помощь неимущим.

Многие биографы подчеркивают очень скудные доходы семьи, деспотический и жестокий нрав отца, экзальтированность матери, вольно или невольно рисуя картину безрадостного и беспросветного детства будущего писателя. Однако не все так однозначно.

Михаил Андреевич Достоевский действительно был человеком сложным. Он все время твердил окружающим, что беден, что дети его, особенно мальчики, должны готовиться пробивать себе сами дорогу, что со смертью его они останутся нищими. Однако надо сказать, что Михаил Андреевич сильно преувеличивал – в 1831 году он приобрел село Даровое Каширского уезда Тульской губернии, в 1828 году получил потомственное дворянство, а в 1833 купил деревню Чермошню. Так что Достоевские, хотя и были небогаты и не могли позволить себе никаких излишеств, но всегда имели самое необходимое. Рассуждения о бедности были, скорее, вызваны не реальным положением вещей, а являлись частью программы семейного воспитания и следствием личностных особенностей Михаила Андреевича.

Строгий и требовательный к себе, Михаил Андреевич был еще строже и требовательнее к другим, доходя почти до деспотизма (в припадке гнева он жестоко избивал крепостных в своем имении); угрюмый, скупой, нервный, подозрительный и мнительный, он часто заставлял страдать свою семью. Михаил Андреевич безумно любил свою жену и был патологически ревнив, что доставило ей немало тягостных минут. На окружающих же он иногда производил впечатление помешанного.

Но в то же самое время Михаил Андреевич был прекрасным семьянином и в высшей степени просвещенным человеком (хотя нисколько не сочувствовал литературным устремлениям Федора и Михаила). Странный человек с маниакальными наклонностями, он был так «жесток» со своими детьми, что в век, когда главным средством воспитания были розги, не только никогда не применял к сыновьям и дочерям телесных наказаний, но даже не отдавал их в гимназию, поскольку там учеников пороли. В то же время, будучи необщительным и недоверчивым человеком, он, боясь вольнодумства, стремился оградить семью от общения с внешним миром – семеро детей воспитывались в повиновении к старшим по заветам старины и редко выходили за стены больничного здания. Лето, правда, они проводили в Даровом, с матерью, где в отсутствие отца пользовались почти полной свободой.

Усадьба Даровое в Тульской губернии состояла из 260 десятин земли, куда входили сенные покосы, пахотная земля, лес, липовая роща, сад и сельцо из 20 дворов, 11 из которых принадлежало Достоевским. «Местность в нашей деревне была очень приятная и живописная. Маленький плетневый, связанный глиною на манер южных построек, флигелек для нашего приезда состоял из трех небольших комнаток и был расположен в липовой роще, довольно большой и тенистой. Роща эта через небольшое поле примыкала к березовому леску, очень густому и с довольно мрачною и дикою местностью, изрытою оврагами. Лесок этот назывался Брыково. <…> Лесок Брыково с самого начала очень полюбился брату Феде, так что впоследствии в семействе нашем он назывался Фединою рощею…» – рассказывал один из братьев будущего писателя, Андрей.

В общем, вопрос о том, насколько беспросветной и мрачной была жизнь Федора, остается открытым. М. Гофман писал: «Биографы Достоевского всегда сгущали краски, когда говорили о детстве писателя, и особенно о его отце. Новейшие исследования о Достоевском стараются внушить мысль, что детство будущего писателя было исключительно тяжелое и несчастное из-за его отца, прототипа Федора Павловича Карамазова, и что Достоевский всю жизнь вспоминал с отвращением и свое детство, и виновника этого несчастного детства – своего отца». Эти сведения неверны.