2048
Шрифт:
Бред какой-то. Не может же шрам… Тем более что организм уже очистился от обоих вирусов. Нет-нет, это чисто фантомная боль, остаточная реакция на…
Басс остановился, потянул носом воздух. Ну конечно. Он не чувствует запаха, но какая разница? Мозг способен реагировать на мельчайшие концентрации некоторых веществ.
Он снова вызвал медсестру. Платиновая девица в зеленом халатике тут же появилась в дверях. Улыбка выражала готовность показать пациенту не только спелые груши без обёртки, но и целое небо в фуллеренах.
— Мне нужен
— Зачем?
— Не ваше собачье дело.
Платиновая перестала улыбаться.
— Если это шутка, то неудачная. Между прочим, я дипломированный реаниматор. И только из-за отсутствия работы по специальности вынуждена обслуживать таких… типов. Но терпеть издевательства над моей профессией я не намерена. Могу принести вам ультранальбуфин или другое обезболивающее. Господин Лучано меня предупреждал, что вам может понадобиться «такой уход, от которого бывает приход». Но циалин даёт совершенно противоположный эффект. А вы не похожи на паралитика, которому нужно усилить чувствительность нервных окончаний.
— Несите, что вам сказали. А то и этой работы лишитесь.
Платиновые локоны возмущённо взметнулись и упорхнули за дверь. Вскоре медсестра вернулась с двумя маленькими капсулами. Басс осмотрел их, поморщился.
— А что, обычного шприца у вас нет? Ненавижу комаров.
— Наша клиника оснащена по самому последнему слову биотеха! — Она гордо выпятила свои груши. — И учтите, если это какой-то наркоманский трюк, я не отвечаю за…
Басс вытолкал её за дверь. Потом открыл обе капсулы и вытянул вперёд руку. Два крупных комара выбрались из капсул, покружили в воздухе и впились в тыльную сторону ладони.
После инъекции боль в серповидной царапине уже не тикала, а горела. Басс снова прошёлся по комнате, прочувствовал всю лисью разметку. Затем открыл окно и активировал скат. С подоконника боль вела влево по карнизу.
Он шёл по невидимому следу всю ночь, то ускоряясь вдоль самого низа стен, то тормозя у какого-нибудь дерева, чтобы определить направление, на котором рука снова заболит. Он сшиб штук пять запоздалых пешеходов, чуть не угодил под грузовой киб и дважды удирал от патрульных полифемов, но снова и снова возвращался к последней болевой точке.
На какой-то свалке у порта он потерял след на целых полчаса — а когда нашёл его, более сильный, то с этого момента слышал не только боль, но и запах, ни с чем не сравнимый запах лисицы. После этого он уже не видел ни зданий, ни улиц. Их сменили новые ориентиры — кусты, баки-мусороеды, тёмные углы, бордюры и карнизы…
К утру он окончательно потерял представление о том, где находится. И когда обнаружил, что стоит под собственной башней у стены Коралловой Горы, радость от узнавания места ещё несколько секунд удерживала все остальные мысли. Но они все-таки пришли.
Он не нашёл лисицу. Он просто нашёл её старый след. Весь этот путь она проделала ещё в ту ночь, когда убежала из его башенки. А где она теперь, никому не известно. Разве что начать все сначала…
Он выключил скат. Во всем теле сразу включилась усталость. На тяжёлых ногах Басс прошёл в лифт и поднялся на самый верхний этаж. В лифтовой он бросил скат и присел отдохнуть на лесенку, ведущую в спальню.
Тишина в башне была непривычной. «Вроде бы самое время для утренней пробки», — подумал Басс. И тут же почувствовал, что наверху кто-то есть.
Неужто его место занял новый лифтёр? Он крадучись поднялся по лесенке, приподнял крышку люка.
На подоконнике в дальнем конце спальни сидела Мария. Любимая клетчатая рубашка Басса была ей великовата — но шла ей так же, как шли любые вещи, которые она когда-либо надевала.
Ну, хорошо хоть с ней все в порядке. Сама отвязалась от братьев-полипов. Вот только что у неё там на коленях? Опять какое-то сектантское барахло, которое придётся отнимать и выкидывать?
Он обошёл кровать… и замер.
У Марии на коленях сидел лисёнок. И они с Марией не обращали на Басса никакого внимания, продолжая сосредоточенно пялиться в окно! Их головы слегка поворачивались туда-сюда в такт пролетающим кибам. Иногда лисёнок смешно фыркал. Иногда фыркала Мария.
— Э-э… — выдавил из себя Басс.
Мария обернулась и приложила палец к губам. Но лисёнок уже увидел Басса и спрыгнул с колен Марии на подоконник, выгнув спину и задрав вверх все свои хвосты. Их было три.
С улицы донёсся глухой удар одного киба о другой. Потом ещё один удар, и ещё. Соловьиные трели, кукареканье и прочие звуки пробки наполнили башню.
«Случайное совпадение», — подумал Басс.
«Ну да, щас! — парировал внутренний собеседник. — Сам ведь знаешь, что не случайное. Зеркальные нейроны, язык зверей и птиц. Биологические компоненты в системах навигации кибов, забыл?»
Басс протянул руку к лисёнку. Тот отодвинулся.
— Ты же не выбросишь его, правда? — Аквамариновые глаза Марии как будто заранее знали ответ. — Он пока ничего не умеет, но быстро учится.
«Провоняет ведь всю квартиру», — подумал Басс.
Лисёнок поглядел на него, как невропатолог на дебила… и превратился в водопроводный кран. Басс тряхнул головой — перед ним снова сидел лисёнок и как ни в чем не бывало вылизывал лапу.
Басс постоял ещё немного, осмысливая увиденное. Потом погрозил зверьку кулаком, вызвал искин домовладельца и оплатил счёт за воду самого высокого качества. Через пару минут наверху зашелестел душ.
ЛОГ 18 (ВЭРИ)
Что толку сжимать веки, если чуткий слух от этого лишь обостряется!
Когда киб влетел в тоннель, успокоившийся было ребёнок опять захныкал. Ну уж нет, пусть лучше «живые картинки»! Вэри открыла глаза и подалась вперёд, к спинке следующего кресла, с твёрдым намерением вырубить источник звука.