18+ странствий
Шрифт:
Еще вчера весь день скрывалась от мороза в научном музее, а сегодня, раскрыв куртку, сняв шапку и размотав огромный шарф, нежусь в Брайант парке, любуясь фигуристами.
Ёлку на Рокфеллер плаза убрали, флаги сменили. Но я всё равно снова обхожу всю площадь и напоследок дополняю свое желание всякими подробностями и нюансами.
Стою посреди Таймс сквер с закрытыми глазами, с наслаждением слушаю вой пожарных машин.
–Не хочу, не хочу, не хочу уезжать. Господи, как я не хочу уезжать! Я даже на мюзикл не сходила! Можно я еще побуду?
Ну
Этот город в потоке, он живой. И я, как петербургский дементор, вдруг оказалась на этом празднике жизни. Стою посреди улицы и жадно всем своим существом пожираю энергию. Впрок! Могла бы, закатала бы, как закрутки и сложила бы на полочки в подвале! Пока, милый Нью-Йорк, увидимся, я надеюсь, как-нибудь летом.
Иду в отель за чемоданом, сажусь в метро и пересаживаюсь в Бруклине на шаттл до аэропорта. Мне есть кого благодарить за Нью-Йорк. Спасибо! Это было прекрасно!
***
Вот сейчас главное – нормально выспаться! Новогоднюю ночь накануне перелета в Нью-Йорк провожу дома, только что вернувшись из Германии. Мои попугаи сходят с ума от петард и салютов, я не знаю как их успокоить и очень хочу спать.
Я только что из рождественской Европы. Европейцы, в большинстве своем, лапочки. К декабрьским праздникам относятся с нежностью. Им бы точно не пришло в голову палить петардами на улицах и бросать их в капюшоны прохожим. Такую историю наблюдала сама лично и помню очень отчетливо. Потому что какие-то недоросли-психопаты меня чуть не оставили без мамы!
Не люблю взрывы. Даже если они – праздничные. Обычно ситуация обостряется еще и тем, что кто-то в конце концов начинает стрелять из оружия. А это уже вообще не весело. Знаю случаи, когда баловались не холостыми, нашу знакомую так чуть не убили в собственном дворе.
Опять же, почему никто не думает о животных, когда веселится отвратительными петардами? Они, бедные, так страдают от страха, и им ничего не объяснишь. Салюты гораздо спокойнее по звуку, а эффекта больше. Используйте тогда уж их, раз вам так хочется праздника.
Начинаю злиться. Мне, в самом деле, очень нужно выспаться. Я всегда в эту ночь сплю, потому что первого января всегда куда-то еду. И мне всегда мешают отдохнуть.
Четыре утра. Понемногу начинают стихать воинственные звуки с улицы. Мой шкаф украшен гирляндой. Наблюдаю за огоньками, стараюсь залипнуть на них и уснуть, вспоминая путешествие, из которого сегодня вернулась.
Рождественская Европа – моя традиция не первый год. Я очень страдала, что не смогла поехать в Адвент. Праздник устроила своими усилиями. Купила и повесила гирлянду, хотя никогда этого не делала. Я привыкла встречать рождество в Европе в декабре. А после уже ощущаю себя как в старый новый год, когда вроде надо что-то еще праздновать, а охота уже зевать. Поэтому раньше в Питере ничего такого давно не отмечала, в том числе Новый год. А сегодня, 24 декабря, сходила в ресторан, поужинала, заказала
Я не религиозна. Но Адвент для меня – эмоции, состояние души, воспоминания, это мои чувства. В этом году и дома, в России, стараюсь прочувствовать праздник настолько, насколько это будет возможно.
Ничто не предвещало. Но вечером 26 декабря внезапно я вылетаю во Франкфурт. Пока не разобрали праздник, успеваю на блины с нутеллой. Какое счастье пить какао из ярких местечковых кружек и болтаться по ярмаркам!
–Давай в Дюсик проедем через Кёльн. Он сам по себе ничего особенного, но собор ты должна увидеть!
Собор оказался похож на страсбургский. Нужно знать хорошо подробности, иначе такому невнимательному к деталям человеку, как я, можно не заметить между ними разницу. Посидеть в соборе у меня не получилось, шла служба, а я не умею врать, что не турист. Зажмурила глаза на входе, загадала Нью-Йорк на Новый год и вышла. Гулять по Кёльну показалось бессмысленно, старый город не сохранился. Поэтому сразу поехали дальше и вечером уже были в Дюссельдорфе.
Впервые нахожусь в северной части Германии. Оказывается, я совсем холодна к ней. Здесь нет той уютности и самобытности, что сохранилась на юге. Наверное, если бы мой первый визит был сюда, я не влюбилась бы в Германию так, как влюблена, и не стала бы сюда больше тянуться.
Дюссельдорф – это приятные улочки, Рейн, колесо обозрения, сохранился даже старый город. Он мне нравится, но провести здесь два дня было бы слишком. Между кучей дел мы куда-то едем. Интересно, куда.
–В Голландию.
–В Голландию?!
–Да.
–Серьёзно? Прямо сейчас?
Мы мчимся в машине, заодно меняем мне обратный билет, чтобы у меня была возможность вылететь отсюда, а не ехать поездом обратно во Франкфурт и … да, мы едем в Голландию! С ума сойти!
–Это мой юбилей путешественника, представляешь?
–В смысле?
–Моя двадцатая страна.
–Ты считаешь?
–Ну не смейся, считаю. Это важно. Мне интересно, сколько я посетила стран.
–Но ты конечно замучаешься перечислять города, которые посетила в этих странах. О чем бы мы ни заговорили – ты везде была!
–Ты меня поймёшь: чем больше я где-то была, тем, мне кажется, меньше видела. Это наркотик. Дозу теперь остаётся только увеличивать. А куда мы едем в Голландию?
В Амстердам, в Амстердам, пожалуйста, скажи это!
–Мы едем в небольшой городок, ты всё равно не запомнишь название. Но я думаю, он тебе понравится. Сразу ощутишь, что в Голландии. Может как-нибудь съездим в Амстердам. Не сейчас. Много дел.
Я всё равно совершенно счастлива. Голландия была моей большой мечтой, но я всё никак не могла к ней подобраться. И вот увижу ее прямо сейчас!
Голландия не похожа ни на что, что я видела до сих пор. Пряничные домики – совсем не такие, как в остальной Европе. Голая кирпичная кладка, чистые улицы, столпотворения велосипедов. Я в восторге!