40 000 на Геене
Шрифт:
– Эта Элаи, – сказал он, уже не в первый раз. – Эта Элаи ничто, ничтожество, но она не одна. У нее много Башен. Вы не забываете об этом?
Они смотрели на него – люди, которых он покорил, Башню за Башней. С ним был Генли, звездный человек. Генли сидел слева от него и делал то, что хотел он, Джин. Башни Клауда... вот его заветная цель. Элаи, Ма-Ги, женщины для его воинов, рабочие, чтобы работать на его полях, наездники, которые будут воевать за него – те, кто останется жив. Эта женщина хочет поиграть в войну. Что же,
– Завтра, – сказал он, – завтра мы нападем на них.
– Завтра? – повторил Блу.
– Мы пройдем по берегу. – Жестом руки он подчеркнул свои слова, нахмурившись, хотя это не относилось ни к кому в частности. Сейчас он был удовлетворен собой, своей решимостью. – Мы нападем на них с юга. Пусть за спиной у клаудсайдцев будет вода. Мы сбросим их в воду, и калибаны довершат дело. Все калибаны.
На лицах появились ухмылки. Все представляли, как это будет: наездники останутся в стороне, калибаны будут нападать снизу, откусывать ноги, утаскивать под воду. Эта глупая женщина остановилась на берегу, там, где мягкая земля, где калибанам удобно копать курганы и возводить кольцо вокруг лагеря.
А в реке было полно рыбы, чтобы удовлетворить аппетит калибанов.
Рыба. Из-за такой маленькой штучки проиграть войну.
Где-то в конце лагеря послышались голоса.
– Что это? – спросил Джин. Он встал, Генли поднялся за ним. – Что это?
– Я посмотрю, – сказал Генли.
Маннин. Там где-то был Маннин. С ним что-то случилось. Генли побежал, пересекая поляну. Джин бросился за ним и хотя бежал медленно, сумел перехватить Генли там, где тот столкнулся с Вилом и его людьми.
– Куда? – крикнул Джин, растаскивая Генли и Вила. Подоспел и Блу, отвлекая внимание Вила. – Куда?
– Не знаем, – сказал кто-то.
Генли бросился к реке. Копье было быстрее его. Оно вонзилось ему в бок.
Джин некоторое время стоял, наблюдая, как падает Генли. Охотник выдернул копье из тела Генли. Джин перевел дыхание, протянул руку. Гладкое древко копья легло ему на ладонь. Он шагнул вперед, поднял копье и с силой вонзил его под подбородок Генли и повернул несколько раз. Джин был готов вонзить копье в каждого, кто захочет помешать ему. Но никто не осмелился.
– Генли, – сказал Джин, не глядя на звездного человека. Ответа не было. Он и не ожидал ответа, зная, что копье сделало свое дело. – Я хочу Маннина, – спокойно сказал он. Я хочу Кима. Блу, где Парм? Все эти были люди Парма.
Парм пришел. Джин видел его краем глаза, так как не сводил взгляда с Вила, который все еще не произнес ни слова. В лагере все уже были на ногах, готовые к бою. Джин весь трясся от подозрений, что люди Башни Парм предали его. Его предал сам Парм, который должен был приглядывать за звездными людьми.
Стояла мертвая тишина. Должен был заговорить Вил. Или сам Парм. Калибаны были на охоте. С реки доносился плеск воды.
– Я найду
– Я хочу, чтобы звездных людей вернули, – хрипло сказал Джин. – И сделать это должен Вил.
– Он найдет их.
– Будьте внимательны. – Джин перевел пылающий взор на Парма. – Звездные люди должны быть у меня.
Парм стал отдавать приказания. Люди зашевелились. Появился ариэль, чтобы обследовать убитого. Он взобрался на палец Генли.
Джин вытащил копье из раны, с силой воткнул его в землю. На лице Генли застыло выражение удивления.
– В реку, – сказал Джин. Время военное и некогда возиться с копанием могил. Джин пошел обратно к костру, взял бурдюк с вином и одним махом выпил его. Слезы застыли в его глазах, не осмеливаясь скатиться по щекам.
Люди двигались вокруг него, тихо ступая по земле. Джин сидел спокойно, не двигаясь, хотя гнев, бурливший в нем, заставлял его дрожать. Значит, Парм. Этого человека нужно убить. И Вила тоже надо убить, нужно убить инфекцию предательства, пока она не начала распространяться.
Как это сделать? Джин сидел, раздумывая над этим. Парм должен умереть в битве, иначе возникнут неприятности с его людьми.
– Парм, – сказал он Блу, севшему рядом. – Завтра, – и он сделал легкий жест.
Глаза Блу сверкнули удовлетворением. Он сложил кружок из пальцев.
– Его отряд?
Джин встретил взгляд. Блу и улыбнулся одними глазами. Блу найдет способ. Убить и Парма, и Била, и его людей.
Это спасет единство Башен.
Появился Торн и другие калибаны, привлеченные запахом крови. Торн приподнял голову, ударил хвостом по земле.
– Тихо, – сказал Джин, отклонившись назад, чтобы избежать столкновения с головой Торна. Он ухватил мягкую кожу на ней и потянул калибана, но тот повернулся и пошел по лагерю.
Значит, все в порядке. Узоры снова приняли форму, люди снова собрались возле его костра, а не возле костра Парма. Они не присоединились к поискам, которыми занимались люди Парма.
И когда Парм захватил звездных людей и привел в лагерь, ему пришлось подвести их к костру Джина, пройдя через весь лагерь. Он прекрасно понимал, что это оскорбление. Звездные люди, грязные, оборванные, мокрые...
– Генли, – спросил Маннин, оглядываясь вокруг. – Генли! – Страх был в его голосе. Слабый человек, Маннин, самый слабый из всех. Парм посмотрел на него, как бы оценивая, сколько времени суждено прожить Маннину.
– Вил заплатит за свою ошибку, – сказал Парм, нарушив нависшую тишину.
Джин как будто не обратил внимания на его слова. Люди уже сделали свой выбор, собравшись вокруг Джина. Калибаны были тут же. Блики костра играли на их чешуе.
– Я прослежу за этим, – снова сказал Парм.