1647 год. Королева Наташка.
Шрифт:
Запиликал в ухе ответ на запрос. Информация подтверждается. Кроме представленного старшего сына у четы есть ещё трое деточек и неплохие связи в Мюнхене. Но и только… Беглый осмотр показывает, что денег у господ — негусто. Наверное, ради этого визита поставили последний грош ребром. Нацепили всё, что у них было дорогого и яркого. Без учета стиля. Провинция… Глухомань… Уж на что я в местных модах не секу, но такое вопиющее сочетание испанского стиля с французским — ни в какие ворота. Тоже, на свой манер — «жертвы войны». Проявим королевское милосердие. Спросим о здоровье деточек… Ну и что, если это по-деревенски? А даму можно спросить просто о здоровье. Пожимать её руку — немилосердно. Предложить присесть — самое то. А прислугу — на хрен с поляны. Ребята, переведите. Времени мало, но «для потолковать» найдется.
Пока дама примащивалась на срочно добытой для неё табуретке (первый раз вижу, как надо обращаться с необъятными юбками, сшитыми по моде эпохи — мрак), а прислуга почтительно пятилась задом (!) обратно к лошадям с повозками, меня мощно пробило на хи-хи… Чуть не лопнула, сдерживаясь… Первый раз поняла, что это — действительно другая планета и мы тут — абсолютно чужие. Папу, на полном серьезе собирающегося влиться в местное «общество», стало искренне жаль. Несчастная жертва телевизора! Наверное, я одна его тут понимаю, хотя художественных фильмов видела раз в двести меньше… Он-то их, на Земле-1, небось, каждый день смотрел, а у нас — раз в неделю. А кино и жизнь — две большие разницы. Только вдумайтесь! Все эти вот костюмы, с пряжками, рюшками, накладными элементами, шитьем, кружевами и застежками — не просто так. Каждый элемент экипировки имеет смысл или несет информацию о владельце. Вспоминаю, с какими любовью и трепетом папа на свой мундир погоны и нашивки пришивает. Сверяясь со специальным руководством, между прочим!
Сколько сантиметров от края погона до каждой звездочки… Сколько от обреза рукава до шеврона. Как и из какого материала, выполняется каждый элемент. Сколько радости было, когда вместо облезлых значков из алюминия решили наклепать их копии, из сплава золота с серебром. Круто! Он бы на местных поглядел — там сплошь золотое шитьё. Святые угодники! Наверно, каждая завитушка и цветовая комбинация что-то значат… Попытаться запомнить, легче сразу застрелиться. Без пары специально обученных камердинеров и лакея — тут на порог дворца не пустят… или казнят за оскорбление величества. Отсебятина недопустима. Одежда должна читаться. Или, он в нашем мундире собирался бомонд XVII века в трепет приводить? Так не поймут! Нет тут ещё самого понятия мундира. Максимум — одноцветные плащи или какие-то элементы одежды. И это не всё…
Одежда разных сословий в Германии середины XVII века.
Одежда — это только пропуск во дворец. Дальше начинаются манеры с этикетом. Мать, мать, мать! Если кратко, служба при дворе знатной особы — форменный дисбат. Регламентирована каждая мелочь. И попробуй ошибись! Этикет настолько сложен, что во дворце не прожить без церемонимейстера, следящего за каждой мелочью. Семья монарха и придворные должны в определённый час вставать… Точно известно, кто должен был присутствовать при одевании монарха, подавать предметы туалета, сопровождать его во время прогулки и прочее… Расписаны церемонии аудиенций, торжественных выходов, прогулок, балов, обедов. Что касается личных приемов, то они допускаются не чаще 2–3 раз в неделю… Получать прошения от придворных надо в присутствии толпы холуев, расставленных согласно рангу, сидя на троне. Тексты прошений должны читать коленопреклонённые чиновники. Наверное, это сильно задалбывает… По моим данным, нормальные короли, вроде датского Христиана IV, принимают деловых просителей без всякой помпы, общаясь с глазу на глаз.
Определяющий характер в придворном этикете имеет право первенства. Вопрос преимущества кого-либо — проблема жизни и смерти. Непростительное оскорбление — занятие, хотя бы и нечаянное, чужого места или вход в комнату раньше персоны более высокого ранга. Важно всё — кто на чём сидит, кто оказывает ту или иную услугу… Придворный или посол иностранного государства, удостоенный лучшего места, считается занимающим более высокий ранг, что приводит к международным конфликтам. Так как посол, чью карету на королевской прогулке обогнала карета другого, имеет право счесть это унижением своей страны и её двора.
XVII век — апофигей системы этикета. Ритуализирована каждая мелочь. Во время королевской трапезы все придворные должны были стоять, соблюдая полнейшую тишину. Король — восседает на кресле.
Именно придворный этикет дал начало дипломатическому, ибо, при королевских дворах происходили приёмы иностранных посольств. В раннем средневековье на церемониал решающе влияли торжественные и пышные ритуалы, имевшие своей целью убеждать в могуществе своей страны, демонстрировать её богатство, силу и превосходство. Позднее, когда важнейшую роль при дворе стали играть вопросы первенства, возникла нужда чётко определить место дипломатов, а соответственно стран, в церемониале. Приходилось быть ещё более строгим к соблюдению всех правил этикета, чем придворным, так как дипломат представлял не себя, а свою страну. Правители не ходят друг к другу в гости! Такого тупо не может быть никогда! Договариваются дипломаты, они же составляют документы. Короли встречаются, разве, чтобы эти документы подписать. С другой стороны, должность дипломата является почётной! Ему же выпадает честь постоянно видеть короля. Поэтому, немыслима ситуация, когда приходит неизвестно кто (простолюдин-странник-нищий) и требует (!) немедленно пропустить его к королю. В переводе на человеческий язык, по совокупности признаков — пора барона гнать взашей. Первое впечатление оказалось самым правильным. Его на заклание послали. Но! Какого черта? Самое время всем тут показать, как мы именно навязываем культурные и этические нормы «с позиции силы».
Обнаглели! На хрен их церемонии… Тем более, что семейство, видимо из сословной вредности, кланяться великой и ужасной мне не соизволило. Сначала, вероятно, не были уверены, что я это именно я, а там стало поздно… Вообще-то, общение при дворах XVII века — чистый ритуальный танец, из-за обилия поклонов и реверансов. Причём, чем знатнее особа, тем ниже должно кланяться. Перед персонами королевской крови этикет предписывает становиться на одно колено. «Королеву приветствуют торжественно: в 3–4 шагах от неё — реверанс с глубоким поклоном, у её ног опускаются на колени, подносят к губам край её платья…» Есть на мне платье? Нету… Довод! Тогда о чем печалиться? Фриц — гений. Он с самого начала понимал, что мне эти переплясы — глубоко до фени, а значит, только я способна, в подобной мутной ситуации, вести себя естественно. Боковым зрением вижу блеск объектива. Пыхает вспышка… Нас посчитали… Эх, не посрамлю честь папиного мундира! Где шнапс?!
Пока я спала, в полевой столовой появились навес, сидушки (гордо претендующие на звание табуреток) и столы. Культура! Зато надо было видеть, как шарахнулся народ, когда мы туда вошли. Уж больно резкий контраст, для тихого немецкого местечка. Знатные господа и простые бюргеры, почти рядом. Ну, пускай не за одним столом, однако, на дистанции прикосновения. Хи-хи… Я вредная. Раз мне не кланяются, то и вам кланяться не станут. Никто… Не верите? Глава семейства — возмущенно поднял бровь, наследник — насупился, дама — побледнела от унижения. Ничего, граждане будущие товарищи, привыкайте. Ибо не фиг…
Впрочем, за отсутствием придворных, компания обедающих сыграла роль массовки бесподобно. Бабы прекратили трещать языками и уставились на нас с подобающим уважением. Мужики — насупились. Никто не любит демонстрации чужой власти. Особенно близко. Особенно, если властитель, только что, был с тобою за панибрата. Без паники, люди! Сейчас я покажу, что такое «равные права»… Куда, сразу за стол?! А ну — руки мыть! С мылом. Свободные рукомойники есть? Вперед! Парни, покажите даме, где нажимать, чем вытирать.