2009 № 9
Шрифт:
Кузнец медленно кивнул. Множество образов промелькнуло в эти мгновения перед его мысленным взором, но ни один из них не принадлежал миру людей.
— Прекрасные цветы растут на изуродованных стеблях, — сказал он, ни к кому в особенности не обращаясь, и положил руки на пояс. — Что ж, эти розы действительно будут напоминать нам, кем мы были и на что способны.
— Значит, ты тоже потерял дорогого тебе человека? — догадался Джеральд.
— Когда-то, милорд, я был юным, прекрасным рыцарем. Неловко говорить так о себе, но Господу действительно было угодно наделить
— Элеонора Ак... Но ведь она умерла два с половиной столетия назад!
— Вы не ошиблись, милорд. Увы, королева эльфов тоже сочла меня достаточно красивым...
Корабль, строившийся на берегу озера Дервентуотер, напоминал древние норманнские когги. Он был низким и широким, как барка, обладал крепкой палубой, но имел низкий, срезанный нос. В центре палубы располагалась невысокая дощатая рубка, пол которой был выложен глиной и камнями для устройства очага. Судно было почти готово, когда Тордрал приехал на побережье со своей еженедельной проверкой.
— Сдается мне, мастер, что ты намерен добиваться благой цели негодными средствами, — заметил корабельный плотник Ивейн, когда они С Тордралом и его подмастерьем Харальдом осматривали корпус судна.
— Объясни, что ты имеешь в виду, — потребовал оружейник.
— Я имею в виду размеры, понятно? Ведь Дервентуотер — это просто большая лужа, так зачем строить здесь корабль, способный перевозить лошадей? Объехать озеро верхом будет и проще, и быстрее!
— Зачем — это мое дело, Ивейн. Твое дело — построить такое судно, какое мне нужно.
— Я сделал все, как ты сказал: двадцать ярдов в длину, пять в ширину, а на воду можно спускать хоть сегодня. И все же...
— Что?
— Все же я кой-чего не понимаю. Например, вот этот низкий нос... Чтобы ходить по бурным морям, такая посудина не годится — ее зальет первой же волной!
— Ты сам только что сказал: Дервентуотер — просто большая лужа. Его длина не достигает и трех миль; что касается волн, то при самом сильном ветре их высота не превышает нескольких дюймов. Низкий нос нужен мне, чтобы стрелять из бомбарды, которая будет установлена на носу.
— Собираетесь поставить на палубе пушку? Не-ет, от этого никакого прока не будет!
— Почему же не будет?
— Да потому что об этом новшестве скоро все прознают. Морякам ведь рот не заткнешь, верно? А стоит им опрокинуть пару кружек, так разум и вовсе их покидает, и...
— Давай-ка ближе к делу, приятель.
— Я вот что хотел сказать, мастер Тордрал. Очень скоро все суда будут вооружены бомбардами, а коли два таких судна сойдутся в бою... Они же потопят друг дружку с первого выстрела! Бомбарда — дьявольски мощное оружие, перед которым не устоит никакая обшивка, так что преимущества вы не получите.
— Пусть тебя это не волнует. Мой корабль должен иметь на борту бомбарду. Что еще тебя смущает, плотник?
— Да эти четыре дырки, которые ты велел просверлить на носу и на корме.
— Ну и что тебе
— Те два отверстия, что на носу, находятся на ладонь ниже ватерлинии...
— Да, я так и хотел.
— А те, что на корме, находятся под водой на целых пол-ярда!
— Ты хорошо потрудился, плотник. Именно в этих местах я и велел тебе просверлить эти отверстия!
— Но ведь судно с дырой в обшивке сразу пойдет ко дну!
— Ты же знаешь: я приказал делать не сквозные отверстия. Те, что на носу, будут соединены с отверстиями на корме при помощи длинных труб, по которым потечет вода.
— Вы хотите, мастер, чтобы вода текла сквозь судно?
— Совершенно верно.
Плотник проворчал что-то на непонятном языке и поскреб затылок.
— Это — судно моей мечты, — пояснил Тордрал. — Я его выдумал, а ты должен построить.
Ивейн сложил руки на груди и, окинув быстрым взглядом почти готовый корпус корабля, покачал головой. Плотник понятия не имел, что же он сотворил, но Тордрал казался довольным, и ему было этого достаточно.
— Пусть твои мечты обратятся кошмаром для фейри, — сказал он. — Кстати, я сделал специальный ящик, в который как раз поместится горшок с нашей спиральной розой. Ведь мы возьмем ее с собой, правда?
— Конечно. Она — одна из нас. Негоже оставлять ее на берегу.
— Мастер...
— Что?
— Мы все — все, кто у тебя работает, — искалечены магией фейри. Возьмите хоть меня... они ведь забрали меня к себе. А когда я вернулся из ихней Страны-под-Холмом, оказалось, что корабли, которые я умею строить, уже сто лет никому не нужны.
— Мне, как видишь, понадобился именно такой корабль.
— Я знаю, но... Скажи, мастер, что они сделали с тобой?
— Фейри обесценили твое мастерство. У меня они отняли зрение. Я вижу достаточно отчетливо только то, что находится перед самым моим носом. Чтобы различить что-то на большем расстоянии, мне приходится использовать вогнутые линзы наподобие изумрудных стекол императора Нерона.
— И они вделаны в забрало твоего шлема?
— Совершенно верно.
— Ха, вот это дело! У фейри есть магия, но никто из них не сведущ в науке, как ты. А наука всегда победит магию. Позволь задать тебе еще один вопрос, мастер...
— Только последний.
— Хорошо... Как ты назовешь это судно?
— В моих мечтах оно носило имя La Hachette.
— La Hachette? Ax да, теперь понимаю... Красивое имя. Красивое и... сильное. Коли так, я сам нарисую на носу корабля боевую секиру.
— Уверен, это изображение его украсит.
Сержант Ренар распорядился провести испытания бомбарды на пустошах к югу от озера Дервентуотер. Вопреки советам своих английских помощников-канониров он также приказал оставить ствол орудия на деревянной тележке, на которой его доставили в Кесуик. Мишенью для испытательных стрельб служила бревенчатая башенка, наскоро возведенная на берегу озера в четверти мили от огневой позиции.