1500 и один день в Багдаде
Шрифт:
Безусловно, Ирак - страна с очень жарким климатом. Но есть здесь обширный уголок, на который этот климат не распространяется. Это Курдистан - автономный край, расположенный в горах на севере страны с многочисленными горными реками, бурными водопадами и шикарными дорогами. В силу происходящих там волнений, для нас въезд в этот край был запрещен. Поэтому, поделиться своими личными впечатлениями о нем я не могу. Но в отрогах гор Курдистана несколько раз все же удалось побывать. Городок находится неподалеку от курдского города Киркук и называется Дибис. Этот район, как и Румейла на юге - главные нефтяные кладовые Ирака. Но почти все скважины здесь законсервированы. Наш "контракт" в Дибисе занимался прокладкой и техническим оснащением одного из крупнейших ирригационных сооружений страны. Находился он, примерно, в 250 километрах от Багдада. Я очень коротко остановлюсь на одной из поездок туда, поскольку это место интересно не с исторической, а с географической стороны.
В октябре месяце я приехал в Дибис для проведения отчетно-выборного профсоюзного собрания. Галя была со мной. Поселок наших специалистов лежал в небольшой котловине среди невысоких, покрытых зеленью гор. Вокруг него, как полагается, колючая проволока, а на возвышенностях по периферии устроены зенитные пулеметные гнезда. Поселок в неспокойном районе особенно усиленно охранялся
Наши специалисты жили в деревянных домиках, по типу наших сельских "распашонок". У домиков были малюсенькие приусадебные участки, на которых каждый разводил, что хотел. Одни сажали цветы, другие - капусту. "Контракт" близился к завершению, и число специалистов на нем сократилось до 60 человек. Собрание проходило в субботу, но выходной день мы решили тоже провести здесь. В воскресенье нам устроили экскурсию на катере по притоку Тигра реке Малый Заб, протекающей рядом с поселком. Река имела бесчисленное число протоков шириной в три-четыре метра, сверху которых густо переплелись ветви деревьев - плывешь в зеленом тоннеле. Наловив заодно сетями рыбы, и, отдав ее на кухню, мы поехали в местный лесопарк. Он занимал огромную территорию и скорее напоминал обычный лес, но не был запущен как у нас. Дуб, бук, граб, кипарисы, туя росли вперемешку с непроходимыми зарослями дикой ежевики, роняющей на головы крупные спелые ягоды. Случайно, ковырнув ногой, слой опавшей листвы мы обнаружили несметное количество шампиньонов. Грибы в Ираке не продавались, поэтому мы с женой набрали, сколько могли, в надежде довести это богатство до дома. Вечером мы поплавали в бассейне, затем была баня и ужин из великолепно приготовленной свежей рыбы. К жареным грибам никто из наших хозяев не притронулся, считая их несъедобными. Поработав и отдохнув, рано утром мы выехали в Багдад.
***
Хамсины. Жена в отпуске. "Пустые" вечера. Прифронтовая Басра. "Болотные" арабы. Эдем и райские яблочки. Таинственные шумеры. Ур - колыбель "Homo sapiens".
Я упоминал, что каждый год в начале мая моя жена возвращалась на лето в Москву. В Багдаде в последующие месяцы устанавливалась очень жаркая погода, порядка 42 - 45 градусов в тени. К этому еще надо добавить выматывающие пыльные бури - хамсины, когда песок пустыни сплошной стеной поднимается в воздух, забивает рот, нос и уши, а при дожде, превращается в сплошные потоки грязи, льющиеся на землю. В Египте хамсины держатся до 50 дней, в Ираке - меньше, но они значительно "злее". Беда водителю, если хамсин застанет его в дороге. Видимость нулевая, выходить из машины опасно, и бедолага вынужден стоять на обочине с вырубленным кондиционером, неизвестно, сколько времени, ожидая милости от природы. Но и потом, возвращение домой превращается в проблему. Летящий на большой скорости песок, выбивает из закаленных стекол машины микрочастицы, стекла становятся матовыми и непрозрачными. Приходится смотреть на дорогу, вытянув шею, через боковое окно или ехать, удалив лобовое стекло. Меня это испытание, к счастью, миновало.
Тяжелый климат летом был не единственной причиной отъезда Гали. Дома с моими родителями оставались наши дети - сын и дочь, возраст которых не позволял оставлять их надолго без нашего присмотра. После отъезда жены, я оказывался несколько месяцев в одиночестве. Проблем с питанием у меня не было. Холодильник всегда полон, а приготовить, что-либо на скорую руку я умел. Воскресные дни почти всегда были заняты проведением мероприятий, официальными и дружескими встречами, поездками на "городища". Вечерами я ездил смотреть кинофильмы в посольство или садился в кресло на своем участочке, ставил перед собой ведерко льда и бутылку виски, задирал ноги на стол и "балдел", глядя в ночное небо на звезды. Особо острые ощущения бывали при очередном налете авиации или ракетном обстреле. Какофония звука и света при этом была впечатляющей. Неприятным было лишь чувство неопределенности и постоянное ожидания взрыва, где-нибудь рядом. Но Бог миловал, и за все годы моей жизни в Багдаде ни одна ракета или бомба не попали в наш район. Иногда ко мне присоединялся сосед по дому, высокий араб среднего возраста, носивший полувоенную форму. Он пришел как-то вечером и дал понять, что знает об отъезде моей жены, сочувствует и хочет скрасить мое одиночество. Я указал ему рукой на кресло рядом, принес стакан, налил виски и предложил лед. Языковой барьер давал себя знать, поэтому разговор особо не клеился, да он был и не особенно нужен. Так мы и сидели, попивая виски, закусывая солеными орешками, и, глядя в небо на звезды. Впоследствии сосед заходил уже без всякого протокола, здоровался, сообщал мне, что "Аллах Акбар", т.е. "велик", на что я охотно соглашался, и ставил на столик араку и тарелку с вяленым мясом, типа нашей бастурмы. Выпив с ним для приличия по рюмке "капель датского короля", я предлагал перейти на виски, на что уже он охотно соглашался. В период своего одиночества я активизировал поездки в командировки. Об одной из них расскажу подробней. На самом юге Ирака, в 500 километрах от Багдада, в устье реки Шатт-Эль-Араб, находится второй по величине и численности населения город Басра. Она является крупным портом, принимающим океанские корабли.. До войны там было наше консульство. Сейчас Басру нещадно бомбили и обстреливали из дальнобойных орудий. Иранские войска были от него всего в 10 километрах. Поэтому консула перевели в поселок Северная Румейла, где проживали наши нефтяники. Они бурили в том районе скважины и, обнаружив нефть, консервировали их до окончания войны. Сама добыча нефти велась в ограниченных объемах, нужных для военных целей и для продажи соцстранам. На этом "контракте" мы еще побываем, поэтому я не буду о нем особо рассказывать. Самое интересное в этой поездке было впереди. Консулом в Румейле был карьерный партийный работник Валентин. Его планировали на замену Ингиза и пока держали здесь в резерве. Въезд в Басру для наших людей тогда был запрещен. Но я очень хотел посмотреть город и сумел уговорить его на поездку. После окончания работы на "контракте", мы с Валентином на моей машине выехали в Басру. Еще в дороге был слышан прерывистый гул, доносящийся оттуда. Шел очередной артиллерийский обстрел города. На подъезде к нему видны неубранные трупы коров, верблюдов, ослов, покореженные машины и военная техника. В городе много разрушенных домов, из некоторых вырывались языки пламени, висела пыль и чувствовался сильный запах гари. Завывая сиренами, по улицам проносились пожарные и санитарные машины. Покрутившись по городу, мы подъехали к зданию нашего консульства. Стекол в доме не было, стены побиты осколками, в примыкающем саду зияла огромная воронка. Я подобрал себе осколок снаряда "на память" и мы поехали дальше. Обстрел не прекращался. Но, что удивительно, город продолжал жить обычной жизнью. Ехали машины, торопились по своим делам люди, работали лавки и магазины. Недалеко от входа в сквер уличный торговец продавал мороженое. Мы остановились и купили по порции. Может быть, это нас и спасло. Через сто метров в стороне, куда мы ехали, упал снаряд и снес один из домов. Мы дали мороженщику щедрый "бакшиш" и поторопились поскорее покинуть город.
Румейла является своеобразным географическим центром единственной в мире территории, где живут, так называемые, "болотные арабы". Когда-то, в допотопные времена, на месте нынешней реки "Шатт-Эль-Араб" был морской залив, глубоко внедрившийся в материк. Постепенно море отступало, а илистые наносы двух рек заболачивали местность. Болота зарастали тростником и стали прибежищем для тех, кто бежал от неволи и нашествий чужеземцев. Здесь оседали целые племена и народности. Для жилья они строили из тростника хижины, которые ежегодно обновлялись, а старые укладывались как платформа. Так возникали искусственные острова, на которые располагались целые деревни. Мне довелось бывать в этих местах в разное время года. Весной и летом здесь море всевозможных цветов. Зимой появляются огромные стаи водоплавающих птиц: уток, лысух, пеликанов, гусей, цапель, фламинго. В болотах много рыбы, в чем я убедился на опыте собственной рыбалки. "Болотные арабы" передвигаются на деревянных или тростниковых лодках, каноэ, а то и просто на паре перевязанных пучков тростника. Они приветливы, но в контакт вступают неохотно. Лишь однажды, когда я ловил удочкой рыбу, ко мне подплыл молодой араб и, увидев мой, еще небольшой к тому времени, улов, бросил к ногам пару крупных рыбин. Не зная, чем отблагодарить его, я снял пробковый шлем (подарок болгар), который всегда возил с собой, и бросил в лодку. Араб был в восторге и поспешно скрылся в камышах. "Теперь побыстрее сматываем удочки и уходим отсюда.
– встревожился, стоявший неподалеку, Валентин.
– Сейчас сюда нагрянет вся деревня".
На обратном пути в Багдад, я решил передохнуть от земного "ада" Басры в земном "раю". В 75 километрах к северу от Басры находится местечко Гурна. Там сливаются воедино две реки Ирака - Тигр и Евфрат, образуя мощную Шатт-Эль-Араб". Именно в этом месте слияния и располагался по легенде библейский райский сад - Эдем. На площадке, размером с большую комнату и, огороженную металлической решеткой высотой в полтора метра, стоит саркофаг. Я преодолел забор и увидел в саркофаге отрезок толстого дерева с почти окаменевшей корой. Иракцы утверждают, что это именно то райское дерево, яблочком с которого коварный Змий угостил любознательную Еву. С этого, как известно, и пошли все наши беды. Рядом с саркофагом зеленеет молодое деревце, являющееся, якобы, прямым потомком "Адамова". Такие деревца не редкость в этих местах. Они зацветают осенью и в феврале дают небольшие, величиной с вишню, суховатые и терпкие плоды с косточками. Иракцы называют эти деревья "набука" и плоды его охотно едят, считая их очень полезными, особенно для мужчин. Здесь в 1978 году известный норвежский исследователь и путешественник Тур Хейердал построил из камыша судно "Тигрис", подобие шумерским, и со своей интернациональной командой отправился через Залив в Индию. Своим успехом он доказал возможность существования в древности связей между шумерами Двуречья и жителями долины реки Инд.
Может быть, это плавание немного приблизило нас к ответу на загадку, кто такие шумеры и откуда они появились в Месопотамии. Пока эта задача не решена и об этом таинственном народе известно лишь то, что он индоевропейского происхождения и появился в Южной Месопотамии около пяти тысяч лет до н.э. Шумеры смешались с туземцами и сразу стали создавать города-государства. Так возникли Ур, Урук, Эриду, Киш, Ниппур, Лагаш и другие. Самым могущественным из них был Ур, куда я и решил заехать по пути домой. Он находился в стороне от основного шоссе недалеко от города Насирия и в 350 километрах от Багдада. Среди ученых, придерживающихся теории вмешательства инопланетян в генное переустройство первобытного человека в человека мыслящего - "гомо-сапиенс", бытует интересная гипотеза. Они считают, что "пришельцы" начали свой эксперимент именно с Южного Двуречья. Закрепив успешные результаты, они использовали этих людей в качестве мыслящей рабочей силы. Часть "пришельцев" ассимилировалась с небольшим числом "мутантов", в результате возникли касты царей, жрецов, мыслителей. Но это лишь одна из версий. Исторические хроники нам сообщают, что шумеры появились здесь уже будучи знакомыми со скотоводством, земледелием, обработкой металлов. Они же создали клинопись, изобрели колесо и четырехколесную повозку.
Прошло много веков. За это время Евфрат часто менял свое русло и, наконец, отодвинулся от Ура на десятки километров восточнее. В результате в 1У веке до н.э. жители окончательно покинули город и он потерял право на существование. Во П веке до н.э. семитские племена амореев стали теснить шумер и вскоре завоевали страну. Пальма первенства по управлению страной переходит к Вавилону, который халдеи избрали своей столицей.
Сейчас ничего не напоминает о былом могуществе Ура. Сплошные развалины, в контурах которых с трудом улавливается очертания былых площадей и строений. Даже от трехступенчатой башни - зиккурата, когда-то высотой в 17 метров, осталась груда обломков вперемешку с соломенными матрацами, пропитанными битумом. В такой мешанине сложно что-нибудь найти для коллекции. Все оставшиеся археологические ценности спрятаны под слоем земли и ждут еще своих открывателей. Недаром именно здесь в захоронении была обнаружена арба с головой быка, сделанная из золота. Глаза, борода и кончики рогов быка выточены из лазурита. Здесь найден и царский шлем из электрона. Фотографию этой головы я видел много лет назад в учебнике по истории. Но ковыряться в земле я не имел права, несмотря на полное безлюдье вокруг, и поэтому мог лишь бродить по развалинам, полагаясь на случай. Он вскоре подвернулся. Мне посчастливилось найти небольшой фрагмент облицовки с клинописью. Это был настоящий древнейший раритет. Поздно ночью я вернулся в Багдад.
***
Обострение на фронте. Опасное "городище". Женщинам везет. Остаюсь на второй срок. Вавилон - древние "Врата Бога". Таинственная находка.
Между тем, напряжение на ирано-иракском фронте нарастало. Резко возросла частота ударов по Багдаду. Передвигаться по городу стало значительно опасней. По радио и телевидению шли сплошные военные сводки. Часами показывали снятые на передовой кадры с горами трупов и покореженной техники. Иранским войскам удалось прорвать фронт в направлении Багдада. Еще три-четыре километра наступления и они закрепятся на плацдарме, откуда можно прямой наводкой обстреливать Багдад из дальнобойных орудий.