1647 год. Королева Наташка.
Шрифт:
Когда я оценила наш наличный запас граненого рутила в 1 килограмм (сколько весит килограмм тут в курсе), пара ашкенази, с ходу, предложила за них 24 тонны золота… А почему не 25?! Или, четыре процента от сделки эти гешефтмахеры сразу собрались положить себе в карман? Не хилые у мужиков запросы — тонна золота, на двоих, за неделю хлопот… Не-е! Я о них плохо думаю… Точнее, они про меня плохо думают… Ещё точнее, они думают про меня совершенно правильно — «Она ж совсем цен не знает!» А я вот возьму и узнаю… Рация в порядке, прохождение хорошее… Сколько? Точно? Повторите по буквам! Ни хрена себе… Но, можно гордиться… Есть таки у меня, среди местного ворья, репутация, есть! Боятся, до дрожи в коленках… Другую, в подобном случае, давно бы убили. Кстати, зачем убивать, если можно кинуть? Предложить пятую
(лист тонкого дорогого пергамента, обрезанный в размер стандартного машинописного формата)
Докатилась. Или дошла до ручки? Говорят, на Земле-1 была очень уважаемая должность — Генеральный Секретарь «чего-то там». Иногда партии, иногда ООН… Эти… Они… Короче, мужики неотесанные, сделали меня секретарем-машинисткой. Не, вроде бы почетно — вести протокол заседания. Только нудно-о-о… Дядя Лева, приехал, заглянул в мою бухгалтерию (все балансы сходятся, прибыль идет, в чем дело?). А всё равно, ощущения, словно опять на экзамене. Он тут вообще кто? Вот именно — никто. Внештатный советник вождя, максимум… Чего я комплексую? Сел на стульчик, спрятал лицо в ладони, погладил лысину, вздохнул тяжело.
— Ната, почему вас до сих пор не взяли в ножи? — и на побрякушки, открыто лежащие на столе, косится…
— Некому брать, — отвечаю, — Мы первые успеваем. А кто хотел больше всех — уже приняты на баланс, — и на кнопку давлю. Из вредности… Гобелены разошлись, открывая помещение мертвецкой, — вот они, смотрите.
— Это, — опять вздыхает, — понятно. Солдаты, открыто войной шли. Я о тайных врагах спрашиваю.
— Так вот же, — и сама на рутилы кошусь, — Самая лучшая профилактика — пассивная провокация. Сами же нас учили! — если честно, не он… Просто привел, как пример нестандартного подхода к очистке рядов, книжку с Земли-1 «Вы конечно шутите, мистер Фейнман». Американский физик написал, как делал для правительства США атомную бомбу. В секретном проекте участвовало множество народа. Досконально проверить каждого было невозможно. Спецслужбы пошли на хитрость. По помещениям «объекта», там и сям, были разложены и оставлены без присмотра разные ценные вещи. Например, прямо на столах, в лабораториях валялись слитки настоящего золота. Предполагалось, что подлый и жадный шпион не устоит — сунет драгоценность в карман и таким образом себя обнаружит. А уж потом, зная факт наличия шпиона, поймать его относительно несложно.
— И как это работает? — откуда я знаю, у меня ещё ни одного камня не сперли. Пришлось изложить идею.
— Самоцветов меньше 10 карат в Ангарске не гранят. Им не выгодно станок-автомат перестраивать. Самый скромный камушек, в итоге, стоит под сто тысяч золотых гульденов. В кабаках тут убивают за один золотой гульден. Вывод? При попытке продать украденный камень вора точно убьют. Свои же… После — передерутся между собой… и снова того… Сумма куша непомерно велика. Смерть его «носителей» по всей длине цепочки — гарантирована на 100 %. Пока ещё рутил достанется лицу, могущему владеть драгоценным камнем, открыто. Получается, во-первых, самоликвидация преступников, без марания рук… и очистка рядов. Во-вторых, зная, что на каждом камне, напылением, нанесен серийный номер, видимый в ультрафиолете, элементарно можно отследить его дальнейший путь. Так, птиц окольцовывают, и бутылки с записками, в море бросают. Только успевай собирать статистику. Кто на кого работал… Только местные у меня не воруют. Боятся, наверное…
— Такому я вас не учил, — грустно ответил, не оценил замысла или устал? — И этому, — брезгливо кивнул на штабеля покойников, — тоже не учил. Что-то вы, ребята, удивительно быстро озверели… — обидеть хочет? — Учтите, что с рядом Фейнманом работал Клаус Фукс, он был настоящим шпионом, только работал за идею и на золотые слитки плевал. Бояться надо не продажных, а идейных, — значит, вспомнил.
— Поздно, дядя Лева, — отвечаю, — Как можем, так и выкручиваемся, —
— Ната, — спрашивает, — А можно, я ещё немножко вами народ попугаю? У меня сейчас положение — хуже губернаторского. Ни прав, ни полномочий — одни остатки преподавательского авторитета. Ты же чувствуешь?
— Давайте, — уклоняюсь, — сначала Фрица спросим. Это его проект — пусть он решает, — ага, Фриц решил… что в эпизодической роли «Кушать подано!» я смотреться не буду. Урезал моё участие до «Молчи, женщина!» За два с лишним часа не вставить ни словечка! Изверги! Людоеды! Хорошо хоть ключом стучать разрешили.
Справедливости ради, Фриц — тоже в основном помалкивал. Что-то внутри себя прикидывал… А больше всех разглагольствовал отец Моринелли. Идиш, оказывается, он тоже знает, причем, почти в совершенстве… Операция «Бриллианты нищих» вступила в свою завершающую фазу.
Лист тридцать третий. ZOG уполномочен заявить
Не устаю удивляться беспощадной практичности иезуитов, их таланту ловко манипулировать людьми и событиями. Хоть записывайся к ним на лекции… Скучнейшее (по ожиданиям) мероприятие попы сумели превратить в драматический спектакль. Поймала себя на мысли, что веду конспект. Запись звука и так идет своим чередом, а вот всякие интересные мысли и неожиданно всплывшие факты — требуют фиксации. Взять, например, скорость сообщения между нами и Прагой. Я, прикидывая по карте, ошиблась почти втрое. Путь «оттуда сюда», в карете, занимает не 2 дня, а почти неделю. Верхом — тоже не особенно быстрее.
Ухабы, заставы на дорогах и перемены лошадей, всевозможные задержки и ночевки, превращают, в XVII веке, даже пару сотен километров — в гигантское расстояние. Вывод? В городе снова действует голубиная почта. Стоило появиться лазейке в кольце блокады, как в Кронах завезли птичек и беспрепятственно шлют письма. Иначе никак не объяснить безукоризненную согласованность действий главарей пражского гетто и типа, приходившего оценивать наши монеты. Мы ещё толком не почесались, а местная еврейская община уже получила ценные указания и сама проявила активность. Скорость доставки сообщений, по моим прикидкам, не превышает нескольких часов! За один световой день письма, туда и обратно, долетают по несколько раз. Надо бы взять феномен на заметку…
Реально напрягает, что иезуиты заранее предвидели, как всё примерно случится — обитатели гетто высунут наружу нос, за который их можно будет крепко ухватить. Деньги… Даже не так — огромные деньги! Наживка, лакомая до потери инстинкта самосохранения. Я раньше писала, что евреи с иезуитами на одном поле срать не сядут? Признаю, была не права. Вот они — рядышком… За одним столом… Ни разу не перекосившись от соседства… Компаньоны, блин… Перебирают свежие сводки торгов с Амстердамской алмазной биржи и наши камушки. Во, интрига заворачивается!
Кстати, только здесь поняла, что вся еврейская история, а особенно история евреев ашкеназов на Земле-1, «герменевтическая», то есть, «неизвестная миру» не потому, что евреи подчиняются тайному Мировому Правительству или масонам, построившим Иерусалимский храм. Видела я местных «масонов» — обнять и плакать. С хлеба на квас (пардон, пиво) перебиваются. Не оттого, что евреи не допускают чужих до изучения своих повадок (иезуиты, судя по уверенным манерам, знают эту публику, как облупленных). А потому, что вся их история никому и ни за чем не нужна. Евреями тут тупо не интересуются. Ни русские, ни поляки, ни шведы, ни французы, ни австрийские или баварские немцы. Хуже того — евреями пользуются, как мы туалетной бумагой. «Вытереть и выбросить» Вот настал момент, когда иезуитам понадобились наличные. И? Любуйтесь — чертовы попы непринужденно добывают их прямо из воздуха, точнее, из потенциальных еретиков. Без костров инквизиции… Остается учится и завидовать. Когда нам в Ангарске дядя Лева лекции по прикладной экономике читал, то иногда, от наглой беспринципности излагаемого материала, с души воротило. А теперь — сам дядя Лева оказался в положении «без пяти минут студента». Любо дорого посмотреть. Притих… словно опасается лишним словом помешать разыгрывающемуся рядом действу. Мастерская работа…