2424
Шрифт:
— Здравствуйте! Есть кто? — я зашёл в незапертую дверь тёмного бара. — Ау!
— Чего орёшь? Заходи, — в освещённом дверном проёме у барной стойки появился мужской силуэт. М-да, понятно теперь, почему у бара такое название — передо мной оказался старик в повязанной на голову бандане и чёрной повязке на глазе. Ну вылитый пират, только деревяшки на ноге и попугая не хватает.
— Пиастры! Пиастры! — вдруг завопила птица в клетке на барной стойке. А, нет, не хватает только деревяшки.
— Чего хотел? — старик тяжело опустился на стул и начал вытирать о передник руки.
— Я по объявлению,
— А ты всегда работу искать с чемоданом ходишь? — усмехнулся он. Потом присмотрелся ко мне и разочарованно протянул: — Поняяятно, семёрка, значит. Жить негде. Или только прилетел, или уже с другой работы выгнали, теперь ищешь возможность зацепиться.
— Да не, я уже здесь больше десяти дней. И никто меня с работы не выгонял. Вы проверьте, я и правда много чего умею!
— Да? Ну, смотри, — старик включил освещение.
— Это чё это? Куликовская битва здесь была? — я немного охренел от увиденного — вся мебель в баре была разгромлена.
— Курсанты лётной академии, — махнул рукой старик. — Как напьются перед отлётом на орбитальную базу, так всю посуду на счастье перебьют. Иногда увлекаются.
— А полицию не пробовали вызывать?
— Мажоры они. Какая им полиция? Да я не в обиде, двойной ценник возмещают без проблем. Только время прибраться здесь занимает.
— А, ну если на счастье, — я потыкал кроссовкой в разваленный надвое табурет.
— Короче, паря. Я смотрю, ты уже в рабочей одежде пришёл, молодец, — он кивнул на мои фирменные рваные джинсы. — Сможешь здесь прибраться за полдня, ты принят. На заднем дворе бункер для мусора. Мебель рассортировать, требующую ремонта оставить, поломанную выбросить, вечером доложить, что осталось в живых. Я закажу, завтра перед открытием бара привезут. Всё понятно?
— Ага, чего не понять-то? Дядя, а здесь плотницкий инструмент есть? — я по-новому осмотрел помещение. Вся пострадавшая мебель из массива дерева, сделана грубо для антуража. Кое-что починить для человека с руками проще простого. По крайней мере, попытаться стоит.
— Какой я тебе дядя?!? Флинтом меня зови или капитаном. И давай уже, кончай выкать. Инструмент дам. Сможешь что починить, в плюс пойдёт, сломаешь инструмент, вычту из зарплаты. Понял?
— Кэп, понял, принял. За инструмент не переживай, я почти всю жизнь в деревне жил, а у нас каждый с топором и молотком умеет обращаться.
— Ну-ну, посмотрим.
* * *
А ручки-то помнят! — я с любовью хлопнул по отполированному до блеска сидению починенного табурета и потянулся. Уже вечер. Устал с непривычки, давно руками не работал. Всё получилось. Не скажу, что стало лучше, чем было, но сидеть без опасений можно. В мусор ушла всего одна лавка, да и то я из неё напилил дощечек для ремонта мебели.
— Ну что, много надо заказывать? — на пороге появился хозяин заведения. — Ого! Это ты всё сделал?
Старик прошёл внутрь и недоверчиво попытался пошатать ближайший стол. Массивный стол даже не шелохнулся.
— Я. Из невозвратных потерь — одна лавка. Ещё бы воском пройтись по трещинам, тогда вообще вся мебель как новая.
— Хммм, — хозяин присел на ближайшую лавку и попрыгал на ней задницей. — Но как ты смог? Без материалов-то?
— Вот, видишь? Напилил из погибшей лавки, — я перевернул восстановленный табурет. — Снизу плашку на клей посадил и саморезами стянул, и так везде. А со столами и того проще — все столешницы целые оказались, только ножки где подломились или разъехались.
— Да уж, удивил ты, Даня, удивил. Что ж, ты принят, — он хлопнул по коленям и поднялся. — Я бы за новую мебель две тысячи отдал. Поэтому выпишу тебе премию тысячу кредов, заслужил. Итого получается тысяча сто. Тебе на какой счёт перечислить?
— Не надо на счёт, он у меня заблокирован. Если можно, наличкой.
— Откуда на Земле наличка? — удивился моему незнанию. — Давно уже все безналом рассчитываются. Это в колониях слитки разных металлов вместо налички используют. А мы не в колонии, чтобы золотом или серебром платить. Или никелем каким, не знаю, что у них вместо мелочи используется. Нет, конечно и на Земле слитки золота хождения имеют, но это не про меня.
— Кэп, а я могу в счёт этих денег здесь пожить? Если у тебя какое подсобное помещение есть, я бы его арендовал на недельку в счёт премии. Ну, и поесть чего. А то с утра во рту маковой росинки не было!
— Дяденька, пустите погреться, а то так есть хочется, что аж переночевать негде! — усмехнулся старик.
— Типа того. Да я адекватный, дяденька, не переживайте. Проблем со мной не будет! — я включил всё своё обаяние.
— Но-но, — погрозил мне пальцем. — Ох, чувствую, пожалею я о своём решении… Ладно, оставайся, если на неделю. Сейчас у курсантов каникулы, опять могут заявиться. Поможешь с ремонтом. Только, чур, в зал в рабочее время не выходить! Мне ещё оправдываться перед миграционщиками или другими проверяющими из-за тебя не хватало! Если что, ты мой родственник. Дальний. Понял?
— Спасибо! А как мне к тебе обращаться перед проверяющими? Ну, чтобы не спалиться? Капитан Флинт?
— Просто капитан. Иван Матвеевич я. Флинт — это он, — старик посмотрел на клетку с птицей.
— Пиастры! Пиастры! — заорал дурниной попугай, увидев обращённые к нему взгляды. Так-то он и другие слова знает, и не все приличные — я наслушался всякого, пока ремонтом мебели занимался. Надеюсь, спать с ним в одном помещении не придётся.
* * *
На следующий день я был грузчиком, принимая коробки и кеги с алкоголем и едой.
— Матвеич, а не проще на пищевом принтере печатать, чем вот это вот всё? Или у тебя его нет? — присел я на скрипнувший табурет. Умаялся, пока разгружал. Никогда не думал, что столько выпивают и съедают за вечер в небольшом по размеру баре.
— Чудак-человек. Конечно, есть! Но, во-первых, на принтере дороже выходит, всё-таки Земля — аграрная планета, а во-вторых, пластикового дерьма из принтера курсанты и во время полётов наедятся. Здесь же всё натуральное. Да и запрещено алкашку через принтер гнать на продажу. Нет, для себя — ради бога, травись, как хочешь, на продажу — ни-ни. Иначе, что облагать акцизами и налогом? Картриджи из принтера?