100 великих катастроф на море

Старшов Евгений

Закладных досок изготавливали приличное количество, порядка 20. Одну из них прикрепляли к набору строившегося корабля, другие дарили упомянутым на ней высоким гостям и некоторым иным лицам, посылали царю и обязательно сдавали в военно-морской музей, хранящий их доныне (старейшая из сохранившихся – закладная доска брига «Феникс» 1809 г.). Бывало, их не хватало, и тогда следовал «дополнительный заказ».

Закладная доска «Варяга» с надписью «Крейсер 1-го ранга «Варяг» заложен 10/22 мая 1899 года в Филадельфии на заводе фирмы В. Крамп и Ко» размером 113 х 95 мм была помещена, в соответствии с римской традиции, почти прямо под будущей грот-мачтой у переборки 75-го шпангоута (шпангоуты – своего рода «ребра» корабельного набора), разделявшей кормовые артиллерийские погреба. Доска «Авроры» находилась на специальной полочке собранного вертикального киля между 60-м и 61-м шпангоутами. При трагическом восстановительном ремонте 1984–1987 гг., когда легендарный крейсер начисто лишился нижней половины оригинального корпуса, этими данными кто-то воспользовался, и первоначальную доску «не нашли». Поставили новую, соответствующего содержания, с гербом СССР и силуэтом «Авроры»: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь! СССР. Крейсер «Аврора». Восстановлен в 1984–1987 гг. в городе Ленинграде на заводе им. А. А. Жданова по проекту Северного проектно-конструкторского бюро. В ознаменование начала восстановления крейсера «Аврора» как памятника Великой Октябрьской Социалистической Революции».

Римская трирема с «глазами». Античная мозаика

Обряд

умилостивления морских божеств обычно состоял в изливании в воду перед отплытием жертвенного вина, а кто побогаче, мог себе позволить кинуть в волны и серебряную чашу. Царю по чину было золото. Флавий Арриан, в частности, пишет о переправе войск Александра Македонского в Азию: «Переправа была совершена на 160 триерах и на множестве транспортных судов. Обычно рассказывают, что Александр, выйдя из Элеунта, высадился в «Ахейской гавани»: он сам правил при переезде адмиральским кораблем и, доплыв до середины Геллеспонта, заколол быка в жертву Посейдону и нереидам и совершил возлияние в море из золотой чаши». Также Александр совершал жертвоприношения перед переправами через реки: «Когда Александр подошел к реке Инду, он… совершил жертвоприношение богам, которым совершал обычно, и устроил у реки состязания конные и гимнастические. Жертвы перед переправой оказались благоприятными». «По словам Птолемея, сына Лага, Александр совершил жертвы перед переправой через Гифас, но жертвы оказались неблагоприятны. Тогда он собрал старейших из «друзей» и людей, ему наиболее преданных, и так как все указывало ему на необходимость вернуться, он велел объявить войску, что решено повернуть обратно». «Он опять на берегу Акесина принес жертвы. Переправившись опять через Акесин, он пришел к Гидаспу… Когда все было готово, воины на рассвете взошли на суда; Александр же принес положенную жертву богам, а также реке Гидаспу, по указаниям прорицателей. Взойдя на корабль и стоя на носу, он совершил реке возлияние из золотого фиала, взывая одновременно к Акесину, Гидаспу (он узнал, что Акесин самый большой приток Гидаспа и что они сливаются недалеко от этого места) и к Инду, в который впадают Акесин с Гидаспом. Совершил он возлияние также Гераклу, своему родственнику, Аммону и прочим богам, которым положено было у него совершать жертвоприношения, и затем велел трубачу подать знак к отплытию. Как только он был подан, все суда двинулись в порядке».

Плавая в дельте Инда, македоняне «вернулись к острову на реке, пристали у самой его оконечности, и Александр принес жертву тем богам, которым принести велел, по его словам, сам Аммон. На следующий день он отплыл к острову на море; пристав к нему, он и здесь принес другие жертвы другим богам и по другому обряду. И эти жертвы, сказал он, он приносит по приказанию Аммона. Проехав через устье Инда, он выплыл в открытое море, по его словам, чтобы увидеть, нет ли где поблизости земли, а мне думается, еще больше затем, чтобы сказать, что он плавал по Великому Внешнему морю индов. Он заколол здесь быков Посейдону и опустил их в море; после этого жертвоприношения совершил возлияние, а золотой фиал и золотые кратеры как благодарственную жертву бросил в воду, молясь о том, чтобы бог в целости провел его флот, который он решил отправить с Неархом в Персидский залив, к месту впадения Евфрата и Тигра».

От Античности до нас дошли гимны греческому богу морей Посейдону, чествующие его и молящие о покровительстве мореплавателям. Вот первый, приписываемый великому Гомеру (VIII–VII вв. до н. э.):

Песня – о боге великом, владыке морей Посейдоне.Землю и море бесплодное он в колебанье приводит,На Геликоне царит и на Эгах широких. ДвойнуюЧесть, о земли Колебатель, тебе предоставили боги:Диких коней укрощать и спасать корабли от крушенья.Слава тебе, Посейдон, – черновласый, объемлющий землю!Милостив будь к мореходцам и помощь подай им, блаженный!

Второй принадлежит авторству мистиков-орфиков, немного моложе по времени (VI–V вв. до н. э.):

О черновласый держатель земли Посейдаон, внемли мне!Конник, держащий в руках трезубец, из меди отлитый,Ты, обитатель глубин сокровенных широкого моря,Понтовладыка, что тяжкими мощно грохочет валами!О колебатель земли, что, вздымая могучие волны,Гонишь четверку коней в колеснице, о ты, дивноокий,С плеском взрываешь соленую гладь в бесчисленных брызгах,Мира треть получил ты в удел – глубокое море,Тешишься, демон владыка, средь волн со зверями морскими,Корни земные хранишь, блюдешь кораблей продвиженье.Нам же подай честное богатство, и мир, и здоровье!

Многочисленные дошедшие до нас римские мозаики очень живо представляют обитателей и божеств подводного царства: это Нептун (римское имя Посейдона) с Амфитритой, старец Океан с красными рачьими клешнями на голове, многочисленные нимфы на морских зверях – гиппокампах (полуконях-полурыбах, знакомых нам по петергофскому фонтану «Нептун»), драконах и т. д. Они – словно живые иллюстрации к стихам африканского поэта Драконция, жившего и творившего в Карфагене при вандалах в конце V в.:

Двинется в путь по волнам в одеянии пышном Венера,Следом за ней – тритоны-юнцы и нимфы морские,Пенный хор нереид, и питомцы старинного Форка —Рыбы подводных пучин, и с ними киты-исполины;Выплывут из глубины чудовища недр потаенныхИ понесутся, резвясь, по вскинутым пенистым гребням.Вот среди них Галатея, верхом на игривом дельфине,Брызнет соленой росой струистой волны на Нептуна,Бог встряхнет бородой, и смехом зальется Диона.

Когда дело обстояло совсем скверно, морское божество умилостивляли человеческими жертвами. Один из самых древних рассказов об этом содержится в Библии, в Книге пророка Ионы: «И было слово Господне к Ионе, сыну Амафиину: встань, иди в Ниневию, город великий, и проповедуй в нем, ибо злодеяния его дошли до Меня. И встал Иона, чтобы бежать в Фарсис от лица Господня, и пришел в Иоппию, и нашел корабль, отправлявшийся в Фарсис, отдал плату за провоз и вошел в него, чтобы плыть с ними в Фарсис от лица Господа. Но Господь воздвиг на море крепкий ветер, и сделалась на море великая буря, и корабль готов был разбиться. И устрашились корабельщики, и взывали каждый к своему богу, и стали бросать в море кладь с корабля, чтобы облегчить его от нее; Иона же спустился во внутренность корабля, лег и крепко заснул. И пришел к нему начальник корабля и сказал ему: что ты спишь? встань, воззови к Богу твоему; может быть, Бог вспомнит о нас и мы не погибнем. И сказали друг другу: пойдем, бросим жребии, чтобы узнать, за кого постигает нас эта беда. И бросили жребии, и пал жребий на Иону. Тогда сказали ему: скажи нам, за кого постигла нас эта беда? какое твое занятие, и откуда идешь ты? где твоя страна, и из какого ты народа? И он сказал им: я Еврей, чту Господа Бога небес, сотворившего море и сушу. И устрашились люди страхом великим и сказали ему: для чего ты это сделал? Ибо узнали эти люди, что он бежит от лица Господня, как он сам объявил им. И сказали ему: что сделать нам с тобою, чтобы море утихло для нас? Ибо море не переставало волноваться. Тогда он сказал им: возьмите меня и бросьте меня в море, и море утихнет для вас, ибо я знаю, что ради меня постигла вас эта великая буря. Но эти люди начали усиленно грести, чтобы пристать к земле, но не могли, потому что море все продолжало бушевать против них. Тогда воззвали они к Господу и сказали: молим Тебя, Господи, да не погибнем за душу человека сего, и да не вменишь нам кровь невинную; ибо Ты, Господи, соделал, что угодно Тебе! И взяли Иону и бросили его в море, и утихло море от ярости своей. И устрашились эти люди Господа великим страхом, и принесли Господу жертву, и дали обеты».

Порой жертвы были регулярными: так, древние китайцы ежегодно отправляли богу реки Хуанхэ Хэ-бо очередную невесту, дабы обеспечить себе спокойное плавание по Желтой реке, а также обезопасить поля от разливов и засухи. При этом это было чрезвычайно выгодным делом для устроителей страшного ритуала: по подсчетам Кэ Юаня, из собранного миллиона монет в руках шаманок и старейшин оседало порядка 700 000–800 000 из этой суммы. Шаманка выбирала для Хэ-бо очередную «невесту», ей давали приданое, мыли, наряжали в новые шелковые одежды и на 10 дней отправляли в так называемый «дворец воздержания», где она питалась вином и мясом. Потом ее выводили на берег реки, устраивали жертвоприношение в честь Хэ-бо, после чего «невесту» клали на украшенную постель-циновку и под музыку спускали на воду. «Невеста» постепенно погружалась, уносимая течением…

«Книга вод» Ли Даоюаня рассказывает, как был положен конец этому злодейству: «К западу от Цзимо, в северном течении реки Чжаншуй, во времена Борющихся царств обычно шаманка выбирала жену для Хэ-бо, и на берегу совершались жертвоприношения. Во времена вэйского Вэнь-ди правителем Е был Симынь Бао. Он договорился со старейшинами: «Когда будут посылать жену для Хэ-бо, прошу известить меня об этом. Я хочу проводить девушку». Те ответили: «Хорошо». Когда наступило время, старейшины и чиновники собрали налог с населения на миллион монет. Шаманка ходила по деревням и, выбрав красивую девушку, объявила ее женой Хэ-бо. На свадебные подарки девушке было истрачено тридцать тысяч. Ее выкупали и нарумянили, как полагается для свадьбы. [Симынь] Бао пошел посмотреть на нее. Старейшины, шаманки, чиновники, простой народ – все собрались на это зрелище. За семидесятилетней шаманкой следовали десять молодых учениц. Бао подозвал невесту и нашел, что она некрасива. Он приказал старухе пойти и доложить Хэ-бо, и старуху толкнули в реку. Через некоторое время он сказал: «Почему она так долго не возвращается?» Вслед за этим он приказал кинуть в реку учениц шаманки и старейшин. Затем Бао, наклонившись [над водой], спросил: «Почему же не возвращаются старейшины?» – и решил послать за ними устроителей церемонии. Те начали бить поклоны так, что у них хлынула кровь, и просили не посылать более жены для Хэ-бо. Хотя после этого прекратились ужасные жертвоприношения, но место сохранило название Цзимо – «дорога жертвоприношений».

Можно вспомнить и отечественную историю о новгородском купце Садко, отправленного в бурю к Морскому царю; обратите внимание, что жертва эта вовсе не добровольная, Садко отчаянно пытается избежать злой участи (фрагмент несколько монотонный, но, пожалуй, именно это создает эмоциональное напряжение и подчеркивает тщетные усилия новгородца):

И всех кораблей было тридцать три,Единый корабль передом пошел,На котором едет Садко купец, богатый гость.И едет Садко купец, богатый гость, середи моря,И остановился корабль Садки купца богатого.И вскричал Садко купец, богатый гость,Дружьям-братьям корабельщикам:– Аи же, дружги-братья корабельщики!Берите-ко щупы железные,Щупайте во синем море:Нет ли луды или каменя,Нет ли отмели песочныя?Тут скрычал Садко купец, богатый гость:– Эй вы, дружги-братья корабельщики!Вы спускайте во сине море якори мертвыеИ становитесь все по поряди.Оны кидали якори мертвыеИ становились все по поряди,И собиралися на один корабль.И говорит Садко купец:– Аи же вы, дружги-братья корабельщики!Вы насыпьте одну мису чиста серебра,Другую насыпьте красна золота,А третью насыпьте скатна жемчуга,Положите на дощечку золоту казнуИ бросьте дощечку во сине море.Я двенадцать лет по морю езживал,А Поддонному царю пошлины не плачивал:Верно пошлины он от меня требует!Положили на дощечку золоту казну:Тут дощечка не тонет, а гоголем плывет.Тут говорит Садко купец, богатый гость:– Аи же вы, дружги-братья корабельщики!Верно не пошлины Поддонный царь требует,А требует он голову человеческу!Возьмите-тко дерево сосновое,Нарежьте жеребьи поимянно всем,Подпишите подпись по отечеству,Бросьте жеребьи во сине мореКо тому царю ко Поддонному.Оны бросили жеребьи во сине море:Все жеребья гоголем плывут,А который жеребей Садки купца богатогоТот пошел каменем ко дну.Говорит Садко купец, богатый гость:– Это есть дерево неправое,Неправое дерево – сосновое!А возьмите вы дерево еловое,Нарежьте жеребьи поимянно всемИ подпишите подпись по отечеству,Бросьте жеребьи во сине мореКо тому царю ко Поддонному.Оны бросили жеребьи во сине море:Все жеребьи гоголем плывут,А который жеребей Садки купца богатого,Тот пошел каменем ко дну.Говорит Садко купец, богатый гость:– Это дерево есть неправое,Неправое дерево – еловое!Возьмите-ко дерево ольховое,Вырежьте жеребьи поимянно всемИ подпишите подпись по отечеству:Кому у нас, братцы, идти во сине мореКо тому ко царю ко Поддонному?Оны бросили жеребьи во сине море:Все жеребьи гоголем плывут,А который жеребей Садки купца богатого,Тот пошел каменем ко дну.Говорит Садко купец, богатый гость:– Это есть дерево неправое!А возьмите-ко дерево дубовое,Вырежьте жеребьи поимянно всем,Подпишите подпись по отечеству.Подписали жеребьи поимянно всемИ бросили жеребьи во сине море:Все жеребьи гоголем плывут,А который жеребий Садки купца богатого,Тот пошел каменем ко дну.Говорит Садко купец, богатый гость:– Это есть дерево неправое,Неправое дерево – дубовое!А возьмите-ко дерево кипарисное,И вырежьте жеребьи поимянно всем,И подпишите жеребьи по отечествуНа том ведь дереве Христос распят есть,Это есть дерево правое,Правое дерево – кипарисное.Оны брали дерево кипарисное,Вырезали жеребьи поимянно всем,Подписали подпись по отечествуИ бросали жеребьи во сине море:Все жеребьи гоголем плывут,А который жеребей Садки купца богатого,Тот пошел каменем ко дну.Говорит Садко купец, богатый гость:– Видно беда пришла мне неминучая,Самому Садку купцу богатомуИттить будет во сине море.Насыпьте-ко, братцы, мису чиста серебра,Другу насыпьте красна золота,А третью насыпьте скатна жемчуга.Тут он взял во правую рукуОбраз Миколы угодника,А во левую гусли яровчаты,Камочку сибирскую да заморскую,В которой наигрыши есть нездешние,А нездешние наигрыши, сибирские.И приказал Садко купец, богатый гость,Мисы класть на дощечечку,И сам садился на тую жеИ будто в сон заснул,Ушел он каменем ко дну.И приняло дощечку во синем мореКо той палаты белокаменной,А корабли его все в ход пошли.