26 мифов о России. Ложь и тайны страны
Шрифт:
В России Польшу не любят – то ли потому, что она слишком чужая, то ли, наоборот, потому, что у нее с Россией слишком много общего. А скорее всего, по обеим этим причинам. То есть у нас готовы любить и Францию, и Англию, и другие западные страны, которые совсем не такие, как Россия, и это никого не смущает. А в Польше и язык похож, и водку они пьют, и огурцами солеными закусывают, и даже песни поют русские, когда выпьют, а с другой стороны – они совершенно «не наши». И этот диссонанс очень раздражающе действует на многих людей.
«Попробовали нашего социализма, больше не хотят и боятся возврата – это надолго».
«Да хватит уже врагов».
«Польша ориентирована на Запад, они всегда были неблагодарными».
«Скорее противница правящего в России режима, чем собственно России».
Из комментариев к опросу об отношении Польши к России на сайте «SuperJob».
Пожалуй, какой-то положительный поворот в русско-польских отношениях наступил после выборов нового президента Бронислава Коморовского, который везде говорит, что Польша должна и с ЕС укреплять отношения, и с Россией. Смоленская трагедия 10 апреля 2010 года парадоксальным образом помогла вытащить на поверхность то, что уже зрело определенное время, – общий настрой поляков наладить отношения с русскими. Хотя и до нее уже постепенно возрастал интерес к русскому языку и русской культуре. Но сближение народов – это процесс, в котором официальные структуры должны играть немалую роль – помогать, поощрять, создавать условия.
Чтобы действительно произошло сближение России и Польши, Россия должна стать для Польши не менее интересным партнером, чем Западная Европа. Потому что Польша находится где-то на грани между Россией и Западом, и она сознательно держится на этой грани, не желая полностью сливаться ни с одной стороной. Она много лет находилась как бы между двумя страшными камнями, а сейчас быть «между» – это для нее дополнительный шанс на сохранение своей независимости и своей самобытности.
Поляки, несомненно, довольны вхождением в Евросоюз, потому что уровень жизни в польской провинции после этого невероятно поднялся. А кроме того, для поляков вхождение в Евросоюз стало чем-то вроде невероятного исторического приключения. Но польский орел может лететь вперед только на обоих крыльях, и поэтому восточное крыло им тоже необходимо. Именно поэтому, например, Польша серьезно рассматривает возможность создания безвизового режима с Калининградской областью. Тем более что уже сейчас калининградская молодежь чаще бывает в Польше, чем в России, – им в Москву сложнее доехать, чем в Варшаву.
Сейчас там выстроили такую электронную «Берлинскую стену» между Европой и Россией, но это вина больше не Польши, а западных стран. Европа наивно боится российских бандитов, не понимая, что все бандиты уже давно купили визы, а кто захотел – и гражданство какой-нибудь из стран Шенгенской зоны. Считать, что визы кого-то сдерживают, – это смешная европейская наивность. Еще когда решался вопрос по безвизовому транзиту в Калининград, то аргумент евробюрократов был такой, что если русские будут без визы ездить из Калининграда в Россию, они станут спрыгивать с поезда в Литве и по лесам разбегаться. Но сейчас уже статистика говорит, что за все годы работы калининградского транзита ни один человек не спрыгнул. То есть это как раз та самая политическая мифология, которая формирует негативный образ, ни на чем не основанный. Тем более что русские – нация, не очень склонная к миграции. У тех же братских белорусов и украинцев совершенно другое отношение к эмиграции. А русскому нужно иметь за своей спиной невероятные просторы, которые нигде, кроме как на родине, не найдешь.
Что же сегодня самое острое в отношениях между Москвой и Варшавой? По американской ПРО с элементами в Польше вроде бы уже почти успокоились страсти, но все равно, часть русско-польских проблем по-прежнему связана с Америкой. Потому что польское общество сильно проамериканское, ведь каждый четвертый поляк имеет в США родственников и друзей. Но с другой стороны, российско-американские отношения сейчас все больше и больше начинают носить прагматичный современный характер. И улучшение отношений России с Соединенными Штатами, несомненно, позитивно скажется и на отношениях с Польшей. Поэтому сейчас можно надеяться на то, что Польша с Россией преодолеют исторически сложившиеся стереотипы. В том числе и российский стереотип о том, что поляки – это наши извечные противники и что они в наши дни антирусские лидеры в Евросоюзе. Тогда новая политика, которая начала формироваться в 2010 году, станет действительно «перезагрузкой» в русско-польских отношениях, и обе страны наконец смогут реализовать огромный потенциал своего сотрудничества [7] .
7
В главе использованы материалы выступления на радио «Эхо Москвы» Ежи Бара – чрезвычайного и полномочного посла Польши в России, и писателя Виктора Ерофеева. А также материалы, подготовленные политическим обозревателем «РИА Новости» Петром Романовым.
7
Узкий круг властителя
6 августа – День памяти первых российских святых великомучеников князей Бориса и Глеба, убитых своим старшим братом Святополком, прозванным позднее Окаянным.
Действительно ли Святополк убил своих братьев или он лишь жертва очередного исторического мифа?
«После кончины князя Владимира киевский стол по праву старшинства занял Святополк… Эти события застали Бориса возвращающимся во главе отцовской дружины из похода на печенегов. Дружинники предложили князю поддержать его в борьбе за киевский стол, однако Борис отказался… Миролюбие Бориса не остановило Святополка… Предупрежденный о приближении убийц, Борис в своем шатре «пел заутреннюю», после молитвы лег на постель и затем был заколот. Вызванный обманом из Мурома, Глеб был убит на пути в Киев».
(Сайт «Православная энциклопедия» под редакцией Патриарха Московского и всея Руси Кирилла).
Миф о Святополке Окаянном – один из самых древних российских исторических мифов. О достоверности в этом сюжете из древней русской истории первой четверти XI века говорить не приходится изначально, поскольку весь он построен на летописных источниках, которые многократно переписывались, дополнялись вставками из разных священных для православия книг и житий, а потому содержит, если досконально разбираться в текстах, немало нелепостей и нестыковок – и в хронологии, и в географии, а главное – в логике. Тем не менее именно этот сюжет, связанный с гибелью Бориса и Глеба, подарил России первых национальных русских святых и первого козла отпущения, князя Святополка.
В общих чертах история была такова: после смерти отца Святополк занял по праву старшинства киевский престол, но почему-то, по легенде, в силу окаянства, решил отделаться от своих невинных младших братьев Бориса и Глеба. Оба якобы знали о намерениях старшего брата, но защищаться не стали, и были убиты посланцами Святополка. В легенде это описано красочно, с разными сомнительными подробностями, в которых современные историки теряются как в дремучем лесу.
В детали вдаваться нет смысла, потому что их масса, а главное – все они могут толковаться весьма по-разному. Но в любом случае те нестыковки, которые когда-то легко сходили с рук творцам этой истории, не позволяют сегодняшним исследователям слепо верить этому сюжету. Историю почитания Бориса и Глеба и их канонизацию связывают с Ярославом, который, собственно, и согнал Святополка с киевского престола, обратил его в бегство, и тот погиб, как и положено окаянному грешнику «в страшных мучениях от смердящих ран» где-то в пустыне, как пишет летопись: «меж и чахи и ляхи».
Между тем, с точки зрения ряда историков, подлинным убийцей Бориса и Глеба мог быть не только Святополк, но и сам Ярослав. Ему, как одному из младших братьев, это было достаточно выгодно.
«Сегодня историки знают, что Святополк Окаянный невиновен в гибели князей Бориса и Глеба, что, скорее всего, убийство было совершено по наущению Ярослава Мудрого. Но этот миф, возникший много веков назад, был востребован. Очевидно, он был необходим. И он существует».
(Историк Александр Каменский).
Впрочем, и это всего лишь одна из версий. Реконструкция подлинных исторических событий по летописным источникам и житиям святых – дело неблагодарное, один аргумент там противоречит другому. Ясно лишь одно: Святополка обвинили без достаточных и веских оснований, а церковь использовала трагедию как очень удачную и нравоучительную сказку, поскольку она осуждала княжескую междоусобицу. На самом же деле не Святополк был, конечно, «Окаянным» – время было такое – окаянное.
По-своему эта история актуальна и сейчас – борьба за власть даже между людьми, которые называют себя «одной крови», мягче не становится. Со времен Святополка и Ярослава история так и повторяется из века в век, из эпохи в эпоху. И до тех пор пока государство строится насилием, даже просто в чисто функциональном смысле: присоединением новых территорий не за счет экономического интереса, а за счет доминирования властных структур, – до тех пор будет какой-то главный штурвал стоять в главном месте, и за этот главный штурвал будут бороться. Причем вырывать его друг у друга любыми способами, потому что именно от него все зависит. Точно так же, как это было в сталинские времена, когда был единый центр управления, и за него боролись последовательно Каменев со Сталиным, или Сталин с Троцким, или потом Сталин с Бухариным, и так далее. До тех пор пока работает право сильного, естественно, это будет продолжаться. И только когда работает закон, когда есть прозрачная и понятная процедура – либо престолонаследия, если говорить про монархию, либо передача власти путем свободных выборов, если говорить про демократию, – тогда «окаянство» уходит если не совсем, то на второй план.