100% и еще чуть-чуть
Шрифт:
– Ты вызвал врача? – моя привычка пускаться в рассуждения в самые неподходящие моменты временами бесила даже меня самого.
– Конечно! Но ты же знаешь Натана – он по субботам играет в гольф в своем клубе.
– Да мне наплевать на то, где он и чем занят! – я привык к тому, чтобы люди, живущие за мой счет, исполняли все мои поручения в любое время суток – а Натан был нашим семейным врачом. Во многом именно благодаря моим щедрым вознаграждениям он смог основать свою частную клинику. Заведение, конечно, так себе, но врач он на самом деле выдающийся.
– Я так ему и сказал. В общем, сейчас он мчится к нам на всех парах. Только что созванивался с ним – говорит, что через полчаса будет.
– Хорошо. А как бабушка?
– Лежит…
– Живая?
– Вроде да. Дышит. Я накрыл ее одеялом и положил под голову подушку, Натан запретил переносить больную.
Больную. Что за чушь? Ни одна зараза не могла поразить бессмертного. Мы пережили все вспышки черной смерти, находясь в самом их эпицентре, так, словно для нас это было развлекательной экскурсией. У нескольких наших наблюдалась легкая слабость, но этим все ограничилось.
– Я еду, – отключившись, я протянул Томасу трубку. – Гони! И пусть нас сопровождают полицейские – мне нужно попасть домой как можно скорее.
Здесь нужно сделать небольшое отступление. Учитывая нашу невосприимчивость к вирусам, семейный врач был скорее статусным атрибутом, нежели необходимостью. Сменяясь каждые пять-десять лет в зависимости от уровня собственной любознательности, эти специалисты не оставляли в нашей памяти никакого следа, так что можно сказать, что Натан стал первым, кто внес значимый вклад в жизнь общины.
Когда спустя двадцать минут мы подъехали к нашей усадьбе, там уже стояла машина скорой помощи с включенными проблесковыми маячками. Почему они их не выключили? Чтобы продемонстрировать нам свою повышенную готовность? Что ж, я это ценю, они получат достойное вознаграждение. Только в том случае, конечно, если все закончится благополучно. Стараясь держаться спокойно, я быстро вошел в дверь, которую передо мной распахнул портье. Всем своим видом он выражал обеспокоенность и крайнюю степень участия. Кивнув ему, я направился прямиком в комнату, откуда доносились приглушенные голоса.
Бабушка лежала на диване и, судя по равномерно поднимающейся и опускающейся груди, спала. Ее лицо было непривычно бледным и каким-то слишком маленьким, словно она уменьшилась в размерах. Глядя на ее посеревшие губы, я вновь почувствовал в ногах противную дрожь и опустился на стул рядом с Натаном, который, несмотря на запах алкоголя, был сосредоточен и выглядел не на шутку встревоженным.
– Нам нужно срочно доставить ее в больницу. Я сделал все, что мог в этой ситуации, но этого мало.
– Но что произошло?
– Нанна пережила инфаркт.
Я не чувствовал головокружения так давно, что успел забыть об этом проявлении человечности. Теперь же я ощутил всю прелесть вращающейся комнаты и пола, летящего на меня со скоростью света.
– Успокойтесь, – Натан вовремя подхватил меня и дал понюхать какую-то дурно пахнущую дрянь, от которой мне сразу стало легче. – Вы должны благодарить сына – если бы он позвонил мне чуть позже, возможно, уже ничего нельзя было бы сделать.
– Да, да, конечно, – я все еще пытался прийти в себя. – Но вы уверены, что это инфаркт? Это совершенно невозможно!
– Почему же невозможно? – удивился врач. – Все мы люди.
Что я мог ответить ему на эти слова? Конечно, все мы люди, просто кто-то больше, а кто-то – меньше.
Несмотря на протесты Натана, я настоял на том, чтобы поехать в больницу вместе с бабушкой. В машине она ненадолго пришла в сознание и, увидев меня, улыбнулась и, словно извиняясь, попыталась что-то сказать.
– Молчи, доктор сказал, что тебе нельзя напрягаться. Все будет хорошо.
Оглядевшись, старушка поняла, где находится, и посмотрела на меня:
– Как же вы… без меня?
Чувствуя, как к горлу подкатывает ком, я накрыл ее руку своей ладонью и как можно более уверенным голосом сказал:
– Натан обещал, что тебя быстро поставят на ноги. Ты просто переутомилась. Но ничего, мы обеспечим тебе такой отдых, что ты и думать забудешь о каких-то болячках. Купим тебе все Лазурное побережье. Если будет нужно, пророю канал непосредственно к твоим ногам, чтобы ты могла в нем купаться, когда вздумается. Ты только не пугай нас больше, ладно?
Нанна улыбнулась и, закрыв глаза, снова заснула. Глядя на ее полупрозрачную кожу, я думал о том, что бы с нами было, не будь ее в нашей жизни. Она не принимала участия в делах общины, не занималась распределением ресурсов, ее вообще не должно было быть среди нас. Но все же она была тем цементным раствором, который удерживал мою семью от окончательного распада. Мне вдруг стало противно от одной мысли о том, с каким цинизмом я в своих рассуждениях отсекал «неважных» родственников от нашего круга избранных. Стараясь избавиться от неприятных воспоминаний, я старался уверить себя в том, что мои предпочтения никак не повлияли на конечный результат – наши ученые уже определили, что за все произошедшее в ответе только природа и ее законы, перед которыми даже мы бессильны. Но все же внутри меня зародилось мерзкое сомнение относительно первопричины нашего перерождения. Что, если во всем виноват я сам, и это я решил, кого из наших близких забрать с собой в бесконечное путешествие по жизни? Скольких я лишил семей? Отцов, матерей, братьев, сестер? Любимых, наконец? Обессилев от мучительного самоедства, я решил, что об этом нужно поговорить с Патриком. А до тех пор – молчать.
Кто такой этот Патрик? Тот самый старый друг бабушки, именем которого она хотела назвать Кевина. Чем он заслужил такую преданность с ее стороны? Признаться, я и сам не знаю. Он что-то вроде нашего личного юродивого – появлялся, когда хотел, говорил, что хотел. Чаще всего городил чушь, конечно, но как-то так получалось, что все его предсказания, которые звучали как глупость, рано или поздно сбывались. Когда его дар предвидения стал для меня очевидным, я попытался приблизить его к семье – купил ему большой дом, снабдил всем необходимым, отмыл, приодел. Но ему этого оказалось мало. Он так мне и заявил перед тем уйти – в том же тряпье, в котором и заявился к нам несколькими неделями ранее: