12 тайн
Шрифт:
Я киваю.
– Думаю, с ним каждый хотел сфотографироваться.
– Верно, – отвечаю я, – но вдруг было и что-то еще? Миссис Вокс, которая в тот день ощутила какую-то смутную неловкость. Лангдон и Фэрчайлд, прикидывавшиеся двумя глупыми подростками; Джеймс Райт, капитан команды по регби, собиравшийся поступать в Оксфорд…
Дэни обдумывает мои слова.
– Это то, что было на виду.
– Он был старше их на четыре года – взрослый выпускник, – настаивал я.
– Но с таким же успехом можно обвинять в убийстве
– Может быть, но сейчас Райт достиг такого положения, что ему есть что защищать.
– Барнздейл хочет, чтобы я проверила, где он был вчера. Посмотрим, что это даст.
– У тебя нет особой уверенности? – спрашиваю я.
– После того как ты сводил меня к мистеру Кранфилду, я еще раз просмотрела материалы исходного дела. По поводу анонимного звонка в школу было проведено расследование. Звонивший говорил о двух неустановленных девочках и их возможной связи со взрослым мужчиной. К тому времени, как об этом звонке стало известно, Лангдон и Фэрчайлд уже были арестованы. После короткой беседы с Питером Воксом было решено прекратить работу в этом направлении.
– А ты не знаешь, что в точности говорил этот аноним?
– Он говорил о двух девочках и о каком-то «взрослом мужчине» – это все, что у нас есть. Но вот был ли это именно Джеймс Райт… или кто-то другой из школьной команды по регби?
– Когда поступил звонок?
– Насколько я понимаю, за несколько недель до убийства Ника и Саймона. Мы по-прежнему не должны отвергать возможность, что Питер Вокс хотел замять эту историю.
– Нет, – говорю я.
– Тогда почему он не принял никаких мер?
– Потому что это был один-единственный звонок, – отвечаю я. – А может, потому, что опасался того человека, которого мог бы разоблачить?
Дэни пожимает плечами.
– По-твоему, Элизабет Вокс договорилась о встрече с Фэрчайлд? – спрашиваю я.
– Зачем бы Джоузи сначала соглашаться на встречу с миссис Вокс, а потом убивать ее?
– Согласен. Что бы ты чувствовала на месте Фэрчайлд, вернувшись в Хадли?
– Страх.
– Определенно, – отвечаю я. – Ты была бы в ужасе. Ты читаешь в новостях об убийстве Абигейл Лангдон и думаешь, что ты – следующая. Тебе нужна защита, и тебе нужны деньги. Ты знаешь, что, возвращаясь в Хадли, ты рискуешь жизнью.
– Так кто же в Хадли стоит такого риска?
Внезапно раздается стук в дверь, а снаружи доносится шум. Выйдя в прихожую, мы с Дэни слышим громкие голоса. Когда мы открываем дверь, на нас обрушивается шквал вопросов и стрекот камер, в сумерках видны вспышки фотоаппаратов.
– Мы не даем никаких комментариев, но если вы хотите прочесть трагическую историю Бена Харпера, рассказанную им самим, то это можно сделать только в одном месте!
Очередной залп из всех камер – и Мадлен входит в дом.
– Бараны, – говорит она, злорадно улыбаясь, и переводит взгляд на Дэни, поправляющую шляпу.
– Вижу, ты не один.
– Это Дэниела Каш – она работает над этим делом.
– Здравствуйте, – говорит Дэни, глядя на мою начальницу.
– Боюсь, нам с Беном нужно кое-что обсудить. – Мадлен явно настроена выпроводить Дэни, как если бы та была ее подчиненной.
– Стаканы на кухне? – спрашивает она, поворачиваясь ко мне и вытаскивая из своего необъятного тренча бутылку виски «Хибики».
Дэни в полном изумлении смотрит, как Мадлен вышагивает по коридору.
– Приятно познакомиться, – говорит она тихо.
– И мне, – откликается Мадлен, взмахивая бутылкой.
– Так это, значит, Мадлен Уилсон, – поворачивается ко мне Дэни.
– Да, она своеобразная, – отвечаю я. – Думаю, тебе лучше вернуться к Барнздейл.
Дэни кивает и закатывает глаза.
– Я тебе расскажу, если что-то узнаю, – обещаю я.
Когда Дэни выходит из дома, ее встречают вспышки камер. Я закрываю за ней дверь и иду на кухню, где Мадлен уже налила виски в два стакана.
– Вы же знаете, я почти не пью, – говорю я.
– Хватит меня разочаровывать, – откликается Мадлен.
Скрывая улыбку, я достаю себе из холодильника три кубика льда.
– Во-первых, – говорит она, – скажи мне, что у тебя все в порядке.
– Все в порядке, – отвечаю я, опуская лед в стакан.
– И тебя не собираются арестовать за убийство?
– Нет, – отвечаю я. – По-моему, я оправдан.
– Мои соболезнования по поводу Элизабет Вокс. Я знаю, вы были близки.
– Спасибо.
– И во-вторых… – Мадлен делает паузу. – Прости. Вот – я это выговорила.
Я киваю, принимая извинения Мадлен. Она больше ничего не добавляет, и мы сидим молча. Каждый ожидает, что заговорит другой.
– Черт побери! – прерывает она наконец молчание, которое кажется бесконечным. – Ты в этом явно лучше меня. Вот что значит моя школа!
Я улыбаюсь.
– Послушай, – говорит она, – возможно, я была неправа, поступив так с твоей матерью, но я не хотела ей зла. По крайней мере, она совершенно точно решила, что я хочу ей помочь. А это значит, что я не совсем плохая. Да и что не так было с ее желанием узнать о ребенке, особенно если бы он оказался ее внуком?
– Он не был ее внуком, – отвечаю я. – И на самом деле это ребенок вовсе не Лангдон, а Фэрчайлд.
– А подробнее?
– Он сейчас здесь, в Хадли, – продолжаю я, зная, что от этой новости зеленые глаза Мадлен загорятся. – Как и сама Джоузи Фэрчайлд.
– О боже, вот это бомба! Нам нужно написать об этом, вот только…
– Только – что? Колебаться не в ваших правилах.
– Я знаю, тебе трудно в это поверить, но у меня неожиданный приступ преданности.
– Вот видите, вы и вправду не такая уж плохая, – отвечаю я. – Думаю, речь об Исте?