4-05. Finale spiritoso
Шрифт:
– И что нам теперь делать?
– тихо спросила она.
– Как мы можем... доказать? Что мы живые?
– Вам не надо делать ничего особенного, дэйя Деллавита, - безмятежно уведомил координатор.
– Мы считаем, что лишь глупость и бессмысленная ортодоксальность могут привести к вашему проигрышу и тяжким последствиям. Если бы мы полагали, что вам требуется какая-то особая подготовка, разумеется, мы бы вам помогли. Но мы верим, что здравый смысл возобладает. Не пытайтесь изображать из себя кого-то другого, лгать, играть в какие-то игры - вас немедленно раскусят. Просто оставайтесь самими собой.
Девушка нашла
– Вот потому-то мы и помалкивали, - сказала мать, с улыбкой наблюдая за ней.
– Я же знаю тебя, Фучи. Сейчас ты начнешь попусту волноваться, напрягаться, делать ошибки на пустом месте. Не надо. Просто поверь: все закончится хорошо. Рикардо дурак, а тесса Меццо твердолобый консерватор. Шансов у них нет. Вот если бы Сима не отозвал свой иск... но я же говорила тебе, что он был просто не в себе. Он очень любил, почти боготворил отца, хотя и не показывал свои чувства при других, вот и... Любви к остальному миру в нем мало, но и мерзавцем он не является, и свой долг старшего брата, а теперь и главы семьи помнит хорошо. Вы помиритесь с ним со временем.
– Я ему по шее дам сначала!
– сердито сказала Фуоко.
– Из-за него все началось!
– В ухо плюнуть!
– поддержала ее Зорра.
– Выпороть! Добавить ума через мягкое место, ку-ун!
– А ты помалкивай, ушастая, - Кирис дотянулся до нее и хлопнул по загривку.
– Вы двое там вообще не возникайте, а то мало ли что... Начнете выделываться в самый неподходящий момент, судья разозлится и засудит.
– Кирис считает нас дураками, - задумчиво проговорил Гатто.
– Нужно воспитывать.
– Не глупее некоторых!
– поддержала Зорра.
– Кирису самому надо помалкивать! Грубый! Шпана уличная! Хулиган!
Кирис показал обоим кулак. Мать совсем по-девчоночьи хихикнула, прикрыв рот ладошкой.
– Мы почти приехали, - невозмутимо сказал Себастиан, словно не замечая парсов. Фуоко вгляделась в окно - лимузин и в самом деле уже ехал в густеющем потоке машин по Большому проспекту, его скорость ощутимо снизилась.
– Давайте еще раз пройдемся по плану. Итак, сейчас мы едем прямо в Дворец правосудия, где вам, молодые люди, придется снова предстать перед комиссией психиатров...
– Мы же с ними общались!
– удивилась девушка.
– И через видеосвязь, и даже в Арене, в виртуальности.
– Боюсь, не все члены комиссии доверяют новым технологиям, пусть даже исходящим от паладаров. И не все верят, что можно надлежаще проверить человека дистанционно. Так что, увы, вам придется пройти через еще одно обследование. Слушания открываются ровно в полдень, сейчас почти восемь. У вас есть три часа на то, чтобы пообщаться с комиссией и отдохнуть с дороги. Журналистов перед слушаниями до вас не допустят, в зале суда им придется помалкивать, но после вынесения вердикта - неважно, какого - вас наверняка растерзают на части, готовьтесь морально. Потом... ну, вам виднее. Если проиграем дело сегодня, начну готовить апелляцию в Верховный суд, но ваше участие не понадобится. Вы можете отправиться обратно в Университет.
– Еще чего!
– возмутилась Лойза.
– Мы с Фучи с зимы не виделись! Я даже в больницу к ней приехать не успела. Не отпущу! Мама, скажи!
– Конечно. Пару дней, молодые люди, вы у нас в любом случае погостите, - сурово заявила мать.
– Фучи... как у тебя ребенок?
В ее глазах мелькнула тревога.
Фуоко машинально погладила живот.
– Дзии говорит, что анализы крови без отклонений. Но сейчас сложно сказать что-то конкретное, слишком рано. Еще и двух декад не прошло. Эмбрион пока даже ультразвуком не определяется!
– Ты... все-таки решила оставить ребенка?
– Решила!
– упрямо заявила девушка.
– Мама, я же не знаю, что с нами случится. Вдруг этаи захотят... ну, куда-то опять меня утащить. Они же не люди, мы их логику не понимаем. Пусть хоть ребенок от меня останется, если что.
– Ох, Фучи, рожать в пятнадцать лет...
– мать покачала головой.
– Я бы не стала. Бедра у тебя узкие... Молчу, молчу!
– поспешно добавила она, пока Фуоко не успела разразиться отповедью.
– Я помню, что у тебя тело больше не развивается, что в будущем лучше не станет, а Дзии большой специалист по родам. Но учиться и ребенка одновременно воспитывать... Ты даже подготовительный колледж еще не закончила!
– Мне же спать не надо, - напомнила Фуоко.
– У меня в полтора раза больше времени, чем у других людей, все двадцать два часа в сутках мои. И Дзии пообещала, что поможет. Справлюсь как-нибудь. А что пятнадцать, так полтора века назад в двенадцать рожали, и ничего. А тогда нынешнюю акселерацию еще не изобрели.
– Ну, дай-то бог...
Лимузин затормозил и свернул к подножию высокого белого кирпича Дворца правосудия. Сопровождающие мотоциклисты просигналили сиренами, развернулись и уехали восвояси. Тише, однако, не стало. Даже сквозь толстые стекла машины снаружи донесся гул гигантской толпы, столпившейся перед главный входом, запрудившей не только подъезды и тротуары, но и обширные газоны. Тут и там над головами возвышались плакаты с кривыми, от руки сделанными надписями, пестрящие словечками вроде "позор", "слава", "человечество", "этаи", "паладары", "герои", "долой" и "даешь". Цепи полицейских с трудом сдерживали напирающие ряды журналистов, ощетинившиеся микрофонами и объективами камер, полыхающие блицами, словно тропическое море искрилось под полуденным солнцем. Фуоко оцепенела, чувствуя, как напрягшиеся пальцы Кириса до боли стискивают ее руку.
– Что... что там такое?
– пролепетала она, чувствуя, что в глазах темнеет.
– Все то же самое, Фучи, - сочувственно сказала мать.
– После того, как паладары опубликовали свой доклад, пресса как с цепи сорвалась, а через них - и остальные. Я уже на людях и показываться-то боюсь. Ну, ты не бойся, внутрь всех не пустят, я специально с судьей говорила. Не более тридцати аккредитованных журналистов, только в зал на время заседания и исключительно при условии тихого поведения. И ни одного представителя светских журналов и желтой прессы, только серьезные новостные агентства, журналы и телеканалы.
– Можно кусаться?
– деловито поинтересовался Гатто, через окно оглядывая окрестности.
– Царапаться? Мясо клочьями, кровища рекой? Только журналистов или всех подряд?
– Лучше инфразвук, - не согласилась Зорра.
– Массово. Быстро. Надежно. Паника, давка, тысячи трупов - классное развлечение!
– Дэйя Фуоко, дэй Сэйторий, вы бы окоротили своих телохранителей, - посоветовал Джион, поспешивший стереть с лица мелькнувшую одобрительную ухмылку.
– Не ровен час, действительно что-то учудят. А любая паника, даже без жертв, сыграет против вас.