2012. Дерево Жизни
Шрифт:
Я почувствовал, как пересыхают губы, и глотнул немного воды. Солнце уже почти приблизилось к водной границе, готовясь погрузиться в океан и окрасить брызгами все небо в переливы желтого, красного и ультрамаринового. Оно двигалось гораздо быстрее, чем можно было себе представить. Казалось бы – только что оно было довольно далеко от линии океана и вот уже своим горящим краем касается воды. Можно начать считать. Раз, два, три… все погибнут, на земле останусь только я и Вильям Херст. Десять, одиннадцать… нет, еще останется она, но она будет одна в абсолютно пустой Москве и наверняка погибнет тоже, без самолетов и прочей лабуды мне не добраться до нее никак… двадцать три, двадцать пять… все. Солнце утонуло в море. Все. Я почувствовал, как по телу забегали мурашки. Мне стало немного холодно, и я накинул на плечи спальник. Я вдруг стал слышать вокруг звуки шагов и шепот, хотя никого не мог увидеть, сколько бы ни всматривался в танцующие
Сингапур
По пути на райский остров
Мой Сингапур. Город Льва. Город улыбок. Город стеклянных небоскребов с растущими на крышах деревьями. Город набережных, переливающихся всеми огнями свечения диодов. Город садов и парков. Город-порт, где суперлайнеры и люксовые яхты соседствуют со старинными джонками и прогулочными трамвайчиками сумасшедших расцветок. Город, где даже звери в зоопарке живут без клеток. Где сознание почти достигло идеала. Просвященное государство, о котором мечтали мыслители прошлого, построили на берегу реки Сингапур, на маленьком острове…
Самолет сингапурских авиалиний только выруливал к своему пассажирскому «рукаву», еще даже не погасла табличка «Пристегнуть ремни», а я уже знал, что захочу остаться в этом городе навсегда. Так бывает, что-то щемит в груди и ты видишь где-то под крылом гигантского лайнера город из своих детских снов. И понимаешь, что он очень похож на твои взрослые мечты.
Я прилетел в Сингапур и поселился в отеле «Мандарин бей». Там, где под окнами совсем недавно шумели моторами болиды «Формулы один», разрывая плотный влажный ночной воздух, проносясь с небывалой скоростью в единственную ночь в году, когда на набережной Мандарин отключены камеры полиции, следящие за нарушениями. Единственную ночь в году, когда избранные и величайшие пилоты могут на прямой городской улице покорить рубеж в триста километров в час и не получить гигантский штраф, а наоборот, возможно даже искупаться за это в шампанском! Прямо под моим окном рабочие разбирали огромную осветительную опору, одну из нескольких тысяч, поставленных специально вдоль трассы, чтобы осветить миллионами киловатт эту единственную в мире ночную гонку… Как бы я хотел оказаться в этом номере неделю назад! Но мне задержали получение визы. Меня не устраивал обычный трехдневный визит в город, на который визу дают прямо в аэропорту. Мне нужен был минимум месяц, чтобы что-то понять про этот город-рай. А потому мне пришлось ждать получения долгосрочной визы почти десять дней, чтобы из Гонконга вылететь прямо в Синг. И, сделав там финальную передышку, отправиться в заключительное путешествие на Бали. Мой отель похож на гигантский корабль. Его фойе-атриум подыгрывает фантазии, и вот уже думаешь, что ты внутри огромного тропического цветка. Утро. В холле тихо. Я спускаюсь из номера на стеклянном лифте, скользящем по гигантскому «пестику». Вокруг меня лепестки балконов и дверей номеров. Выхожу на улицу и понимаю, что воскресное утро идеально для первого знакомства с городом. Сейчас абсолютно пустынно. Я иду по набережной куда-то по направлению к высоченным стеклянным зданиям. Как я это люблю – идти наугад. По наитию, без карты и путеводителя. Я перехожу мост и оказываюсь на площади у фонтана в виде морского льва – символа города. Я спускаюсь к нему и сажусь на каменный парапет. Долго смотрю на океан. Сингапур укрыт со всех сторон островами и полуостровами, и море здесь очень спокойное. Я почему-то вспоминаю Санкт-Петербург и набережную Невы. Я достаю из кармана свой молескин и записываю в нем:
Лучшие города земли всегда стоят на воде. Потому что вода забирает все плохое.
Закрываю блокнот. И думаю, что мог бы написать книгу про все мои злоключения. Все эти заметки и записки чего-то да стоят.
Я встаю и иду от фонтана. Я перебегаю пустынную дорогу в неположенном месте и вспоминаю, что здесь весьма жесткие штрафы за любые нарушения. Ожидаю, что сейчас раздастся полицейский свисток и из-под земли возникнет полисмен. Но ничего такого, разумеется, не происходит.
Хоть уже девять тридцать утра, но в городе можно снимать начальные сцены из «Ванильного неба», где Том Круз бегает по абсолютно пустому городу. Я иду куда-то от моря. Пересекаю улочки и оказываюсь в старом квартале. Дома как пряники. Похоже на Макао, но здесь больше чувствуется влияние английского стиля в архитектуре. Многие здания построены в девятнадцатом веке. У большинства лестницы между этажами вынесены на стены и украшены затейливыми узорами. Одна такая лестница на розовом домике ведет куда-то в небо. Она извивается штопором, пока не превосходит высотой крышу, и там закручивается, приобретая остроту шпиля башни. Я иду дальше и выхожу на большую улицу, оправленную высоченными небоскребами. Контраст старых псевдоанглийских домиков и новых высоток поражает и как-то успокаивает. Ты понимаешь, что прошлое, настоящее и будущее вполне могут мирно уживаться.
Воздух постепенно наполняется морской духотой, а улицы – людьми и машинами. А я все иду и иду куда-то. Выхожу на Орчард-роуд, главную, самую длинную, улицу города и шагаю по ней вдоль блестящих витрин. Потом сворачиваю направо и долго бреду вдоль цветущих парков между домами, чтобы выйти на набережную, присесть на гранитную ступеньку и написать в своем блокноте:
Вечность застынет камнем.Я исчезаю в пепле.Дымом от сигареты…Или в чернилах ручки.Медленно умираю…Чтобы пролиться светом,На эти пустынные ранние,Сингапурские улочки.Я не пишу стихов. А тут раз и сочинил. Так бывает с каждым. У всех получается по-разному. Но однажды свое стихотворение пишет любой. Я написал свое, сидя на берегу Сингапур-ривер. Накатывает сентиментальность вперемешку с инфантильностью. Хочется свернуться калачиком и подремать прямо здесь на камешке. А еще – чтобы мама потрепала за волосы. Или Она… Мужчина на всю жизнь остается ребенком. Просто однажды в чем-то мать ему начинает заменять его женщина. Я потягиваюсь, как большой довольный замечтавшийся кот, и иду дальше. В поисках места, где можно вкусно позавтракать.
Я ем в «Свисс-Отеле», в ресторане «Сити-Спейс» с видом на весь город. Я поедаю салат с тунцом, сидя у окна, и смотрю, как небоскреб-дирижабль медленно вплывает в облако. Через столик от меня сидят две красивые тридцатилетние русские девицы и наперебой обсуждают, что в отеле остановился Джордж Клуни. Они очень похожи на профессиональных «охотниц». Отлично одеты и очень ухоженны. Великолепные прически и безупречные стильные украшения. Их прямо сейчас, в двенадцать утра можно выпускать на ковровую дорожку. Клуни наверняка бы оценил. Везде, где бы я ни оказался, я встречаю русских. Интересно, сколько всего НАС сейчас за пределами России? И что они, другие, все делают? Как и я бегут от чего-то? Или за кем-то, как эти две великолепные молодые женщины. Мне противно их желание денег, которое написано у них на лбу огромными мигающими буквами, но мне почему-то хочется пожелать им удачи. Мне их по-отечески жаль, и я хочу, чтобы они были счастливы. Они беззаботно треплются на русском, даже не подозревая, что рядом сидит их соотечественник. За кого они принимают меня? За итальянца? Француза? Бритиша? Фиг знает… ясно одно, я далеко за пределами их интересов. Когда они зашли в ресторан и обвели взглядом зал, они ни на секунду не притормозили глазами на мне. Не знаю, хорошо это или плохо, быть человеком, рядом с которым женщина всегда будет исключительно по любви…
Я расплачиваюсь по счету. Спускаюсь вниз на лифте. И радостно обнаруживаю, что город окончательно проснулся и наполнился выходными, праздно шатающимися людьми. Я смешиваюсь с ними в толпе. Я иду, пританцовывая и улыбаясь всем им. И чувствую, как мне улыбаются в ответ. Я растворяюсь в жителях города, будто тот самый небоскреб-корабль вхожу в теплое уютное облако. Чтобы в течение тридцати дней наполняться только светлой и позитивной энергией. Чтобы улететь отсюда, храня в сердце запах маленькой Индии, шум чайна-тауна, сдержанность сити. Чтобы с замиранием сердца смотреть, как еще один мой самолет отрывается от земли и несет меня в абсолютно неизведанное и, возможно, безвозвратное будущее… Чтобы положить в сердце, как в копилку, этот город и оставить там навсегда. Просто так. Чтобы, если придется погибнуть, была внутри не только ломота и боль по утраченному, но и теплые воспоминания о последних сингапурских каникулах…
о. Бали, Юго-Восточная Азия
«Мир соткан из наших мечтаний. Помнишь? Ты ведь тоже о чем-то мечтал? И если ты посмотришь вокруг, посмотришь внимательно, то увидишь, что у тебя есть именно то, о чем ты грезил. Просто надо было аккуратнее выбирать себе мечты».
«Да, я мечтал увидеть Сингапур, мечтал научиться серфингу, мечтал путешествовать и видеть далекие страны…»
«А герой? А? Каким ты себе рисовал героя? На кого ты хотел быть похож? Вспомни хоть на мгновение! Твои герои всегда были трагически одиноки. С печалью в сердце. Потому что так они острее чувствуют жизнь, так ярче воспринимают реальность. Разве нет? Они лишены всяких обязательств. Они свободны как ветер. А? Ты получил все, о чем мечтал. Ты не имеешь право роптать на свою судьбу. Твоя судьба, как скульптура Микеланджело – шедевр. Да, ты страдаешь, но это лишь потому, что ты сам так решил…»