2018: Северный ветер. Том 1
Шрифт:
— Даже и не сомневаюсь! — рассмеялся Дейр. — Но так ли вам это необходимо?
— Я вспомнил твоё имя, — сказал Узервааз. — Ты бастард Эрега Детвана — брата рикса, что умер три года назад. Наёмник из Вольной манипулы. Проще говоря — никто.
Лицо гефарца скривила гримаса.
— Так дайте мне шанс, господин! — сквозь зубы процедил парень. — Разве открытых врат Вендена вам недоста…
— Нет, недостаточно, — раздражённо перебил его Узервааз. — Я здесь и город был бы моим в любом случае. Если ты хотел что-то там мне доказать… Надо было сдать мне Венден раньше. Впрочем… До границы Империи Орде ещё не одна неделя хода. Принеси мне за это время ключ от ворот Эсселя, и корона Гефары так уж и быть — твоя.
— Даёшь слово, господин?
— Клянусь солнцем, — ухмыльнулся фейри.
В Гефаре имелось четыре значимых города. Литгален — самый крупный, где находилась резиденция рикса. Венден — самый старый, где издавна проводились народные сходы-апеллы. Мешау — древний имперский острог, стоящий на бродах через Великую. И Эссель — на границе с Восточным Пределом Неорима, самый молодой и динамично развивающийся из всех, благодаря торговле с имперцами.
Из него вниз по Арги-Харе сплавляли лес, шли корабли с пушниной, рудой, наёмниками и рабами, а вверх по течению Магны везли оружие, стекло, пряности, вино, пшеницу и прочее, что не водилось на севере.
Контролировал его клан Оумарен — орочий клан, который на удивление хватко взялся за торговлю, хотя начинал исключительно с поставок собственных наёмных отрядов и торговли рабами из Хорасана. Оумарены изрядно оромеились, с дикими отношения у них были скверные, так что миром с Ордой им разойтись было явно не вариант.
Так что как только стало известно, что Орда идёт дальше на юг, Оумарены сосредоточили в Эсселе крупный гарнизон, но женщин и детей отослали на восток — в леса союзных коянских и фейрийских племён.
Некоторые из других кланов прислали помощь, так что в итоге в Эсселе собрался отряд, численностью почти в тысячу человек и орков. Крепость была небольшой, но крепкой, перестроенной из старого имперского острога, основанного несколько веков назад — когда граница Нового Рима пролегала севернее, чем сейчас. Каменные стены со стороны суши, доступ к реке, немалый гарнизон, запасы еды и воды — Оумарен рассчитывали продержаться против диких без особых проблем. Падение Литгалена их ни капельки не обеспокоило — всё списали на предателей внутри стен, которые смогли открыть ворота и впустить Орду внутрь.
Однако Дейр Детван твёрдо вознамерился заполучить в своё владение Гефару.
Переговорами с одним только Узерваазом он не ограничился, а встретился ещё с несколькими кланами хорасанцев. Особенно его интересовали Небесные всадники, с которыми после долгих переговоров Дейру всё-таки удалось договориться. Хорасанцы получали совет как взять Эссель и большую часть добычи с него, Детван же получал право быть номинальным предводителем похода и трофей на свой выбор. Размен явно неравноценный, да и не особо щепетильные хорасанцы предполагали обмануть бастарда, однако Дейр был не так прост и потребовал скрепить договор кровью принесённых в жертву Зенде рабов. Продемонстрировав завидные познания в верованиях (и чего греха таить — суевериях) диких, парень заставил вождя Небесных всадников дать клятву, которую он не смог бы нарушить. Обмануть чужака во славу Зенды-обманщицы, даже поклявшись её именем — обычное дело. Но если чужак знает тайные слова и ритуалы, что ведомы лишь посвящённым Зенды — жди беды.
Отдельные кавалерийские отряды Орды прорывались всё дальше и дальше на юг эоса, но укреплённых селений сторонились. Без боевых олифантов и без поддержки Тёмных хорасанцам даже самую плохонькую крепость было не взять — всадники укреплённые ворота пробивать не умеют, и по стенам крепостным лазают плохо.
Так что в городке Гишан, что стоял в двух десятках миль выше Эсселя по течению Арги-Хары, были спокойны. Стена хоть и деревянная, но довольно крепкая, в гарнизоне три сотни опытных бойцов — с налёта не взять, в общем. Тем более, что вскоре к городу ещё и подошла сотня бойцов из клана Детван…
— …Никак не могу пропустить, брат, — покачал головой седоусый стражник, командующий отрядом у северных врат Гишана. — Тэн ушёл за подмогой, а без его слова мы такую оружную кодлу не пустим. Либо ждите, либо складывайте оружие.
— Понимаю, — спокойно кивнул сухощавый северянин лет сорока, одетый в потёртую воронённую кольчугу. — Оружие не отдадим — подождём. Но ты тогда хотя бы телеги с ранеными пропусти…
— Раненые? — погладил усы стражник. — Раненых — эт можно… Эй, бездельники! Подымайте герсу!
Окованная железом массивная деревянная решётка, перекрывающая проход в город, пришла в движение, и внутрь втянулось пяток телег с раненными. Сидящий на одной из них парень с забинтованным левым глазом неожиданно покачнулся и свалился за борт, растянувшись на пыльной дороге.
— Эй, ты чего это, а? — один из стражников подошёл к упавшему, наклонился к нему… И неожиданно осел на землю.
— Всё отлично, брат! — «раненный» неожиданно бодро вскочил на ноги, срывая с глаза повязку и вытаскивая из шеи гишанца длинный гранённый кинжал.
Дейр залихватски свистнул, и тотчас остальные мнимые раненые посыпались с телег, доставая припрятанное до поры до времени оружие.
Охрану ворот вымели буквально мгновенно — сказался подавляющий численный перевес атакующих и внезапность нападения. Детванцы спешили занять привратные укрепления, но защитникам всё-таки удалось опустить герсу…
Однако перекрыть проход в город решётка не смогла, потому как прямо под ней оказалась одна из телег. Удар рухнувшей герсы сломал ей обе оси, но между решёткой и землёй оказалось достаточно места, чтобы внутрь проникли оставшиеся за стеной детванцы.
Одну из телег, оказавшуюся снаружи города, быстро спихнули с дороги и подожгли. Загодя оставленные в ней мешки со специальными травами занялись пламенем, и в небо поднялся столб жирного дыма.
Увидев этот условный сигнал, к Гишану выдвинулось пять сотен Небесных всадников.
…Сопротивление защитников города сломили только к закату — гишанцы дрались ожесточённо, уже будучи наслышаны о том, что дикие частенько не берут пленных, а если берут, то те полоняне обычно завидуют мёртвым.