1001 день в Рио-де-Жанейро
Шрифт:
Районы города очень разнятся состоянием и архитектурой зданий, ресторанчиками, магазинами, прохожими, укладом жизни. Пешеходы в центре даже в самую жару в подавляющем большинстве облачены в костюмы (белые сорочки, галстук). Это в основном «служивый люд». Здесь много моряков с иностранных судов, иностранных туристов. Пешеходы южной зоны (Копакабана. Ипанема, Леблон) — курортники, фланеры, пижоны. Здесь никого не удивляют купальники и пляжные костюмы. В таком виде можно подойти к стойке бара, заглянуть в продовольственную лавочку. Да и вообще в Бразилии мало обращают внимания на костюм. Правда, в автобусах, курсирующих в южной зоне, обязательная надпись: «Проезд в купальниках воспрещен». Пешеходы других районов — типичные бразильцы: сандалии на босу ногу, хлопчатобумажные брюки, такая же рубашка.
Непременный атрибут основных магистралей города — «байянки». Так называют здесь лоточниц, как правило, мулаток или негритянок, облаченных в национальные костюмы штата Баия (широченная, длинная пестрая юбка, белая кружевная кофта, на голове тюрбан, на груди и на шее многочисленные нити разноцветных дешевых бус). Торгуют «байянки» сладостями домашнего приготовления: жареными орехами, пирожными из риса, маиса, кокоса, вареным сладким картофелем. Располагаются они на середине тротуара. Тут же устанавливается жаровня с углем, на которой пекутся или подогреваются яства. В книге бразильского классика Луиса Эдмунда «Рио-де-Жанейро моего времени» — (то есть конца XIX века) этим жрицам национальной кухни уделяется несколько страниц. Интересно, что главным из всех их достоинств автор считает чистоплотность. Глядя на современных «байянок», с этим трудно согласиться. Расчеты за реализованную продукцию ведутся на том же лотке, на котором лежит товар. Руки, подающие вам пирожное, черны от угля, который только что подкладывался в жаровню. Но Рио — город туристов. И он сохранил этот колоритный уличный типаж в качестве одной из экзотических приманок.
Байянские лакомства продаются на таких лотках
Несколько слов о местных модницах. Мини-юбки, при этом предельное мини. Если платье, то в обтяжку (неловкое движение — и лопнет). Расклешенные брюки и такого же цвета жакет. Бразильянки очень следят за внешностью и, чтобы иметь на два — четыре часа модно причесанную голову, почти все остальное время проводят в бигудях: женщины с природными вьющимися волосами, чтобы их распрямить: женщины с прямыми волосами, чтобы сделать их вьющимися.
Улицы центральных районов к вечеру вымирают. Случайные прохожие. Тени полицейских. Бродяги. Скорчившиеся тела бездомных, спящих прямо на камне тротуаров под каким-то тряпьем или под ворохом бумаги. Наоборот, районы Синеландии, Копакабаны в это же время наиболее оживлены. Сияют рекламы, сияют витрины. Кафе, бары переполнены. Тротуары не вмещают прохожих, а мостовые — проезжих. Начинается ночной Рио.
Ночной Рио — это бесчисленные увеселительные заведения: рестораны, кинотеатры, клубы, варьете, но не только это…
Проституция в Бразилии официально запрещена. Но Рио — портовый город. Рио — курортный город. Рио — город, приютивший богатых бездельников, своих и чужих. Определенный сорт женщин охотно знакомится с мужчинами, желающими познакомиться. Кто может запретить одному человеку знакомиться с другим?
Проституция в Бразилии запрещена. Но кто может запретить приглашать к себе в гости?
Недалеко от площади Республики, той самой, где происходят парады и наиболее торжественные церемонии, расположены кварталы одноэтажных ветхих домишек. Здесь живут женщины, к которым может зайти в гости любой желающий. Вечером, когда упавшая бархатная темнота тропиков скроет убожество жилищ, грязь и нищету, под окнами этих домов собирается большая гудящая, возбужденная толпа мужчин.
Сияют окна. Пахнет потом и дешевыми духами. Среди толпы, чтобы предупредить возможные эксцессы, прохаживаются полицейские. «Прогресс и порядок»!
Обитательницы домов выстраиваются у окон или выходят из дверей. Идет торговля. Наверное, самая гнусная торговля, какая может иметь место на «свободном» рынке.
Фрукты, овощи, цветы и дети
В наше время рынок давно перестал быть «чревом города». Это и понятно: развитие техники и методов обслуживания, широкая сеть специализированной и универсальной торговли продовольственными товарами пронизывает не только главные улицы города, но и проникает на его окраины. Стихийный рынок в городах отживает свой век, и все же пока что в любом крупном городе рынок есть, и он придает этому городу (или город придает этому рынку?) особый колорит. Только на рынке вместо стандартной вышколенной вежливости продавца вы получите вместе с покупкой (а иногда и без нее) хорошую порцию национального юмора, которая показалась бы неуместной за стереотипным стерильно чистым прилавком современного магазина. Отношения продавца и покупателя на рынке более откровенны, непринужденны и оголены. Особенно отчетливо эти отношения проявляются на рынках южных городов, заваленных грудами фруктов и овощей, залитых солнцем, а значит, улыбками и доброжелательством.
В Рио-де-Жанейро есть два вида рынков. Первый — это рынок в нашем понимании, который и на португальском языке звучит как рынок (mercado). Рынок, имеющий специальное помещение и специализирующийся только на торговле дарами моря.
Другой вид рынка более популярный, который официально называется «свободная ярмарка» (feira libre), «кочующий». У него нет помещения, нет постоянного места. Рынок перебирается с площади на площадь, с одной улицы на другую, оставляя после себя запах рыбы, охапки нераспроданных цветов и зелени, валяющиеся прямо на горячем асфальте, щепки от ящиков, раздавленные фрукты и ватаги жителей из близлежащих фавел, главным образом женщин и детей, которые приходят к его закрытию, чтобы унести с собой из оставленного добра все, что в какой-то степени съедобно.
Не раз муниципальные органы ставили вопрос о закрытии рынка, мотивируя это, и не без основания, санитарно-эпидемическими доводами, а также и тем, что рынок мешает и без того перенасыщенному уличному движению.
Но пока рынок жив. Когда его не будет, бесспорно, лицо города станет чище и благообразнее, но он потеряет свою веселую и искреннюю гримасу.
Рынок в Рио-де-Жанейро работает с семи утра до часу дня по твердому расписанию: в понедельник он располагается на площади Сантос-Дюмон, во вторник — на Ипанеме, в среду — на Машадо и т. д.
В четыре часа утра, затемно, к месту будущего торжища подъезжают первые грузовики, на которых очень аккуратно уложены высотой с двухэтажный дом складные прилавки и тенты. Лиловые негры, дрожащие от утреннего холода (+25 градусов), в мгновение ока разгружают одну за другой подъезжающие автомашины, и пустынная площадь за какой-то час обрастает рядами деревянных прилавков с натянутыми тентами, которые ни от солнца, ни от дождя не спасают, а выполняют роль символической крыши.
За грузовиками с оборудованием тянутся грузовики с апельсинами, бананами, ананасами, ящиками с зеленью, картофелем, помидорами и прочими дарами бразильской земли.
Встает солнце, и на расставленных вдоль площади и на прилегающих к ней улицах прилавках уже высятся идеально ровные пирамиды апельсинов, мандаринов, хурмы, оранжевый цвет которых заглушает матовый блеск сочного винограда и отражается на глянцевой поверхности яблок и слив. Папайя (мамон), ананасы, бананы, манго, гуаяба мелькают перед глазами пестрым калейдоскопом. Продавцы и их подручные, укладывая всю эту вкусную и сочную снедь в стройные пирамиды, работают, как жонглеры с мячами, быстро и очень точно.