19-я жена
Шрифт:
Когда Бригам ушел, Элизабет и Чонси обсудили происшедшее. Чонси, вероятно, почувствовал еще большее отвращение к идее многоженства, чем его жена. В отличие от Элизабет, его вера, как мне кажется, не была столь бездонной. Он решил, что скажет Бригаму, что они не смогут выполнить его указания. «Он не может нас принудить».
Однако для Элизабет не было пути назад. Она искала ответа у себя в душе и, как ей казалось, достигла истины.
— Мы должны покориться, — сказала она.
Вероотступничество для нее не было выбором. Она не могла забыть, что произошло, когда она впервые не подчинилась своему Пророку. Так, в конечном счете именно Элизабет решила, что Чонси возьмет себе вторую жену.
Лидии Тафт было семнадцать лет, когда она летом 1844 года покинула дом своих родителей в округе Сент-Клер, что в Мичигане. За несколько
Когда до нее дошла весть о мученической смерти Джозефа Смита, она решила отправиться в Нову и жить среди Святых. «Время пришло! Вот чему научила меня смерть Джозефа Смита. Пора! О моя дорогая матушка, прошу тебя — прочитай эту Книгу! А потом приезжай и будь со мной в Нову! Этот город сверкает на берегу реки, и отовсюду здесь людям виден белый Храм, и каждый день сюда приезжают верующие со всего мира!»
Поселившись в Нову, Лидия нашла работу в доме Уэббов. В то время Элизабет была беременна Энн Элизой. Беременность проходила тяжело, Элизабет нуждалась в помощи. Нанимая Лидию, Элизабет и не помышляла, что чуть более чем через год та станет ее соперницей — второй женой ее мужа.
Сохранился лишь один известный портрет Лидии, сделанный многими годами позже, уже в Солт-Лейк-Сити. На нем мы видим худую, усталую женщину с ушедшими глубоко глазами. Но в 1845 году, семнадцатилетняя, она была, по словам Элизабет, «белокожей и прелестной, с нежными медлительными губами и золотыми блестками в глазах».
Свидетельства о том, кто первым предложил, чтобы именно Лидия стала второй женой Чонси, противоречивы. В сохранившихся фрагментах «Свидетельства» Элизабет она пишет: «Лидия, несомненно, любила моих детей. Я привыкла к ее постоянному присутствию, к звуку ее шагов». В книге «Девятнадцатая жена» Энн Элиза говорит, что помнит, как ее отец смотрел на Лидию взглядом, «какой муж хранит для своей жены». Возможно, он именно так и смотрел на нее, но воспоминания Энн Элизы того времени весьма сомнительны (ведь ей тогда был всего один год). Мы можем не знать, чья это была идея, но к концу 1845 года Элизабет и Чонси решились на участие в многоженстве, взяв в семью Лидию. Теперь им нужно было лишь получить ее согласие.
Элизабет пишет, что в какой-то момент Лидия стала есть с ними за одним обеденным столом. «Она во многом перестала быть всего лишь нашей служанкой». Нам неизвестно, случилось это до того, как идея была высказана вслух, или позже. У нас имеется рассказ Лидии об их реальной беседе в ее сохранившемся письме к матери. Беседа состоялась в снежный и ветреный зимний вечер, очень поздно, дети были уже отправлены спать. Снег валил безостановочно, сугробы за окнами поднимались выше подоконников. Лидии казалось, что такая снежная буря продержит их взаперти по меньшей мере неделю. Чонси предложил Элизабет и Лидии пройти в гостиную и помолиться всем вместе.
После того как они простояли пятнадцать минут на коленях, Чонси поднялся и стал подбрасывать поленья в камин. Не оборачиваясь, он описал им Откровение, как оно было впервые описано ему и Элизабет Джозефом Смитом, а затем Бригамом.
— Я это знаю, — пожала плечами Лидия. — Я тоже об этом слыхала. Девушки ведь говорят между собой.
Чонси спросил, что она думает об этом Откровении.
— Я только одно тут понимаю. Я буду делать так, как Господь просит, чтобы возрастало Его Царство.
Лидия утверждает, что она сказала именно так. У нас нет способа подтвердить, действительно ли она проявила такую решительность в столь юном возрасте. Прочитав большое количество писем и дневников первоначальных Святых, я замечаю некий шаблон, определенный образ речи, звучащей скорее как религиозный текст, чем как живой диалог. Нам трудно определить, действительно ли ранние Святые пользовались таким языком и такой манерой выражения мыслей или записывали свои беседы таким образом, чтобы их слова звучали более возвышенно. Однако, если и так, у нас мало причин сомневаться, что Лидия с готовностью приняла высказанную идею.
В книге «Девятнадцатая жена» Энн Элиза говорит, что ее мать поблагодарила Лидию, но внутренне кипела от гнева. Я
В сохранившихся отрывках «Свидетельства» Элизабет имеется одна строка, выделяющаяся из всех. Я не могу с точностью определить событие, ее породившее, но это вполне могло бы быть описанием ее чувств после их беседы. «Я проплакала всю ночь, — пишет она, — до зари и после рассвета». Нет причин полагать, что это были слезы радости.
В ясное, морозное утро 21 января 1846 года семейство Уэбб вместе с их служанкой явилось в новуский Храм. Несмотря на то что его строительство еще не было завершено, Бригам уже несколько месяцев использовал его для «облачений», [49] и церемоний «запечатления браков», [50] и «заместительных крещений». [51] В те времена Храм был одним из самых крупных зданий на западе Соединенных Штатов. Построенный из белых известковых кубов, он был подобен маяку для судов, двигавшихся по реке на север и на юг. [52]
49
«Облачение»,или «Наделение»( англ.Endowment), — церемония посвящения в «подлинные» мормоны.
50
…«запечатления браков»… — Креститься и сочетаться браком мормон может и вне храма, однако в этом случае он никогда не попадет в высшие круги Небесного Царства. Поэтому Элизабет и Чонси были снова «запечатаны».
51
Заместительное крещение— крещение умершего человека через добровольного заместителя.
52
Несмотря на то что Святые намеревались покинуть Нову, сотни рабочих продолжали возводить Храм до самых последних дней в штате Иллинойс. Это их усердие всегда поражает меня как символ их глубочайшей веры в их Церковь и в Бригама. (Прим. автора.)
Многое из того, что мы знаем о церемонии «запечатления брака», стало нам известно из книги «Девятнадцатая жена». Чонси надел сорочку с высоким воротником, мешавшим его бороде. Элизабет была в простом темном платье с длинными рукавами и узкими шелковыми манжетами. Лидия обернула плечи новой кружевной шалью. Ее металлические заколки сверкали в лучах зимнего солнца. По словам Энн Элизы, Чонси и Элизабет выглядели торжественно, Лидия казалась беспечной. [53]
53
В книге «Девятнадцатая жена» Энн Элиза пишет о многих событиях в жизни ее родителей, которые имели место либо до ее рождения, либо когда она была слишком мала, чтобы о них помнить. Судя по ее лекциям, она могла узнавать о них, расспрашивая мать и единоутробного брата Гилберта, когда готовилась писать свою рукопись. (Прим. автора.)