108 минут, изменившие мир
Шрифт:
Я приготовился к катапультированию. Сижу, наблюдаю процесс подъема. Слышу, докладывает Сергей Павлович о том, что идет 70 сек. В районе 70 сек. плавно меняется характер вибрации. Частота вибрации падает, а амплитуда растет. Возникает как бы тряска. Потом постепенно эта тряска затихает, и к концу работы первой ступени вибрация становится такой же, как в начале ее работы. Перегрузка плавно растет, но она вполне переносимая, как на обычных самолетах. Примерно 5ж. При этой перегрузке я вел все время репортаж и связь со стартом. Было несколько трудно разговаривать, так как стягивало все мышцы лица. Несколько поднапрягся. Дальше перегрузка стала расти, достигла своего пика и начала
В это время во «взоре» очень хорошо была видна Земля. Как раз не было облачности. Видел складки местности, немножко гористый район. Видно было лес, реки, овраги. Я не мог привязать то, что видел, так как во «взоре» оказалось очень мало территории. По-моему, Обь там была или Иртыш, но видно было, что это большая река и на ней острова. Можно видеть все. Я вел репортаж об этом.
Когда идет ракета, то по «взору» можно наблюдать, что она немножко колеблется вокруг продольной оси по крену, но колебания незначительные. Ракета как бы живет.
К концу работы первой ступени, когда слетел головной обтекатель, во «взоре» горизонт немного до верхнего края не доходил. Ракета шла с некоторым углом тангажа. Затем к концу работы второй ступени она легла по горизонту и даже несколько ниже горизонта. Здесь был некоторый небольшой просвет по «взору».
На 211 сек. опять плавно начали нарастать перегрузки. Вторая ступень выключается примерно так же, как и первая. При этом происходит такой же резкий спад перегрузок и падение шума, такое же ощущение невесомости.
Невесомость была примерно секунд 10–15 до включения третьей ступени.
Затем слышал глухой хлопок и включение третьей ступени. Она работала очень плавно. Ракета как бы подошла и нежненько все повела от нуля.
Очень плавно стала появляться перегрузка. Затем по «взору» горизонт занял все его кольцо. Начал увеличиваться угол тангажа, и к концу работы третьей ступени примерно только половина внешнего кольца «взора» была занята горизонтом. Затем я наблюдал, передавал, вел репортаж, видел облачность, тень облаков на Земле. Землю во «взор» видно очень хорошо. Предметы на Земле хорошо различимы. Выключение третьей ступени было резким. Перегрузка немножко возросла, почувствовал резкий хлопок. Примерно секунд через 10 произошло разделение. При этом почувствовал толчок. Корабль начал медленно вращаться.
Земля стала уходить влево, вверх, затем вправо, вниз. Вращение было хорошо видно во «взоре». Видел я горизонт, звезды, небо. Небо совершенно черное-черное. Величина звезд и их яркость немножко четче на этом черном фоне, скорость перемещения их во «взоре» и в правом иллюминаторе большая. Виден очень красивый горизонт, видна окружность Земли. Горизонт имеет красивый голубой цвет. У самой поверхности Земли нежно-голубой цвет, постепенно темнеющий и переходящий в фиолетовый оттенок, который плавно переходит в черный цвет.
В это время вел устойчивую хорошую связь с Колпашевом – «Зарей 2».
При пролете Елизово связь была нормальной. Я несколько раз повторял свои доклады и донесения. Как только произошло разделение, сразу же включился цикл № 1, пошел ПКРС, подвижный индекс, пошли часы. Вся система спуска заработала. Произвел доклад. Связь с Елизовым прекратилась примерно тогда, когда по глобусу было 30° сев. широты. Сразу после доклада по УКВ произвел доклад по КВ. Но по KB подтверждение докладов и команд в это время ни от кого не получал. Связи не было. Примерно градусов около 30 сев. широты услышал «Амурские волны», которые передавал Хабаровск. На этом фоне услышал телеграфные позывные «ВСН» – «Весны». В это время я опять начал связь с «Весной», но никто не отвечал. Производил записи наблюдений в бортжурнал.
При пролете над морем поверхность его казалась серой, а не голубой. Поверхность неровная, как бы в виде песочных барханов на фотографии. Мне кажется, что сориентироваться над морем будет вполне возможно. Можно вести ориентировку, привязаться к местности, сориентировать корабль для включения тормозной установки.
Доклады осуществлял в соответствии с заданием в телеграфном и телефонном режимах. Произвел прием воды и пищи. Воду и пищу принял нормально, принимать можно. Никаких физиологических затруднений при этом я не ощущал. Чувство невесомости несколько непривычное по сравнению с земными условиями. Здесь возникает такое ощущение, как будто висишь в горизонтальном положении на ремнях, как бы находишься в подвешенном состоянии. Видимо, подогнанная плотно подвесная система оказывает давление на грудную клетку, и поэтому создается такое впечатление, что висишь. Потом привыкаешь, приспосабливаешься к этому. Никаких плохих ощущений не было.
Производил записи в бортжурнал, доклады, работал телеграфным ключом. Когда принимал пищу, пил воду, пустил планшет, и он с карандашом «плавал» передо мной. Затем надо было мне записать очередной доклад. Взял планшет, карандаша на месте не оказалось. Улетел куда-то. Ушко было привернуто к карандашу шурупчиком, но его, видимо, надо было или на клей поставить или потуже завернуть. Этот шуруп вывернулся, и карандаш улетел. Свернул бортжурнал и вложил в карман. Все равно не пригодится, писать же нечем.
В это время я был в тени Земли, а еще до входа в тень Земли все время производил запись на магнитофон. Перед входом в тень Земли в магнитофоне кончилась вся лента. Магнитофон не работал.
Я принял решение перемотать ленту, чтобы произвести дальнейшие записи. Переключил его на ручное управление и перемотал. По-моему, не до конца перемотал. И затем, когда производил доклады, то запись на магнитофон осуществлял вручную, так как при автоматической работе магнитофона он почти все время работает и, естественно, много расходуется ленты. Это вызывается высоким уровнем шума в кабине.
Перед этим я вошел в тень Земли. Вход в тень Земли очень резкий. До этого временами наблюдал сильное освещение через иллюминаторы. Приходилось отворачиваться от него или прикрываться, чтобы свет не попадал в глаза. Затем посмотрел в один иллюминатор – на горизонте ничего не видно. Темно. В другой («взор») – тоже темно. Думаю, что же такое? Заметил по времени, что это связано со входом в тень.
В это время корабль вращался, градуса 2–3 в секунду. Горизонта и Земли не было видно. Звезд тоже не видно. Но тут я сообразил, что, очевидно, попал иллюминатор на Землю. Когда «взор» и иллюминатор выходили на небо, то на черном его фоне видны звезды. Иногда в иллюминатор попадало 2–3 звезды каких-то созвездий. Но созвездия определить было трудно, потому что не все созвездие попадает в иллюминатор. Включилась солнечная система ориентации, о чем я доложил по KB и по телеграфу.