1914 год. Гибель русской гвардии

Петухов Андрей Владимирович

К исходу дня части 2-й гренадерской дивизии генерала Ставровича {47} сковали боем в Гадзеницком лесу главные силы 24-й австро-венгерской пехотной дивизии. В то же время с юга за её левый фланг зашли части лейб-гвардии Егерского полка, а с севера и востока брали в кольцо батальоны 81-го Апшеронского полка. В итоге боя в плен сдалось около пяти тысяч австрийцев. Из них егеря пленили одного офицера и 128 солдат.

Обращают на себя внимание незначительные потери лейб-гвардии Егерского полка за боевой день: один раненый офицер, нижних чинов – 3 убито и 48 раненых, что наглядно показывает, какое огромное значение для пехоты сыграла надлежащая поддержка шестнадцати орудий двух гвардейских батарей. В то же время не имевший артиллерии лейб-гвардии Преображенский полк потерял убитыми и ранеными почти четверть личного состава, а лейб-гвардии Семёновский – около 600 человек. Умелое использование артиллерийского огня генералом Буковским и несогласованность действий австрийской пехоты и артиллерии дали возможность егерям весь боевой день господствовать

на поле боя и добиться больших успехов малой кровью.

47

Ставрович Николай Григорьевич (14 (26).05.1857 – 25.12.1933, Загреб (Югославия)) Образование получил в Киевской Владимирской военной гимназии. В службу вступил 31.08 (12.09).1874. Окончил 1-е военное Павловское училище (1876). Выпущен прапорщиком (10 (22).08.1876) в 15-ю артиллерийскую бригаду. Участник Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. Подпоручик (26.12.1877 (07.01.1878)). Поручик (18 (30).12.1878). Штабс-капитан (04 (16).12.1883). Окончил Николаевскую академию Генерального штаба (1885 г., по 1-му разряду). Капитан (29.03 (10.04).1885). Старший адъютант штаба 16-й пехотной дивизии (26.11 (08.12).1885 – 01 (13).04.1890). Подполковник (01 (13).04.1890). Штаб-офицер для особых поручений при штабе 4-го армейского корпуса (01 (13).04.1890 – 10 (22).08.1891). Начальник строевого отдела штаба Ивангородской крепости (10 (22).08.1891 – 04 (16).04.1894). Штаб-офицер при управлении 46-й пехотной резервной бригады (04 (16).04.1894 – 25.01 (07.02).1898). Полковник (17 (29).04.1894). Начальник штаба 43-й пехотной дивизии (25.01 (07.02).1898 – 05 (18).03.1901). Командир 99-го пехотного Ивангородского полка (05 (18).03.1901 – 01 (14).06.1904). Генерал-майор (01 (14).06.1904). Участник Русско-японской войны 1904–1905 гг. Командир 2-й бригады 61-й пехотной дивизии (01 (14).06 – 03 (16).12.1904). Начальник штаба 5-го Сибирского армейского корпуса (03 (16).12.1904 – 17 (30).10.1906). Начальник штаба 22-го армейского корпуса (17 (30).10.1906 – 01 (14).05.1911). Генерал-лейтенант (15 (28).02.1911). Начальник 2-й гренадерской дивизии (с 01 (14).05.1911). В этой должности выступил на Великую войну. Награжден орденом Святого Георгия 4-й степени (Высочайший приказ 27.09 (10.10).1914). Состоял в резерве чинов при штабе Минского военного округа (09 (22).12.1915). Начальник 27-й пехотной дивизии (10 (23).03.1916 – 18.04 (01.05).1917). Состоял в резерве чинов при штабе Московского военного округа (16 (29).06.1917). В эмиграции в Югославии. Член Общества русских офицеров Генерального штаба в Югославии. Скончался 25.12.1933 в Загребе (Югославия) и на следующий день, 26.12, был похоронен на местном кладбище, о чём 31.12.1933 в Белграде сообщила газета «Русский голос» (№ 143).

В 16 часов австрийцы стали поспешно отступать по всему фронту.

Полковник граф Игнатьев приказал перенести штаб в расположение передовых цепей, за переполненный ранеными, догоравший Владиславов. Местоположение противника не было известно. Ночью могли произойти боевые столкновения, и командир полка распорядился выставить охранение и окопаться на все четыре стороны.

Утром следующего дня в штабе полка подводили итоги боя, допрашивали пленных. Австрийцы признавались, что испытали ужас, видя шедших на них в атаку солдат-великанов, которых не останавливали кинжальный огонь пулемётов и артиллерийская шрапнель. «Частями полка под Владиславовым было взято в плен 56 офицеров и 1450 нижних чинов. Из них сдано в штаб 1-й гвардейской дивизии 15 офицеров и 150 нижних чинов, а остальные – гренадерам. Пулемётов взято 21. Из них 4 – 4-й ротой и 4 же – 2-й. Победа была куплена дорогой ценой: 17 офицеров и более 600 солдат выбыло из строя, из них убито и смертельно ранено 5 офицеров и более 200 нижних чинов» (Андоленко С.П. Преображенцы в Великую и Гражданскую войны. 1914–1920 годы. СПб.: Славия, 2010. С. 59).

Атака Старой гвардии в центр Х австрийского корпуса увенчалась блестящим успехом. Противник стал медленно отступать по всему фронту Петровской бригады. «2 сентября, – пишет австро-венгерская история войны, – наша 2-я дивизия подверглась сильной атаке. Несмотря на содействие своих резервов и 37-й гонведной дивизии, русская контратака в её левый фланг вскоре заставила её уступить противнику то небольшое пространство, которое ей удалось захватить» (Андоленко С.П. Лейб-гвардии Преображенский полк в Великую войну. Париж, 1969. С. 2).

Победа Петровской бригады над 2-й австро-венгерской дивизией имела решающее значение в успехе боя всего отряда генерала Мрозовского. Прорыв фронта на стыке V и X австрийских корпусов на правом фланге 1-й австрийской армии во многом определил итог всего встречного сражения. Успешные действия лейб-гвардии Егерского полка и 2-й гренадерской дивизии генерала Ставровича за левым флангом Петровской бригады также внесли значительный вклад в успех боевого дня. В результате общих усилий войск отряда генерала Мрозовского части X австро-венгерского корпуса отошли примерно на двенадцать километров на линию деревень Лопенник Русский – Издебно. К ночи с 20 на 21 августа (со 2 на 3 сентября) между Крщёновским лесом и деревней Издебно в австрийском фронте образовалась брешь величиной в восемь километров.

За Владиславов полковники граф Игнатьев и Казакевич получили ордена Святого Георгия 4-й степени.

Лейб-гвардии Преображенский полк выиграл бой. Но какой ценой досталась победа!..

В 00.55 в ночь на 21 августа (3 сентября) начальник 1-й гвардейской пехотной дивизии генерал Олохов отправил генералу Мрозовскому донесение об итогах операции. В нём говорилось, что задачи, возложенные

на 1-ю гвардейскую пехотную дивизию, выполнены полностью, и что наибольшие потери понёс лейб-гвардии Преображенский полк. Вот полный текст донесения: «Доношу, что задачи, возложенные на части 1-й гв. пех. дивизии, выполнены. Л. Гв. Преображенский полк, кроме пунктов, о которых доносилось раньше, занял высоту 123,7 [19] , на которой расположился 1-й батальон полка и один батальон Л. Гв. Семеновского полка, остальные батальоны этого полка заняли Седлиска Вельке [20] .

19

Отметка в саженях; названная высота располагалась к югу от фольварка Анусин. – Примечание автора.

20

На самом деле лейб-гвардии Семеновский полк расположился на ночлег у перекрёстка дорог у южного ската высоты 264, расположенной по другую сторону леса за фольварком Анусин. – Примечание автора.

Неприятель везде в полном отступлении по направлению на юг и юго-восток. Потери полка не приведены в известность. Больше всех пострадал Л. Гв. Преображенский полк (I и II батальоны).

Батальон Л. Гв. Измайловского полка в 4 час. вечера выступил на д. Ольшанку в распоряжение нач-ка 1-й гренад. дивизии. Последний батальон Л. Гв. Измайловского полка и три батареи Л. Гв. Артил. бригады прибыли и стали у д. Майдан Палицкий. Таким образом, у д. Майдан Полицкий находятся три батальона Л. Гв. Измайловского полка, три батареи Л. Гв. 1-й арт. бригады и 1/2 роты Л. Гв. Саперного батальона. Сюда же прибыл отряд Красного Креста и немедленно открыл свои действия.

Один парк парковой артиллерийской бригады частью высадился уже в Люблине, частью высаживается.

Испрашиваются дальнейшие указания.

Нач. 1-й гв. пех. дивизии ген. лейт. Олохов» (Головин Н.Н. Русская армия в Великой войне. Дни перелома Галицийской битвы. Париж, 1940. С. 69).

Австрийцы поспешно отходили. Ночь и бездействие командования дали неприятелю возможность оторваться, и соприкосновение с ним вскоре было окончательно потеряно. Откровенно пишет об этом семёновец полковник Зайцов 1-й: «Штаб дивизии дал полкам довольно смутные указания. Размеры победы застали врасплох и наше командование. Полку было назначено занять высоту 264 по ту сторону леса за фольварком Анусиным. В полной темноте полк двинулся в указанном ему направлении. Найти эту высоту ночью, имея одну карту на полк, оказалось однако не так просто. Проплутав некоторое время, полк стал на ночлег у перекрестка дорог (как выяснилось потом, у южного ската этой пресловутой высоты) и выставил круговое охранение во все стороны. Нам тогда казалось это признаком неуменья воевать в современных условиях… Сейчас, однако, когда известны действия и наших противников, можно критиковать распоряжения на эту ночь нашего штаба дивизии, но для полка, при полной неизвестности, куда отошел противник (а он как раз отошел не в том направлении, как предполагало наше командование), единственно разумным решением было именно стать где бы то ни было, но непременно выставить круговое охранение» (Зайцов А.А. Семёновцы в 1914 году. Гельсингфорс, 1936).

Купленная в значительной степени огромными потерями Старой гвардии, решительная победа в бою у деревень Владиславов, Стрыйна и фольварка Анусин в дальнейшем не дала желаемых плодов. Составив бодрые реляции о действиях своих частей за боевой день, штаб 1-й гвардейской дивизии не позаботился должным образом о развитии успеха. То же самое можно сказать и про штаб Гренадерского корпуса. В результате: кавалерия не преследовала противника, разведка не имела точных данных о его действиях и местоположении, плохо была организована связь, топографические карты отсутствовали даже у командиров батальонов.

По утверждению полковника Зайцова 1-го: «Главной помехой в наступлении 21 августа были не австрийцы, а отсутствие связи и карт, а также полная неясность общей обстановки» (Зайцов А.А. Семёновцы в 1914 году. Гельсингфорс, 1936).

В то же время австрийцы под прикрытием арьергардов отошли на новый оборонительный рубеж: верховье реки Пор – Быхово и основательно укрепились на нём. Нерешительность всего отряда генерала Мрозовского в дальнейшем стоила двум гвардейским дивизиям большой крови во время штурма новой австрийской позиции, но об этом рассказ впереди…

Глава четвертая. Долгожданное наступление

В последующие два дня подошли другие гвардейские полки, а главное – корпусная артиллерия, которой так не хватало в бою у Владиславова. Теперь обе гвардейские дивизии в полном составе смогли принять участие в деле. Теснимые свежими частями 1-го гвардейского корпуса, австрийцы отступали к своей государственной границе, ведя ожесточённые арьергардные бои на хорошо подготовленных позициях.

В числе выбывших офицеров после боя у деревни Владиславов – тяжело раненный в левую ногу штабс-капитан Кутепов. В тот же день, 20 августа (2 сентября), его эвакуировали в дивизионный лазарет 2-й гренадерской дивизии. Врач осмотрел рану – австрийская пуля прошла сквозь мягкие ткани и раздробила кость. Такое ранение требовало длительного лечения. На фронт Александр Павлович смог вернуться лишь 24 ноября (7 декабря) (РГВИА. Ф. 409. Оп. 2. Д. 44501. Послужной список 378–865. Л. 3 об.). Всё время лечения он не терял связь с полком и использовал любую возможность узнать что-то новое о своих боевых товарищах. Тем временем Старая гвардия вступила в череду беспрерывных боёв.