208 избранных страниц Аркадия Арканова
Шрифт:
Через четыре часа, на восемнадцать лет раньше срока, необходимый сплав был получен.
После торжественного митинга все почтили минутой молчания память одного из металлургов, не дожившего до столь радостного часа…
Наконец настал торжественный день, когда начальники цехов доложили об окончании работ по созданию Хозяйского Глаза.
Естественно, что производство с самого начала было засекречено и никто не знал, что и для чего делается в его цехе. Один цех изготавливал хрусталик, один цех — роговицу, один цех — ресницы и веки. А прядильный цех трудился над глазничным нервом.
Но вот все детали были готовы, и можно было отправить Хозяйский Глаз для его апробации на одно из предприятий.
Так как это был первый в нашей истории Хозяйский Глаз, естественно, он вышел огромным, и для его перегона потребовался целый железнодорожный состав из сорока трех вагонов. На двух вагонах разместился хрусталик, на десяти вагонах — веки, в специальном крытом вагоне с особой системой амортизации перевозилась роговица. Остальные вагоны были заняты под ресницы.
По абсолютно засекреченному маршруту состав с Хозяйским Глазом должен был следовать до железнодорожного узла Зубарики, а оттуда старший диспетчер переводил его на юго-восточную ветку, в конце которой и находилось нужное предприятие.
Машинист не знал, что он везет и куда везет. Ему был известен только номер состава — 7422, который надо доставить до конца.
Старший диспетчер на станции Зубарики вообще был не в курсе дела. Он только знал, что в такой-то день ему надо отправить по юго-восточной ветке состав № 7422. И все.
В день отправления Хозяйского Глаза была прекрасная солнечная погода. Мы пришли на вокзал в легких белых нейлоновых рубашках, без пиджаков. Наше настроение не поддавалось описанию. За успешное производство Хозяйского Глаза все мы получили денежные премии… И конструкторы получили, и металлурги, и директор.
Овации и аплодисменты не смолкали до тех пор, пока последний вагон не скрылся за поворотом. А уж когда и рельсы перестали дрожать, мы облегченно вздохнули и разошлись по домам.
Дальнейший рассказ пойдет от третьего лица, так как автору необходимо поведать о случайном эпизоде, который произошел на железнодорожной станции Зубарики в День железнодорожника.
У старшего диспетчера с утра было отвратительное состояние. В висках что-то бухало. Голова разламывалась. Морда не помещалась в зеркале. Руки дрожали. Мучила изжога… Да, старший диспетчер этой ночью ошибся и теперь расплачивался. Ошибка его состояла в том, что он не хотел напиваться, но напился. И как на грех, именно сегодня на станции скопилось столько составов!.. До пяти никак не управиться. А в пять (гори все огнем!) он должен сидеть у телевизора и смотреть концерт по заявкам железнодорожников, потому что он сам еще месяц назад заказал песню "Сигнальный флажок"…
А в двенадцать часов дня заботливая жена принесла ему рассол. Прямо в диспетчерскую. И именно в этот момент, когда божественная холодная влага побежала по пищеводу старшего диспетчера, угораздило прибыть состав № 7422. А этому составу, согласно предписанию, надо было обеспечить зеленую улицу… "Ну
Он действительно сначала допил рассол, потом поругался с женой, потом ему надоела "эта проклятая работа без прогрессивки и без премиальных", потом раздался звонок и сообщил, что в ознаменование Дня железнодорожника "старшего диспетчера премируют месячным окладом", потом выяснилось, что это розыгрыш, потом больше не было рассола…
Короче говоря, у старшего диспетчера было много объективных причин, чтобы совершить вторую ошибку — пустить состав № 7422 не по юго-восточной, а по юго-западной ветке… Разумеется, в этом не было никакого злого умысла. Но все выяснилось несколько позже, а пока состав № 7422, груженный Хозяйским Глазом, мчался по юго-западной ветке, и всюду ему, согласно предписанию, была зеленая улица…
Автор вынужден сделать небольшую паузу, пока Хозяйский Глаз не пригромыхает к конечному пункту юго-западной ветки… Пригромыхал… Все в порядке. Можно продолжать…
— С чем состав? — спросил директор предприятия, которое переплавляло металлолом на большие болванки.
— А бог его знает! — ответил машинист и кепкой вытер пот с лица. И не было больше вопросов.
Груз был действительно странный и непонятный. А главное, он оказался чрезвычайно огнеупорным и никак не поддавался плавлению в обычных печах…
Вряд ли стоит говорить о том, что у предприятия был свой план и его надо было выполнять… Не стоит также говорить и о том, какие условия были созданы группе ведущих инженеров для быстрейшего конструирования новых печей…
Во всяком случае, во дворе предприятия через несколько дней лежал Хозяйский Глаз, переплавленный на стандартные большие болванки. И ликование было безграничным, и митинг был торжественным, и минута молчания в честь одного инженера, который не дожил до столь радостного часа.
А за внедрение нового типа печей ведущие инженеры и директор получили свои премии…
Да! Поистине могуч человек, вооруженный передовой наукой, оснащенный передовой техникой! И нет для него неразрешимых задач!..
А уволенный за халатное отношение к своим обязанностям старший диспетчер железнодорожной станции Зубарики в тот же вечер напился. Но на сей раз это не было ошибкой с его стороны. Нет! На сей раз это было мотивированное, глубоко осмысленное алкогольное опьянение.
Кросс
— Завтра пойдете на десять километров! — сказал мне начальник отдела.
— Куда? — поинтересовался я.
— Не "куда", а "как", — сказал начальник отдела. — Десять километров на лыжах. Кросс.
— Да… Но мне пятьдесят три года.
— А это не имеет значения. Мы должны обеспечить массовость. Приказ есть приказ.
— А когда я получу суточные? — спросил я.
Начальник отдела покрутил около виска пальцем:
— Вы что, серьезно?
— Разумеется. Все-таки десять километров…
— Пойдете за свой счет, — сказал начальник отдела. — Потом оплатим.
И он указал мне на дверь.
Всю ночь мы с моей старухой не сомкнули глаз, готовя меня в дорогу, и к утру наконец чемодан был уложен.