1661
Шрифт:
— При первой же возможности. Надо как можно скорее повидаться с Габриелем.
«И передать ему светоч», — подумал он.
— Хорошо, — ответил его собеседник. — Господи, хоть бы молодой Понбриан оказался достоин своего отца и дошел до намеченной цели! А твоя семья? — уже более мягко спросил он.
Архитектор промолчал. Он вспомнил о детях и жене. Что с ними сейчас? Спят, наверное, дома, в особняке. Зачехлили мебель и собрали вещи в дорогу. Опять бежать, как всегда, не ведая, что происходит, без лишних вопросов. Без всякой причины.
— Ты что-то сказал? — переспросил Джакомо.
Д'Орбэ покачал головой.
— Нет.
Он посмотрел на врача и тихо проговорил:
— Прощай, друг.
Когда д'Орбэ его обнял, Дель Сарто почувствовал, как у него по телу пробежала ледяная дрожь.
«Господи, хоть бы я ошибся!», — подумал он, мысленно вознося молитву небу.
81
Во-ле-Виконт — воскресенье 28 августа, десять часов утра
Гюг де Лионн расположился во внушительных размеров карете, стоявшей возле парадной лестницы замка Во. Пора было трогаться в путь, ждали суперинтенданта финансов. Они вдвоем отправлялись в Нант вслед за королем, который не так давно решил посетить Бретань.
Наконец появился Фуке. На нем был изысканный черный шелковый камзол, а поверх него удобный плащ на тот случай, если даст о себе знать уже близкая осенняя прохлада. Голову суперинтенданта покрывала светло-коричневая фетровая шляпа.
Фуке обнял жену.
— Проследите, душенька, чтобы в Томери успели собрать весь виноград. Жаль, что уезжать приходится так неожиданно, но король очень настаивал. Я люблю вас всем сердцем, — добавил министр, нежно целуя жену, недавно родившую ему еще одного ребенка.
— Берегите себя, друг мой! Будьте осторожны и хотя бы изредка вспоминайте о детях, — сказала она в ответ.
Потом Фуке отвел в сторону Лафонтена.
— Дорогой Жан, в мое отсутствие я хотел бы поручить вам одно деликатное дело. Как вам известно, я продал свою должность, выручил за нее миллион ливров и передал всю сумму королю. Однако Арле, с которым у меня договор, должен мне еще четыреста тысяч франков и все никак не вернет долг. Кроме того, я передал значительные суммы на хранение верным друзьям. Все это пустяки, если только…
— Если только?.. — с тревогой спросил Лафонтен и нахмурился. — Вы чего-то не договариваете?..
— Нет! Просто одни уверяют, что меня собираются назначить первым министром, а другие пытаются выставить меня жертвой каких-то несусветных козней. Вот уже несколько дней король оказывает мне любезности, как никогда прежде. Надеюсь, я смог вернуть себе его доверие!
— Вы уверены?
— Вы неисправимый пессимист, дорогой Жан! Неужели и вы станете предрекать мне в ближайшем будущем Бастилию? Пока не произошло ничего серьезного. Напротив, он желает, чтобы я присоединился к нему в Нанте. Не нужно терзаться, лучше постарайтесь разобраться с моими должниками!
Фуке повернулся к другим провожающим, ожидавшим его возле экипажа.
— Д'Орбэ? — воскликнул суперинтендант, заметив только что спешившегося архитектора. — Не успели вы приехать, как я уезжаю!
— Я спешил, как мог, монсеньор, — с поклоном ответил Франсуа д'Орбэ.
— Габриель будет рад вас видеть, если, конечно, ваши пути с ним пересекутся, — со смехом сказал министр. — Я и сам искал его — хотел попрощаться, но нашего юного Понбриана с утра нигде не найти! Когда вернусь, — прибавил Фуке, понизив голос и взяв д'Орбэ под руку, — мы непременно подведем итоги и по обстоятельствам решим, что делать дальше! Однако я все же надеюсь убедить короля во время этой поездки.
Архитектор ответил ему улыбкой, полной любви и грусти.
Суперинтендант поднялся в экипаж по откидной лесенке и сел напротив Лионна.
— Счастлив отправиться в путешествие вместе с вами, дорогой Лионн. Если это не доставит вам неудобств, я хотел бы сделать остановку в Анжере. Там моя родина.
— Буду польщен, — любезно произнес Гюг де Лионн.
— Тогда трогай? — крикнул суперинтендант вознице.
Щелкнув хлыстом, тот тронул с места карету, дверцы которой украшали позолоченная эмблема в виде белки и герб Фуке.
Когда экипаж выехал на аллею, Фуке увидел вдалеке Габриеля — юноша бежал изо всех сил, понимая, что безнадежно опоздал. Высунувшись из кареты, министр махнул ему на прощание рукой, а потом еще некоторое время смотрел на удалявшийся замок, ставший ему таким родным. «Это действительно дело всей моей жизни!» — сказал он себе, восхищаясь величием и изяществом постройки.
Фуке тяжело вздохнул.
— Не обращайте внимания, — поспешил он успокоить Лионна. — Всякий раз, когда покидаю Во, кажется, что больше никогда сюда не вернусь!
82
Нант — понедельник 5 сентября, одиннадцать часов утра
В умиротворенном расположении духа Фуке спустился по главной лестнице Нантского замка, где король только что провел заседание совета министров. Подойдя к дожидавшимся его носилкам, суперинтендант остановился в раздумье.
Заседание прошло успешно. В этот день молодому государю исполнилось двадцать три года, и каждый член совета был удостоен его милостивого обращения. Что до Фуке, Людовик XIV даже попросил его остаться после ухода других министров, чтобы побеседовать с глазу на глаз о разных делах, в том числе и малозначительных. Владелец Во усмотрел в этом добрый знак. Решив воспользоваться случаем, Фуке попросил у короля частной аудиенции, которую тот ему и предоставил, даже не поинтересовавшись, чем вызвана просьба. Аудиенцию назначили на послезавтра.
«Наконец-то я смогу его убедить. Должно быть, он хорошенько все обдумал после нашей беседы в Во», — решил суперинтендант.
Слухи относительно его участи были самыми благоприятными. Вчера Фуке даже схлестнулся в жарком споре с одним из министров. Тот выразил беспокойство по поводу тайного брожения умов в ближайшем окружении короля и Кольбера и поделился своими опасениями с суперинтендантом, однако Фуке резким взмахом руки отмел все домыслы.
— Друзья, ничего не бойтесь, — сказал он. — Если кому и следует остерегаться гнева Людовика Четырнадцатого, то это Кольберу!