2024
Шрифт:
— Спасибо, — подозрительно сказал Олег.
— Уж кто-кто, а Вы прорвётесь. Прощайте! И, пожалуйста, передайте доктору Рамзесу, что полковник Одесса сожалеет, что не может спасти его лично.
Олег улыбнулся.
— Ахатинов должен поторопиться, — раздался вдруг голос вортигонта, наблюдавшего за двумя людьми из-за угла, — Рамзеса держат в тяжкой неволе. Есть ли повод для задержки?
Олег покосился на вортигонта и заставил себя ему едва заметно кивнуть. Одесса тоже удивлённо повернул голову на инопланетянина — похоже, этот «повстанец» до этого был не столь разговорчив. Олег поспешил выйти из подвала. Он вышел к своему багги и сел в него. Один из повстанцев подбежал к массивным воротам и открыл их. Впереди была трасса. Наконец-то нормальная дорога.
— Удачи Вам, Олег! — Крикнул он, — Рамзес рассчитывает на Вас!
И Олег поехал по гладкой и чистой дороге вперёд…
Дорога недолго оставалась столь чистой и беспрепятственной. Завернув за очередной поворот, Олег обнаружил,
Расчистка дороги заняла минут пять. Скинув несколько машин вниз, Олег посчитал открытый проход достаточно широким и снова сел в багги. Путь продолжился. Миновав длинный и тёмный тоннель, Олег снова увидел то, что заставило его притормозить. По дороге прямо к нему катилось что-то, напоминающее футбольный мяч. Олег бы так и решил, если бы странный шар не издавал железный лязг и электрическое попискивание. Забыв об осторожности, Олег направил багги на этот странный предмет, чтобы рассмотреть его поближе. «Мяч» тоже покатился к нему, с каждым метром набирая скорость. Подъехав ближе, Олег увидел, что у этого шара были довольно явные бугры, которые располагались равномерно и симметрично. Инженер вдруг поймал себя на мысли, что эти штуки — явно изделие Правительства: тот же серо-чёрный металл, странные и нелогичные линии.
Но Олег успел понять это слишком поздно. Шар, набрав приличную скорость, на полном ходу врезался в багги. Раздался резкий электрический треск, и багги сильно тряхнуло. Олег, вскрикнув, едва сумел справиться с управлением. Шар, отлетевший от удара на метр, снова покатился к багги. Между буграми на его поверхности начали проскакивать белые молнии. Олег, поняв, что нарвался на очередной «сюрприз» Правительства, круто увёл машину вправо. Шар, метнувшись за ним, снова врезался в багги. Его тряхнуло и отбросило прямо на скалу у обочины. Олег, бешено пытаясь справиться с управлением, отвёл багги от скалы, от удара об которую перекладины машины даже погнулись. Олегом овладела паника — он увидел, как спереди к нему несутся ещё два таких шара. Продолжать езду было бы самоубийством — того и гляди, эти штуки столкнут его в море! Олег остановился и поспешно спрыгнул с багги, в который снова ударил злосчастный шар. От мощного удара лёгкую машину отбросило метра на два и чуть не перевернуло. Олег заметил, что из багги на асфальт выпала грави-пушка. И в его голове мелькнула смелая мысль. Схватив грави-пушку, Олег притянул ею к себе этот «мяч». Тот повис перед ним, не в состоянии вырваться из антигравитационного поля. Олег, не дожидаясь реакции механизма на такой наглый захват, направил грави-пушку к морю и отбросил ею шар. Странный аппарат улетел вниз, тревожно пища. Олег, понимая, что ещё очень рано праздновать победу, повернулся к дороге — прямо на него неслись два таких же шара.
«Проклятые шары… Как мины, только движущиеся… Сами находят врага…» — и Олег захватил одну из этих катящихся мин в антигравитационное поле, быстро отбросив её в море, туда же — и третью. Но он даже не успел как следует отдышаться, как откуда-то спереди в него начали стрелять. Олег пригнулся и пригляделся: впереди возле заброшенной лачуги бегали два солдата и стреляли по нему короткими очередями. Один из них, похоже, оттолкнул от себя ещё одну катящуюся мину в сторону Олега. Действовать нужно было очень быстро. Олег влез на багги и что было сил надавил на педаль. Ловко обогнув катящуюся на него мину, он на полном ходу пронёсся через солдат, успев подстрелить обоих из пушки Гаусса. Только эта быстрота и спасла его. Он понял это, когда всё осталось позади… Олег остановился и глянул на датчик зарядки костюма: он был на нуле. Хлопнув себя по лбу, Олег полез в карман костюма и извлёк оттуда десять батареек. Он победоносно улыбнулся. И как он мог про них забыть? Полковник Одесса предупреждал его, что дальше, у подхода к какому-то мосту, будет довольно опасно. Так что батареи сейчас — как нельзя кстати! Тем более, учитывая, что Правительство начало использовать эти новые приспособления… Неизвестно ещё, может ли костюм защитить Олега, если одна из этих шаровых мин ударит прямо по нему. Покачав головой, Олег начал заряжать костюм…
…Олег уже потерял счёт времени. Он уже не знал, сколько он едет и куда. Настроение падало с каждой минутой — солдат он встречал всё больше и больше. За последние полчаса он миновал два мелких поста. Была одна засада. Хилая, неорганизованная, но всё же была. Только что Олег столкнулся с огромным голубым силовым полем — такие же он видел возле вокзала в Городе 14. Эта полупрозрачная плёнка закрывала собой всю дорогу. Рядом — большой лагерь солдат, даже БТР стоял. Олег потратил ещё двадцать минут на то, чтобы скрытно зачистить от слуг Дорожного три дома — бывшие элитные коттеджи в европейском стиле, в которых некогда проживали местные вислопузые чиновники. Измотанный донельзя поисками выключателя силового поля, Олег просто перебил кабель, шедший от электрощитка к полю. И снова — дорога, которая уже казалась бесконечной… Олег всё больше и больше смотрел в небо и видел там лишь серую мрачную дымку и ни намёка на солнце. Ему уже казалось, что всё это мероприятие бессмысленно и что он уже давно сбился с пути.
Из раздумий Олега вывели очередные дома, показавшиеся за поворотом. Олег вздохнул: опять какая-то база Правительства, опять надо сражаться. Но вдруг он напрягся и, вздрогнув, вгляделся вдаль. Нет, ему не показалось. Точно! Прямо рядом со скоплением домиков вдаль, в самый простор залива, уходил огромный мост, держащийся на огромных опорах и балках. На самом мосту было что-то, похожее на КПП… Олег выпрямился и вдохнул полную грудь воздуха. Нет, ещё не всё потеряно. Он всё-таки не сбился с пути. Он нашёл мост.
Подъехав на максимально близкое и одновременно безопасное расстояние, Олег начал обдумывать план действий.
«Сначала надо определить цель, — размышлял он, — здесь дорога прерывается. Судя по карте Леона, мой путь лежит через мост. Значит, всего-то и надо, что заехать на мост, и вперёд. Да уж, не так-то просто это сделать. Одесса говорил, что тут всё хорошо охраняется. Мост, вероятно, является главной дорогой в «Стара Проспект». Можно сделать всё по схеме внезапности: влететь на полной скорости в лагерь и открыть огонь. Но где гарантия, что там не целый взвод солдат? Конечно, с заряженным костюмом я выдержу много прямых попаданий. Но, наверное, лучше опять оставить машину где-нибудь здесь и, скрытно пробравшись к ним, перебить всех тихо и безболезненно… Ладно, так и сделаем!». И Олег вернулся к багги, чтобы забрать из него всё необходимое оружие.
Путь до самого лагеря занял минуты две. Но потом пришлось действовать очень осторожно. Олег, выбрав для вторжения табельный автомат солдат, пополз по траве, приближаясь к первому дому. Здесь, по сути, был лишь один дом, но очень большой, трёхэтажный и массивный. Всё вокруг было лишь дополнением к нему: и гаражи, и сарай, и два маленьких полуразрушенных гостевых домика, один — на самом краю обрыва, под которым внизу шумело море. Олег решил сначала обследовать дом. Прокравшись мимо прохаживающегося на воздухе солдата, он проскочил в какой-то пустой дверной проём, который когда-то был чёрным ходом. Олегу открылась довольно мрачная картина. Он прошёл мимо полностью разгромленной кухни, где, помимо груды хлама и покорёженной домашней утвари, в большом тазу виднелась какая-то зловонная красно-жёлтая масса, а рядом — несколько окровавленных ножей. Олег отвернулся, не желая вглядываться, и так и не увидел в тазу виднеющуюся там человеческую руку и кусок черепа.
В комнате, некогда бывшей гостиной, Олег нашёл первого нового жильца. Отлично вооружённый солдат стоял спиной к Олегу и смотрел в окно на море. Стараясь не скрипеть досками пола, Олег подкрался к нему сзади и изо всех сил ударил по голове монтировкой. Солдат, захрипев сквозь противогаз, сполз на пол. Олег злорадно усмехнулся: «Ты сам выбрал сторону тьмы, бывший человек!».
К великому удивлению и радости Олега, в доме больше никого не оказалось, вернее — на его первом этаже. Дверь на лестницу была крепко и давно заколочена — там не было никого уже много лет. Олег прошёлся по коридору, на стенах которого ещё сохранились старые полосатые обои. Он даже не заметил большую чёрно-белую фотографию в рамке, висящую на стене. С неё на труп солдата смотрели спокойные пожелтевшие от света лица: отец в старомодном длиннополом фраке, мать в блузке и маленький аккуратно причёсанный мальчик в пиджачке. На их лицах — спокойствие. Конечно, это же — их первая семейная фотография, она будет с ними всю жизнь… Прошло много лет, мать состарилась и умерла, отца забрали на войну ещё в четырнадцатом году — за родную Германию, за великого императора Вильгельма Второго. Сын рос здесь сам, время от времени приезжала помогать двоюродная сестра с детьми… Когда выросший мальчик женился, ему было уже за сорок. Он был счастлив, что успел всё-таки дать жизнь собственному ребёнку — маленькому весёлому мальчику, который с годами стал полной его копией, прямо как на этой фотокарточке. Он умер, даже не подозревая, что его сыну самому будет уже под шестьдесят, когда в этот фамильный дом ворвётся патруль и, не говоря ни слова, расстреляет и его сына, убившего накануне троих госкавалеристов, и его приятеля, помогавшего достать незаконное оружие. Олег так и прошёл мимо этой фотокарточки, не увидев сзади неё надписи, которую уже никто никогда не увидит: «Флоренция на Эльбе, 1913 год».