13 диалогов о психологии
Шрифт:
Н. Н. Ланге: Изучение психологии лишь теоретическое приносит весьма слабые результаты. Без психологических семинарий и лабораторий слушатели выносят зачастую из аудиторий только знание слов и схем, точно дело идет не об явлениях их собственной души, а о психике каких-нибудь нам неизвестных жителей планеты Марса [4, с. 573].
С.: Тогда я не понимаю, почему ты защищаешь теоретические исследования в психологии столь горячо!
Синтез
1. Практичная теория
А.: Я говорю тебе еще раз: не спеши. Теория теории рознь. Известный физик Людвиг Больцман любил повторять:
А. П. Нечаев: Никто из экспериментаторов не отрицает «теорий», если и отрицают что-нибудь, то именно не теорию, не с теорией борются, а или с глупостью, которая прикрывается иногда именем теории, или с пустой риторикой, выдаваемой за науку. Если эксперимент для чего-нибудь является опасным, то не для теоретической психологии, а для так называемой риторической психологии [7, с. 90].
С.: Верно-верно, в психологии очень много риторики в теориях…
А.: А что ты вообще знаешь из теорий психологии?
С.: Ну, я слышал про теорию деятельности, о ней мне уже говорили такие же, как я, практики: одни абстракции, да еще и на основе марксистско-ленинской философии. Смешно использовать идеологемы в психотерапевтической практике!
А.: Давай не будем торопиться. Раз уж я взялся за твое психологическое образование и воспитание, поговорим и о теории деятельности, только несколько позже. Ведь мы будем с тобой следовать логике истории психологии – очень трудно понять проблему, если не знаешь обстоятельств ее возникновения в истории.
С.: Но я все же хочу забежать вперед. Скажи, какие теории в психологии не были риторикой, чтобы я больше обратил на них внимания?
А.: Вот какая история случилась однажды с нашим известным психологом Львом Семеновичем Выготским. Она описана в книге Алексея Алексеевича Леонтьева, посвященной Выготскому.
А. А. Леонтьев: Есть такая болезнь – паркинсонизм (болезнь Паркинсона), настигающая человека обычно в пожилом возрасте. Ее внешний признак – непрекращающееся дрожание рук, ног, а иногда и всего тела. И вот Выготского привели к кровати тяжелого паркинсоника, который, правда, мог стоять, но не был в состоянии сделать ни шага: любое волевое усилие приводило к тому, что дрожание (врачи называют его «тремор») становилось еще больше. И тут Выготского, как говорится, осенило. Он взял со стола чистый лист бумаги, разорвал его на мелкие кусочки и положил их на пол перед больным так, что образовалась своеобразная дорожка. И больной, ступая по бумажкам, вдруг пошел!
…На самом деле его ничего не «осенило»: Выготский просто приложил к конкретной ситуации общий теоретический принцип [9, с. 57].
А.: Этим общим теоретическим принципом была идея Выготского об опосредствованном строении высших психических функций человека и о роли стимулов-средств в организации человеческого поведения.
С.: Что это за стимулы-средства?
А.: В свое время мы об этом поговорим. А пока вот тебе другой пример из деятельности того же Выготского в качестве дефектолога, то есть психолога-практика, по твоей классификации, который занимается коррекцией нарушений психического развития и поведения у слепых, глухих, умственно отсталых детей. Обрати внимание, как резко возрастает эффективность психокоррекционной
Л. С. Выготский: Основным положением, которое может интересовать нас с методической стороны, является констатирование того факта, что при изучении аномального и трудновоспитуемого ребенка следует строго различать первичные и вторичные уклонения и задержки в развитии. Основным результатом наших исследований был вывод, что уклонения и задержки в развитии интеллекта и характера у аномального и трудного ребенка всегда связаны с вторичными осложнениями каждой из этих сторон личности или личности в целом. Правильно методологически поставить вопрос о соотношении первичных и вторичных уклонений и задержек в развитии – значит дать ключ к методике исследования и методике специального воспитания этого ребенка…
Получается с первого взгляда парадоксальное положение, заключающееся в том, что недоразвитие высших психологических функций и высших характерологических образований, являющееся вторичным осложнением при олигофрении и психопатии, на деле оказывается менее устойчивым, более поддающимся воздействию, более устранимым, чем недоразвитие низших или элементарных процессов, непосредственно обусловленное самим дефектом. То, что возникло в процессе развития ребенка как вторичное образование, принципиально говоря, может быть профилактически предупреждено или лечебно-педагогически устранено.
Таким образом, высшее оказывается наиболее воспитуемым…
Поэтому в свете нового учения о развитии ненормального ребенка коренным образом перестраивается и изменяется направление лечебно-педагогической работы. Основной догмой старой педагогики при воспитании ненормального ребенка было воспитание низшего: тренировка глаза, уха, носа и их функций, обучение запахам, звукам, цветам, сенсомоторной культуре. На этом дети держались в течение десятка лет, и неудивительно, что результаты этой тренировки оказывались всегда наиболее жалкими, ибо здесь тренировка шла по наименее благодарному пути. Центр тяжести всей воспитательной работы переносился на наименее воспитуемые функции, а там, где эти функции все же уступали педагогическому воздействию, – там, как показывает современное исследование, это происходило вопреки намерению и пониманию самих педагогов, ибо и развитие этих элементарных функций совершается за счет развития высших психологических функций. Ребенок научается различать лучше цвета, разбираться в звуках, сравнивать запахи не за счет того, что утончается обоняние и слух, но за счет развития мышления, произвольного внимания и других высших психологических функций. Таким образом, традиционная ориентировка всей специальной части лечебной педагогики должна быть повернута на 180 градусов, и центр тяжести должен быть перенесен с воспитания низших на воспитание высших психологических функций [10, с. 68, 72–73].
2. Теория как полезный для клиента «миф»
С.: Вижу, что я ошибался в оценке полезности теорий в психологии…
А.: Они, кстати, нужны не только для того, чтобы помочь психотерапевту или психологу выбрать наиболее адекватный вид психокоррекционной работы, но и самому клиенту психолога. Оказывается, здесь действует интересная закономерность. Вот что об этом написано в одной из статей (впрочем, я уже цитировал ее) на данную тему. Правда, ее авторы – сторонники той точки зрения, согласно которой все те теории хороши, которые «работают» на излечение клиента, поэтому вопрос о более или менее адекватном отражении в теории закономерностей психики просто неуместен. С моей точки зрения, в этой весьма прагматической позиции есть существенные изъяны, но о них мы поговорим в другой раз.