30 Световых лет. Пикник. Иллюстрированная история
Шрифт:
Зарубежные группы попроще, к каким можно отнести французскую «Dirty Side», вписывались в турне с советскими коллегами почти бескорыстно, так, чтобы мир посмотреть и себя показать. Французы играли что-то эмоциональное, похожее на «AC/DC», которым видно и были обязаны своим названием. Вместе с группой «Dirty Side» «Пикник» проехал несколько городов и отыграл 18 концертов. В поездке французы жаловались нашим музыкантам на недостаток внимания к рок-музыке у себя на родине и восхищались переполнеными стадионами по ходу турне. Перед заключительным совместным выступлением в Сочи иностранные гости продемонстрировали знание гастрольных традиций, устроив «пикникам» «зеленый концерт» – клавиши Воронина
Вернувшись из Сочи «Пикник» отправляется в польский город Сопот на фестиваль «Nowa Scena». Шклярский хорошо владеет польским языком и предлагает организаторам исполнить несколько песен по-польски. Однако аудитория фестиваля предпочла услышать песни на русском.
В марте 1990 Евсеев и Ключанцев зарыли топор войны глубоко в грунт и вернулись в «Пикник».
Во время прогулки по Алма-Ате «пикникам» повстречался уличный фотограф, запечатлевший музыкантов в юрте в национальных казахских костюмах. Во время тех самых гастролей и были утеряны пленки с видеоклипами «Пикника», снятые на песни из альбомов «Иероглиф» и «Родом ниоткуда».
Путешествие в страну Восходящего Солнца
То, что летом 1990 года случилось выступление «Пикника» в Стране восходящего солнца, было стечением удивительных и порой комичных обстоятельств.
Эдмунд Шклярский: «Мы тогда отыграли фестиваль «Шлягер 90-х». И позвонил Станислав Пучков, который курировал музыкальный отдел ВИА, и предложил
поехать в Японию, чем всех ошарашил. Питер и Осока города-побратимы, и там был обмен визитами».
Японский визовый отдел и сегодня образцом радушия и гостеприимства с трудом можно назвать. А в те времена –подавно. Требования к соискателям виз подчеркнуто суровы и беспощадны. «Пикники» приступили к долгой изнуряющей осаде консульства. Японцы же требовали все новых документов и не собирались идти на уступки. В результате визы были выданы, но самолет уже улетел.
Виктор Евсеев: «Надо сказать, что японцы – жуткие бюрократы. Назначили время выдачи виз – и все, ни часом раньше. Получалось, мы опаздывали на самолет… В общем, дня за два до отлета с горя мы начали пить».
Эдмунд Шклярский: «Водку, которую мы приготовились взять с собой в качестве подарка, с горя выпили всю».
Помощь неожиданно пришла со стороны переводчицы, супруг которой был вхож в мэрию и обещал достать билеты на следующий самолет.
Эдмунд Шклярский: «Меня растолкали в 8 утра, я еле живой поехал в эту кассу. У него была примерно такая же физиономия, видимо тоже всю ночь зажигал. Мы с таким невеселым видом подошли к кассе — оказалось, билеты есть. Я сразу всех обзваниваю — собирайся, народ! И не заходя домой, отправляюсь в аэропорт. Летим через Москву, двумя партиями...»
Виктор Евсеев: «Мы приземлились в Домодедово в тот момент, когда регистрация в Шереметьево-2 уже завершилась. Вылетаем из самолета, стоит какой-то таксишник, мы его за горло — гони в Шереметьево-2, любые бабки, любые! Доехали как-то, прибегаем на контроль, а нам пограничники говорят — граница закрыта. Посадка закончилась...»
На этом история «Японские гастроли» могла закончиться, не успев начаться. Какие-то высшие силы играли судьбами в тот день. И результат этой игры был неясен до самого последнего момента, когда рядом с потерявшими всякую надежду музыкантами
Виктор Евсеев: «Автобус, который нас из аэропорта в Осаку вез, подъехал прямо к сцене. И к нам подходит кто-то из устроителей, они очень вежливые, просят — не могли бы вы настроиться за тринадцать минут? Ну а куда деваться — мы говорим, постараемся. Это не спавшие, сказать по-честному — пьяные. В итоге мы настроились на одиннадцать. Я успел поменять три басовых кабинета. Вокруг каждого сразу выстроилась группа техников, человек семь-восемь. За одиннадцать минут мне поменяли полностью три кабинета по разным поводам, подкрутили еще датчик на гитаре, Сереге Воронину поменяли клавиши. А бедный Леня ходил между двух установок — там стояли две: одна электронная, вторая живая. Леня на одной поиграет, на другой
поиграет, и пока уже Эдик не прикрикнул — Леня, определись ты уже наконец! Леня — я не знаю, тут кайфово и тут кайфово. Ладно, где сидишь, там и оставайся.
Сергей Воронин, будучи самым заядлым путешественником из всей честной компании, исследовал все улочки и закоулочки незнакомого города.
Вместе с «Пикником» на «Экспо-90» выступали «Дуби Бразерс», известная группа из солнечной Калифорнии. Словосочетание «Дружба народов» было для них не пустым звуком. Случайно познакомившись с питерскими музыкантами после концерта, «Братья Самокруткины» предложили им выпить и закусить».
Виктор Евсеев: «В Японии воспринимаешь любого европейского человека как родного. Мы с «Дуби Бразерс» столкнулись прямо в коридорах. Я по-английски не говорю, но наши сразу все почему-то заговорили. О, вы кто? А мы вот из Питера. У нас еще последняя водка оставалась, и мы там давай брататься.
Нас пригласили на какой-то большой банкет. О, говорят, в кои-то веки с русской группой! Но переводчица предусмотрительно увела нас в сторону. Говорит, мол, знаю я этих американцев, потом по притонам ищи вас».
От самого концерта у музыкантов осталось немного впечатлений. Жара, вежливая публика с веерами, хорошая аппаратура, безупречный продакшн. Зато много впечатлений осталось от культурной программы, которая продлилась следующие 6 дней. Гостеприимная Япония и ее добрые граждане стали темой разговоров и сюжетами для историй на многие годы вперед.
Евсеев, Шклярский и Ключанцев у парадного входа в «Рига Роял Отель». Осака, лето 1990.
Эдмунд Шклярский: «Я с утра прихожу к Воронину в номер и вижу на тумбочке лежат деньги. Спрашиваю — откуда? Потому что по всем подсчетам их уже не должно было быть. И он по секрету говорит, что они пошли искать пиво, уже все закрыто, и смотрят, в прачечной сидит какой-то японец, отдал в стирку свои джинсы. Они у него спрашивают, где можно купить пиво? А он говорит — пойдемте ко мне домой.