1914 год. Гибель русской гвардии
Шрифт:
Вскоре после боя у Владиславова последовала телеграмма Верховного главнокомандующего великого князя Николая Николаевича. В ней говорилось, что ситуация на всех фронтах требует высокого напряжения сил гвардии. Немецкие войска уверенно наступали на Париж. Лишь ценой разгрома второй армии Северо-Западного фронта, что отвлекла на себя часть германских сил, удалось спасти столицу Франции.
На рассвете 21 августа (3 сентября) весь отряд генерала Мрозовского перешёл в наступление в южном направлении. К этому времени подошли части лейб-гвардии Измайловского полка и три артиллерийские батареи. В журнале боевых действий 1-й гвардейской пехотной дивизии находим запись: «21 VIII. Отряд ген. Мрозовского наступает в напр. на юг, развивая вчерашние успехи. Дивизия на участке которой подошла бриг. 2 гв. Пех. Див., атакует противника, занимающего линию Ченстоборовице – Крщонов. П. (Преображенцы) – наступали в промежуток между д.д. Жуков – Валентинов; С. (Семёновцы) – наступали на д. Валентинов; И. (Измайловцы) – наступали на д. Жуков; Е. (Егеря) – продвигались уступом за левым флангом дивизии, на д. Рыбчевице; А. (артиллерия) – 1, 2 и 4 бат-и присоединились к дивизии. К вечеру полки с боем вышли на сев. – вост. опушку Крщоновского леса. Заночевали на позиции». (Журнал боевых действий 1-й Гвардейской Пехотной Дивизии 1914 г. Составлен и издан исторической комиссией гвардейского объединения. С. 6.)
Преображенцы располагались в центре фронта дивизии, имея соседом справа измайловцев, слева наступали семёновцы. Уступом за левым флангом дивизии находились егеря. До полудня гвардия наступала, не встречая заметного
Устремляясь в промежуток между деревнями Жуков и Валентинов, в боевой линии преображенцев шёл их 4-й батальон. Под огнём вражеской артиллерии его роты всё больше увязали в перестрелках с отрядами спешенной вражеской кавалерии. На 16-ю роту налетел в конном строю один эскадрон, но был отброшен и понёс значительные потери. На подмогу графу Литке командир полка двинул 2-й и 3-й батальоны.
На рассвете семёновцы собрались в деревне Поличизна. Развернувшись в боевой порядок, они перешли в наступление к селу Рыбчевице в общем направлении на юго-запад. В первой линии шли 1-й и 3-й батальоны. Их левый фланг скользил вдоль реки Гелчев. Приданные полку 3-я и 4-я батареи лейб-гвардии 1-й артиллерийской бригады поддержали наступление пехоты. Первые несколько часов движения семёновцы не встречали сопротивления. Отсутствие объективных сведений о местоположении неприятеля заставляло наступать осторожнее, чем можно было бы в сложившейся ситуации. Лишь австрийские шрапнели рвались высоко в небе розовыми вспышками, не причиняя лейб-гвардейцам никакого вреда. С наступавшими за левым флангом полка егерями связи не было. Она прервалась ещё накануне в полдень 20 августа (2 сентября) и весь следующий день отсутствовала. Возникла опасность просачивания вражеской кавалерии на стыке расположения семёновцев и егерей. Поэтому для обеспечения безопасности левого фланга полка, миновав Рыбчевице, генерал фон Эттер приказал третьей роте удерживать село Ченстоборовице на правом берегу реки Гелчев. Его левым берегом продолжали движение основные силы семёновцев. На высоте села Ченстоборовице левофланговый 1-й батальон подвергся усиленному обстрелу вражеской артиллерии, что не повлияло на темп наступления полка. На ночлег 1-й, 2-й и 4-й батальоны обосновались в деревне Валентинов, в районе деревни Доманч заночевал 3-й батальон. Штаб полка находился в селе Рыбчевице.
К вечеру на фронте преображенцев усилился огонь вражеских батарей и упорство австрийских арьергардов, но старейший гвардейский полк продолжал развивать наступление. К 16 часам после короткого боя преображенцы достигли северо-восточной окраины крщоновского леса и ворвались в деревню Валентинов. Все деревенские хаты и постройки были полны раненых и умирающих австрийцев. Увидев полкового священника отца Михаила Тихомирова, многие из тяжелораненых умоляли причастить их перед смертью. Тем временем, прикрывая отход своих частей, открыла огонь вражеская конная батарея. Полк занял позицию. Батальоны рассыпались в цепи. Под грохот рвущихся шрапнелей отец Михаил с христианской любовью исполнил волю умирающих…
Вскоре по-осеннему быстро стали сгущаться сумерки. Обезопасив себя сторожевым охранением, преображенцы обосновались на ночлег на опушке крщоновского леса. По итогам боевого дня командир 4-го батальона полковник граф К.Н. Литке Высочайшим Приказом от 12 (25) февраля 1915 г. был награждён Георгиевским оружием «…за то, что 21 августа 1914 г., командуя головным отрядом, IV батальоном, впоследствии усиленным II и III батальонами, под усиленным артиллерийским, пулемётным и ружейным огнём захватил высоты у д. Валентинов и лес между Валентиновым и Крщоновым, выбив оттуда противника, чем способствовал продвижению соседнего боевого участка».
Первый день наступления прошёл успешно, почти без потерь и без крупных боевых столкновений. Но офицеры понимали, что отступивший под прикрытием арьергардов враг готовит новый укреплённый рубеж обороны, который придётся штурмовать. Лейб-гвардейцев возмущало отсутствие связи и топографических карт. Весь день не было сведений о действиях егерей. Поэтому семёновцам приходилось особое внимание обращать на свой открытый левый фланг. Штаб гренадерского корпуса и штаб 1-й гвардейской дивизии не сочли нужным организовать преследование неприятеля кавалерией. О местоположении и действиях австрийцев командование имело лишь приблизительные данные, но должным образом не организовало разведку. В итоге гвардейские полки наступали в атмосфере полной неясности общей обстановки, что впервые дало лейб-гвардейцам повод усомниться в полководческих способностях своего дивизионного и корпусного начальства. Ведь за ошибки штабов, за их действия по лекалам войн XIX века, за привычку полагаться лишь на «авось» и стойкость «царицы полей» – русской пехоты, солдатам и офицерам на фронте приходилось дорого платить кровью.
Как только появлялся на передовой штабной офицер, он сразу же становился объектом общего внимания. У него пытались выведать хоть что-нибудь о действиях неприятеля и планах командования. В дневнике командира 5-й батареи полковника Альтфатера описан его разговор со старшим адъютантом штаба 1-й гвардейской дивизии Генерального штаба капитаном Гущиным {48} . На вопрос о видении штабом дивизии ситуации на фронте он ответил, что неприятель, по его мнению, так бежит, что и кавалерия за ним не сможет угнаться. Из разговора полковнику Альтфатеру стало ясно, что, находясь под впечатлением от победы в бою у Владиславова, гвардейское командование недооценивает врага. А семёновец полковник Зайцов 1-й так прокомментировал данный эпизод: «По-видимому, исходя из этого, нашу конницу и не посылали вдогонку. Такое примитивное представление нашего командования о действительной обстановке, конечно, объясняет, почему 23 августа им решено было “почить на лаврах”. В то время, пока мы отдыхали, австрийцы рыли окопы, а вовсе не бежали, и эти окопы нам пришлось штурмовать с 24-го по 27-е августа, понеся такие потери (особенно Измайловцы и 2-я гвардейская пехотная дивизия), которые и теперь после войны и всего пережитого за 3 года ее ведения, кажутся прямо чудовищными» (Зайцов А.А. Семёновцы в 1914 году. Гельсингфорс, 1936).
48
Гущин Александр Фёдорович (07 (19).04.1881 – после 1930). Образование получил в Донском императора Александра III кадетском корпусе в Новочеркасске, который окончил в 1899 г. В службу вступил 31.08 (12.09).1899 и поступил в Михайловское артиллерийское училище. 13 (26).08.1901 выпущен из училища хорунжим во 2-ю Донскую казачью батарею. Затем проходил службу в 8-й Донской казачьей батарее. Принимал участие в Русско-японской войне 1904–1905 гг. Сотник (09 (22).08.1904). Подъесаул (09 (22).08.1908). В 1910 г. окончил Императорскую Николаевскую военную академию по 1-му разряду. 26.05 (08.06).1910 за отличные успехи в науках произведён в есаулы. Цензовое командование сотней отбывал в 1-м Уральском казачьем полку с 10 (23).11.1910 по 25.04 (08.05).1911 и 12-м Донском казачьем полку с 01 (14).05.1911 по 15 (28).11.1912. С 14 (27).08.1913 в чине капитана Генерального штаба на должности старшего адъютанта 1-й гвардейской пехотной дивизии. Выступил на Великую войну в августе 1914 г. в том же чине и в той же должности. Подполковник (06 (19).12.1915). С 06 (19).12.1916 исполняющий дела начальника штаба 2-й Кубанской казачьей дивизии. Награждён Георгиевским оружием (Высочайший приказ 07 (20).02.1916). На 03 (16).01.1917 в том же чине и в той же должности. Полковник (15 (28).08.1917). 16 (29).12.1917 отчислен от должности штаб-офицера, заведовавшего обучающимися в Николаевской военной академии. Участник Белого движения на юге России в рядах Донской армии генерала П.Н. Краснова. В марте 1920 г. во время эвакуации Вооружённых сил
22 августа (4 сентября) в два часа дня 1-я гвардейская дивизия вместе с другими частями отряда генерала Мрозовского продолжила наступление, темпы которого по причине усиления сопротивления неприятеля существенно снизились. Кроме того в середине дня зарядил дождь и подули резкие ветра, что также тормозило движение войск. Всё же к шести часам вечера преображенцы вытеснили австрийский арьергард из крщоновского леса и закрепились на его западной опушке в виду деревни Крщонов, где враг успело основательно окопаться. Во время боя получил ранение младший офицер 12-й роты подпоручик Комаров 2-й {49} . Решив не штурмовать австрийские окопы в сумерках, преображенцы остаток дня провели в перестрелке. Еще днём поступила новость, что 21 августа (3 сентября) части 3-й армии генерала от инфантерии Рузского заняли Львов. Сообщение это подняло дух лейб-гвардейцев и укрепило веру в успех общего дела.
49
Комаров Николай Николаевич. Н.Н. Комаров был произведён в офицеры из вольноопределяющихся. Прибыл в лейб-гвардии Преображенский полк из запаса во время мобилизации в июле 1914 г. 01 (14).08.1914 подпоручик Н.Н. Комаров выступил с полком на Великую войну младшим офицером 12-й роты. Получил ранение 22.08 (04.09).1914 в бою в лесном массиве, напротив деревни Крщонов (Польша).
Семёновцы в тот день наступали в направлении юго-восточной части крщоновского леса, стремясь ударить в правый фланг V австрийского корпуса, где располагалась 37-я гонведная дивизия. Во время разведки в лесном массиве получил ранение младший офицер 10-й роты подпоручик Бойе ав Геннэс {50} .
К вечеру семёновцы с боем заняли юго-западную опушку крщоновского леса, где и остались на ночлег. Штаб полка расположился в домике лесника, наметив штурм Крщонова утром следующего дня. До самого рассвета австрийцы не прекращали обстрел леса. То и дело в темноте раздавались щелчки ружейных пуль и взрывы артиллерийских снарядов. Создавалось впечатление, что части 37-й гонведной дивизии собираются удерживать Крщоновский оборонительный рубеж. Но ситуацию изменила обстановка на фронте правофлангового Х австрийского корпуса. Потерпев неудачу, он 22 августа (4 сентября) отступил за реку Пор, что вынудило австрийское командование на следующий день отвести и V корпус на линию Быхово – река Пор. Приказ об отходе в 37-ю гонведную дивизию передали рано утром, и австрийцы поспешно начали его выполнять, оставив в окопах усиленный арьергард. Не зная об отступлении неприятеля из Крщонова, штаб 1-й гвардейской дивизии приказал Старой гвардии лобовой атакой на рассвете овладеть укреплённым районом.
50
Бойе ав Геннэс Владимир Густавович (1890 – после 1938). Из потомственных дворян. Подпоручик В.Г. Бойе ав Геннес поступил в лейб-гвардии Семёновский полк в 1912 г. 02.08 (03.09).1914 подпоручик В.Г. Бойе ав Геннэс выступил на Великую войну с лейб-гвардии Семёновским полком младшим офицером 10-й роты. Ранен во время проведения разведки в лесу около деревни Крщонов (Польша) 22.08 (04.09).1914. Капитан В.Г. Бойе ав Геннэс награждён Георгиевским крестом 4-й степени (с веточкой) за отличие в бою 23.06 (05.07).1917 у деревни Годов, где, командуя 3-м батальоном и будучи дважды ранен в голову и спину, продолжал командовать батальоном и личным примером воодушевлял подчинённых, пока от полученных ран не потерял сознание. Награждён Георгиевским оружием приказом по 11-й армии от 11 (24).10.1917. Сослуживец Ю.В. Макаров в своих воспоминаниях так писал о нём: «…был очень популярен и среди офицеров, и особенно среди солдат. Бойе вырос близь Диканьки, говорил “що” и “дытына”, и это при трехэтажной иностранной фамилии звучало особенно симпатично».
«Был храбрый и отличный офицер… живой и предприимчивый… в высшей степени обладал тем даром простоты в общении, которые только и создают популярность среди подчиненных. Нисколько об этом не заботясь, для солдат 10-й роты он был “свой”, несмотря на свою иностранную фамилию, и если бы с ним что-нибудь случилось, то раненым или убитым вытаскивать его из-под проволоки полез бы не один десяток человек».
«…в качестве настоящего “украинца” имел определенную слабость к малороссийским песням» (Макаров Ю.В. Моя служба в Старой гвардии 1905–1917. СПб.:Северная звезда, 2013).
По итогам выборов 16 (29).12.1917 фронтового командования и штаба полка капитан В.Г. Бойе ав Геннэс занял должность помощника командира полка. 26.01.1918 вступил во временное командование полком. В эмиграции в Борго (Финляндия). Член полкового объединения.
С восходом солнца сильный предутренний туман стал рассеиваться, и к восьми часам утра взору открылась картина вражеской позиции. На возвышенностях виднелись брустверы, ряды свежей выброшенной глины отмечали несколько линий окопов. Предстоящий бой виделся упорным. Погода тоже не баловала. По винтовкам струилась вода. Сапоги увязали в грязи. Промокшие до нитки, измазанные глиной, лейб-гвардейцы готовились к атаке.
Семёновцы повели наступление с юго-западной опушки крщоновского леса на деревню Майдан Крщоновский. По стройным цепям лейб-гвардейцев австрийцы открыли огонь из винтовок и пулемётов. Ружейная пуля ранила командира 12-й роты капитана Штейна {51} . К полудню почти без потерь семёновцы овладели деревней, где провели вторую половину дня и заночевали. Соприкосновение с неприятелем было потеряно. И гвардейское командование, и штаб генерала Мрозовского вновь не посчитали нужным организовать преследование врага. Благодаря такой беспечности русского командования австрийцы спокойно отошли на новую оборонительную линию: верховье реки Пор – Быхава и основательно укрепились на ней.
51
Штейн Александр Фёдорович (15 (27).08.1873 – 23.02.1960). Реформатского вероисповедания. Образование получил в СПб 2-м реальном училище. В службу вступил 16 (28).10.1894. Выдержал офицерский экзамен при 1-м военном Павловском училище (по 1-му разряду). Определен в 66-й пехотный Бутырский полк. Прапорщик (02 (14).10.1895). Переведен в лейб-гвардии Семеновский полк. Подпоручик гвардии (07 (19).02.1897). Поручик (07 (20).02.1901). Участник Русско-японской войны 1904–1905 гг. Переведен в казачьи войска с переименованием в подъесаулы. По окончании войны вновь в лейб-гвардии Семеновском полку. Штабс-капитан (07 (20).02.1905). Капитан (07 (20).02.1909). 02 (15).08.1914 капитан А.Ф. Штейн выступил на Великую войну с лейб-гвардии Семёновским полком командиром 12-й роты. Ранен ружейной пулей во время штурма деревни Майдан Крщоновский (Польша) 23.08 (05.09).1914. В лейб-гвардии Семеновском полку до 29.07 (11.08).1916. Исполняющий дела корпусного коменданта 1-го гвардейского корпуса (с 29.07 (11.08).1916). Полковник (30.07 (12.08).1916) с утверждением в должности. В 1918 г. в Петрограде, где в течение почти всего года обеспечивал связь подпольной монархической организации гвардейских офицеров с монархической группой Н.Е. Маркова 2-го. С 10.1918 в Пскове. Участвовал в формировании Особого Псковского Добровольческого корпуса (позже – Северной армии и Северного корпуса). Командовал отрядом внутренней охраны Пскова. В эмиграции к 1928 г. в Литве, член полкового объединения лейб-гвардии Семеновского полка. Участник монархического движения и Рейхенгалльского монархического съезда 1921 г. Скончался 23.02.1960 в Германии.