2009_3
Шрифт:
Памятник, говорите, ей водружен? За особые заслуги перед страной? Надо бы, однако, уточнить, перед какой именно. И Владимир Бушин уточняет, за какие, к примеру, умствования в чубайсовской России ставят памятники. «Заявило о себе и с каждым днем набирает силу такое движение, которое раньше существовало только на Западе. Имею в виду антикоммунизм. Это слово не является более ругательным, оно обозначает реальное течение общественной мысли». Писатель в восторге: «Очень глубоко! Но в интересах полноты и ясности следовало бы отметить два непустячных обстоятельства.
Во-первых, кандидат исторических наук Старовойтова знает, конечно, что названное ею «течение общественной мысли» наибольшего расцвета и воплощения в жизнь (вплоть до Освенцима и Дахау) достигло в фашистской Германии. Почему же она об этом умалчивает? Почему не хочет наглядным примером конкретизировать свой постулат?»
Вывод Владимира Бушина: «Такие люди позарез нужны российскому начальству». И он готов встретить с пониманием назначение Г.В. Старовойтовой министром обороны и прикинул, как она ответит на столь лестное предложение: «мол, если народ потребует, если Родина позовет, если мама Раиса Исааковна не возражает, то… я не против, я готова».
«Смиритесь, смиритесь перед нами, супернаглецами, суперлжецами!» — вопит в последнее время телеэкран как-то особенно агрессивно. — И веруйте, веруйте во что угодно, только не в то, что мы вас с помощью «бушей» так ловко втянули в криминально-бандитский капитализм! И молитесь, молитесь за кого угодно, хоть за челюсть неандертальца, хоть за берцовую кость Тутанхамона, только не за миллионы полегших в могилы соотечественников, не за сотни тысяч пропадающих из года в год и не найденных детей, подростков, молодых мужчин, девушек, стариков!
Как частенько оправдывают свои злодеяния убийцы? А, мол, что я, что я, а вон Семка даже бабку родную не пожалел. За счет чего «легитимная власть» мамутов-вексельбергов-познеров решила прихоронить, умалить свою озверелую страсть к бриллиантовым яйцам, украденным у народа? Какая пропагандистская страшилка пошла в ход, чтоб отвлечь внимание обираемых, унижаемых, у которых украдено не только право на бесплатное жилье, на доброкачественное бесплатное лечение, но сама Родина! Именно Родина! Это не только право распоряжаться своими природными ресурсами, но и не иметь возможности десяткам миллионов, как прежде, «при отсутствии свобод» и всяких иных «прав человека», ездить по стране хоть с севера на юг, хоть с востока на запад. Хоть к родственникам, хоть просто посмотреть хозяйским глазом, какие просторы, какая красота принадлежит тебе. Это при «проклятом социализме с его проклятой уравниловкой» в одиночку и семьями народишко влегкую «мотался» куда хотел. Билеты-то стоили дешево! А кто теперь дернется в дальние края, чтоб похоронить родственника? Если вся-то твоя, нищего, «свобода» и «правда» не более чем «в шаговой доступности»? Если новоявленные «господа» враз отобрали советские накопления с помощью грабительской гайдаровско-чубайсовской реформы, возведя в закон не совестливость, не ответственность перед страной, а чисто мошенническую, юркую «целесообразность». Если спецпрохиндейцы из Совета Федерации опять единодушно благословили глад и мор в России, одобрив приостановку законов о возмещении «дореформенных» вкладов в Сбербанке, сделанных до 20 июня 1991 года? Если, как выразилась одна не слишком оппозиционная газета: «Ну надо же! Вот как олигарху отвалить четыре миллиарда долларов на выплату кредитов — это пожалуйста, нет проблем. Или банку помочь, крупной корпорации. А люди что? Пешки!.. Зато государство, как водится, подсластит обиду крохотной, замызганной в кармане конфеткой. С 1 марта следующего года, сообщили нам, базовая часть пенсии вырастет на 8,7 процента, то бишь на 156 рублей».
Ну, значит, самое время опять и опять, «большая Берта», к бою! Опять и опять тель-авивский экран с утроенной наглостью обгаживает социалистические завоевания, растлевает национальное сознание народа и вбивает, вколачивает в мозги «страшную правду» о 37 годе, когда будто бы позабирали в тюрьмы и лагеря самых честных, самых достойных.
«Э, нет! Залгались, господа!» — встал в полный рост еще, повторюсь, в конце восьмидесятых «неуправляемый» Владимир Бушин и погнал взашей из храма злоумышленников-фарисеев и расплодившихся торговцев своей припомаженной, прилизанной биографией. О, как востребован стал и в демиздательствах, и на телевидении «патриарх советской литературы» Лев Разгон! Как весьма кстати для ЦРУ он выскочил в передовые очернители и фальсификаторы прошлого своей страны! И как же врезал ему по первое число Владимир Бушин! И эта его прокурорская речь от имени народа опять — образец точности, железной логики, приправленных самоценным, истинно бушинским «зловредным» остроумием. (Отмечу: писатель помимо диплома Литературного института имеет диплом юриста.)
Итак, Лев Разгон, «как зеркало необоснованных гонений», по В. Бушину: «Лев Эммануилович начал свою трудовую жизнь с важного поста в Центральном бюро юных пионеров. Уже тогда был своим человеком в семье Свердловых и частенько навещал их в Кремле. Дочь А.И. Рыкова — его приятельница. Видимо, через нее или через Свердловых любознательный пионервожатый был, на наше счастье, в курсе всех кремлевских новостей и сплетен. Например, о том, что «железный Коба» вдруг неожиданно «размягчился» и стал «предаваться изнеженности нравов», то есть, грубо говоря, «у него появилась любовница, а может, и не одна». Может, не меньше дюжины: по одной от каждой республики. Скорей всего это «размягчение» на пятьдесят третьем году жизни явилось непредвиденной самим Сталиным реакцией на успешное выполнение первого пятилетнего плана, в результате которого, например, производительность труда в промышленности выросла на 41 процент.
Видимо, по причине именно охватившей его «изнеженности нравов» тиран начал тогда, по данным Разгона, истязать свою тридцатилетнюю красавицу жену, бить смертным боем малолетних детишек Свету и Васю. Слышал, как Клавдия Тимофеевна Свердлова, сокрушаясь о жене Сталина, «хваталась за голову и говорила: «Бедная, бедная женщина!» «… буквально не в силах отлипнуть от того же Сталина, он уверяет читателя: «Когда в 1919 году Юденич уже стоял под самым городом, Зиновьев впал в состояние истерического страха и требовал, чтобы его немедленно первым вывезли из Петрограда. Ему было чего бояться: перед этим он и приехавший в Петроград Сталин приказали расстрелять всех офицеров, зарегистрировавшихся согласно приказу. А также много сотен бывших политических деятелей, адвокатов и капиталистов, не успевших спрятаться».
Не вдаваясь в подробности, заметим, однако, как «под самым городом» Юденич оказался во второй половине октября, а Сталин ни «перед этим», ни вообще после 2 июля в Петрограде не был. Как член Военного Совета Западного, а затем Южного фронтов, он мотался между Москвой, Смоленском, Минском, селом Сергиевским, где находился штаб Южного фронта, и Серпуховом. Что же касается Григория Евсеевича Зиновьева, то у него и без всяких выстрелов, бесспорно, имелись достаточно веские причины не желать личной встречи с Николаем Николаевичем Юденичем: ведь Зиновьев был первым лицом в городе — председателем Петроградского Совета. А уж если отвечать за расстрелы, то рядом с ним должны бы прежде всего встать Г.И. Бокий, председатель Петроградской ЧК, и И.М. Москвин, который, по словам Л. Разгона, «после 1917 года занимал в Петроградской организации партии посты первой величины и выдвинулся со временем на второе место после Зиновьева».
То есть одним из первых наших советских писателей-публицистов В. Бушин «дал очередь» по гнуснейшей лжи фальсификаторов истории, что будто бы отнюдь не троцкие-бронштейны-зиновьевы-бокии организовали беспощадное уничтожение русского культурного слоя, то есть интеллигенции, дворян, священников, а извольте верить! — Иосиф Сталин и — тема закрыта!
«Так почему же автор, так легко взвалив вину на Сталина, — принародно допытывается В. Бушин у творца всяческих домыслов, — который не был в Петрограде почти четыре месяца, совершенно обошел молчанием Бокия и Москвина, все время находившихся здесь, на столь решающих в подобном деле постах? Есть основания полагать, что это сделано совсем не по незнанию. А скорее всего потому, что оба они — близкие родственники Льва Эммануиловича: он был женат на дочери первого из них, которая позже стала падчерицей второго.
В огромной столичной квартире Ивана Михайловича Москвина, что находилась в роскошном правительственном доме на Спиридоновке, бинарный зять жил много лет одной с ним семьей, а с Глебом Ивановичем Бокием порой предавался уже известной нам ежовской усладе (Водку пили-с. — Л.Б.)… Лев Эммануилович уверяет, что Глеб Иванович был обаятельнейшим человеком, «зимой и летом ходил в плаще и мятой фуражке», обожал искусство… Бокий был знаменит. Его именем называли морские суда, о нем слагали стихи и песни. Так, заключенные, которых направляли на Соловецкие острова, с энтузиазмом пели: