100 знаменитых евреев

Рудычева Ирина Анатольевна

В 1939 году, когда началась война, Корчак достал свой майорский мундир и потребовал, чтобы его тоже отправили в армию. А когда на Варшаву стали падать бомбы, Старый Доктор, который ранее проводил на радио беседы из области «шутливой педагогики для взрослых и детей», вновь стал к микрофону. Только теперь он рассказывал об обороне родного города и о том, как должны вести себя дети в случае опасности.

…Когда Варшава пала, Корчак упрямо продолжал носить форму офицера Войска Польского. Знакомые указывали, что писатель провоцирует немцев, мозоля им глаза мундиром. На это директор Дома сирот отвечал: «Это мундир солдата, которого предали». Гитлеровская администрация в 1940 году переселила детей и их наставников в полном составе в еврейское гетто. Когда писатель

отправился хлопотать о возвращении сиротам подводы с картофелем, реквизированной властями, его за ношение формы арестовали и отправили в тюрьму Павьяк. Оттуда Старого Доктора его бывшим ученикам и деятелям гетто едва удалось вызволить. Форму строптивый директор снял лишь год спустя: дальнейшее упорство ставило под удар воспитанников…

Корчака неоднократно пытались спасти от смерти. Сотни людей занимались этим. В результате, писатель мог покинуть гетто в любую минуту. Но… он категорически отказывался это делать! Например, Старого Доктора хотел увести с собой его бывший воспитанник И. Неверли, который принес два пропуска. Но Корчак так посмотрел на молодого человека, что тот невольно съежился. Директор терпеливо объяснял: невозможно оставить своего ребенка в болезни, несчастье или опасности. Так почему же кто-то думает, что он способен бросить 200 детей одних, в запломбированных вагонах и газовой камере? Предложений спастись было так много, что при встрече с одним из коллег с «той» стороны Старый Доктор поблагодарил собеседника за такт и понимание: впервые ему не предложили сейчас же, немедленно покинуть страшное место.

И писатель продолжал ежедневно отправляться в рейд по гетто, всеми правдами и неправдами стараясь раздобыть хоть немного пищи для своих подопечных. А по ночам приводил в порядок тридцатилетние наблюдения за детьми и писал дневник. Эти бумаги, вмурованные в стену на чердаке Дома сирот, нашли только в 1957 году. Последняя страница датирована 3 августа – за два дня до того как Корчак повел своих детей к поезду в Треблинку… Странно, но в последних своих записях автор дневника пытался найти человеческое даже в эсэсовцах.

Старый Доктор прекрасно знал, что его ждет. Всю свою жизнь он готовил детей к дальнейшей жизни, а весной и летом 1942 года столкнулся со страшной задачей: как подготовить ребятишек к смерти… И решение было найдено. В июле директор Дома сирот со своими воспитанниками занялись театром и поставили пьесу, написанную великим индийским мыслителем Рабиндранатом Тагором. В ней все было двусмысленно и говорило о буддистских представлениях о непрерывности жизни, о сансаре – колесе превращений. Репетируя, а затем показывая премьеру немногим зрителям, Корчак пытался внушить ребятам: смерти не существует, их ожидает только переход в иную жизнь.

5 августа 1942 года весь Дом сирот вместе с воспитателями выстроили на улице. Удивительный директор и его питомцы отправились в свой последний путь. Возглавлял колонну, над которой развевалось зеленое знамя Матиуша, сам Корчак. За руки он вел двоих детей. Впервые евреи гетто шли на смерть с честью… Двести ребят не плакали, никто не пытался убежать, спрятаться. Они лишь старались быть поближе к своему учителю – единственному родному для них человеку.

В Варшаве колонны направились на пункт перегрузки – привокзальную площадь. Люди, видевшие детей, плакали. А сами ребята сохраняли завидное спокойствие. Еще ни разу до этого смертников не приводили сюда строем, со знаменем, с руководителем во главе. Увиденное взбесило коменданта пункта. Но, узнав, что с детьми пришел Корчак, офицер задумался. Когда ребятишек уже погрузили в вагоны, немец спросил у директора, не он ли написал «Банкротство маленького Джека». Писатель подтвердил свое авторство и поинтересовался, какое это имеет отношение к отправке эшелона. Комендант сказал, что читал эту книгу в детстве и… предложил Старому Доктору остаться. Тот спросил, могут ли освободить детей; узнав, что его воспитанникам никто помочь не сможет, писатель сказал: «Дети – это главное!» – и захлопнул за собой дверь изнутри.

Корчаку удалось спасти

только одного мальчугана: он поднял ребенка на руки, и тот смог выбраться через крошечное окошко товарного вагона. Но от судьбы не уйдешь: малыш, добравшийся до Варшавы, вскоре все же погиб. Чуда не произошло. Однако удивительный Доктор сделал то, что было в его силах, – не оставил ребят перед лицом смерти так же, как не оставлял их перед лицом жизни…

Могилы писателя, понятно, не сохранилось: 6 августа 1942 года (предположительно, поскольку документальных подтверждений не осталось) его вместе с детьми и сотрудниками Дома сирот отправили в газовую камеру, а затем сожгли, как мусор. И лишь детские рисунки на стене одного из бараков лагеря смерти в Треблинке стали немыми свидетелями разыгравшейся трагедии…

«Я никому не желаю зла. Не умею. Не знаю, как это делается…» – писал в своем дневнике Януш Корчак. Он никогда не обманывал своих подопечных. Почему же дети вели себя столь спокойно, с достоинством при отправке? Отступился ли в конце жизни Старый Доктор от своих принципов? Может, он выдумал для детей историю о поездке в сельскую местность? Вряд ли! Врать писатель действительно не умел, да и ребята сразу же почувствовали бы фальшь… Скорее всего, директор поддержал ребят не словами, а собственной уверенностью и спокойствием. Как бы то ни было, последний урок на немыслимую для учителя тему «Что такое смерть и как умирать достойно» Старый Доктор провел блестяще…

ЛАНДАУ ЛЕВ ДАВИДОВИЧ

(род. в 1908 г. – ум. в 1968 г.)

Выдающийся советский физик-теоретик, основатель научной школы, академик Академии наук СССР (1946 г.), профессор Харьковского физико-технического института (1935–1937 гг.), Московского университета (1943–1947 гг.) и Московского физико-технического института (1947–1950 гг.). Лауреат Государственной (1946, 1949, 1953 г.), Ленинской (1962 г.) и Нобелевской (1962 г.) премий. Герой Социалистического Труда (1954 г.), кавалер трех орденов Ленина и других советских орденов и медалей, а также медалей Макса Планка (ФРГ) и Фрица Лондона (Канада). Иностранный член Лондонского Королевского общества, Датской Королевской академии наук, Национальной академии наук США, Голландской Королевской академии наук, а также почетный член Американской академии наук и искусств, Лондонского физического общества, Французского физического общества.

Ландау вошел в историю как выдающийся ученый, талантливый педагог, воспитатель теоретиков-физиков, причем не только как автор оригинальной системы их эффективной подготовки, но и как создатель крупной школы со своим стилем и традициями. С именем Льва Давидовича связан также его знаменитый десятитомный курс «Теоретической физики», переведенный на многие языки, поскольку аналогов в мире ему просто нет.

Глубина истинного ученого сочеталась в нем с чертами подростка – во всем, что не касалось науки. Подростка честного, свободолюбивого, иногда – очаровательного, порой – несносного, не терпевшего недосказанности в отношениях между людьми.

Его представления о том, как «надо жить», его «Теория счастья» весьма нетривиальны, логически последовательны, обоснованы, проверены на практике. Ландау создал также «Брачный пакт о ненападении». А свою теорию «Как надо правильно строить мужчине свою личную жизнь» Дау (прозвище Ландау) считал выдающейся работой. Он всегда сожалел, что его лучшая теория никогда не будет опубликована.

Он поражал окружающих своей пунктуальностью и обязательностью. «Я за свою жизнь ни разу никуда не опоздал ни на одну минуту, – говорил Лев Давидович. – А если что-то обещал, то всегда выполнял».