50 и одно дыхание глубже
Шрифт:
– Я знаю и про это. Тревор делился со мной о своих отношениях. Он не позволял себе этого до того момента, пока не ощутил себя лишним. А эта девушка, я никогда её не видел, она дарила твоему отцу любовь и заботу. Он жил этой любовью, особенно в последнее время, потому что потерял твою. Мы, мужчины, очень отличаемся от женщин. Нам необходима любовь, хоть мы и отрицаем это, но внутри мы умираем без этого и ищем её в другом месте. Нет ничьей вины, что твои родители не сохранили своей любви. Страхи прошлого, злость, обида, всё это скапливалось годами и превратилось в холодные устои, которым тебя учили. Так ты посмотри на этот пример и никогда не пользуйся им. Живи иначе, не слушай никого, а только себя. Если для кого-то твой выбор
– Ещё я слышал, что ты согласилась составить нам компанию в субботний вечер? – Спрашивает Адам, вставая и подходя ко мне.
– Да… как благодарность, – киваю я, борясь с эмоциями, что ещё немного и накроют меня.
– Не нужно этого делать, Мишель, – серьёзно говорит он, а я удивлённо приподнимаю брови. – Не надо идти против себя. Иногда одиночество бывает во благо. Это время, когда можешь разобраться в себе, поговорить с собой. Одиночество тебе необходимо. Ты сама почувствуешь, когда будешь нуждаться в общении. Я наблюдал за тобой, Мишель, весь вечер, и я видел, насколько ты уже готова бежать отсюда. Беги, если тебе будет легче, то беги. Но когда-нибудь придётся остановиться и тогда одиночество будет спасением. В этой тишине встретишь свои страхи и переборешь их. И я знаю, что такой человек, как ты, выберется оттуда даже будучи одной. Ты похожа на Тревора, поэтому только ты можешь знать, что станет для тебя спасением. Марк пытается помочь тебе, но он не понимает, что ты сейчас переживаешь. Я потерял отца, когда мне было пятнадцать. Посему знаю, о чём говорю. Твои подруги тоже стараются и будут это делать. Но никто тебя не осудит, если скажешь им – оставьте меня. Это твой выбор и твоё право. Чтобы двигаться дальше, тебе следует захотеть этого самой. Внутри захотеть жить, вот тогда ты сможешь идти. А сейчас отправляйся домой, я прошу тебя не думать о финансовой стороне. Ты упряма, и как Тревор не желаешь подачек, но сделаем иначе. Я дам тебе взаймы, к примеру, пару тысяч, а ты мне всё вернёшь, как получишь сумму от продажи квартиры. Согласна? – Копается в карманах, доставая портмоне.
– Вы очень хитрый, – качаю я головой, понимая, насколько красиво он подводит меня к решению.
– Хитрость тоже во благо, если ты будешь улыбаться, а я не буду переживать, ела ли ты сегодня. Да, я переживаю и за тебя, потому что ты теперь моя девочка. Я очень уважал Тревора, хоть и развела нас судьба, а в последнее время он был полностью потерян, но он был моим другом всю мою жизнь. Он помогал мне, он был очень мудрым, пока не потерял часть себя в нелюбви. Что думаешь насчёт моего предложения? Никаких процентов, никаких сроков, никаких напоминаний, дружеская помощь, – усмехается он, но так добро и так весело играют блики в его глазах, что я киваю.
– Идёт. Я верну деньги, как мне переведут сумму на счёт, или как только я их заработаю, – он передаёт мне деньги, кивая, а я прячу их в задний карман джинсов.
– Ах, да. Поздравляю тебя с предложением о работе, – убирает портмоне в карман, указывая мне рукой на дверь.
– Ещё рано…
– Я уверен, всё у тебя получится. И теперь я понимаю, почему Тревор так гордился тобой. В твоём характере есть своя прелесть. Ты сделаешь всё, только бы встать на ноги с достоинством, – перебивает меня, когда мы выходим из кабинета.
– Спасибо, Адам, спасибо за всё, – благодарю я, поворачиваясь к нему.
– Совершенно не за что. Я готов на всё ради своих дочерей. А у меня их теперь три. Я счастливчик, – смеётся он.
Поражаюсь, насколько этот человек хорош. Действительно, хорош и это течёт по венам его детей. И мне тоже хорошо сейчас, словно отпустила что-то из прошлого. Легко. Не совсем, но отчасти после этих слов Адама об одиночестве.
Быстро попрощавшись со всеми, я выскакиваю из квартиры и радуюсь возможности отправиться домой. Чтобы оставили меня одну. Часть проблем разрешилась: на квартиру есть покупатели и, значит, скоро я смогу спокойно спать, зная, что будущее Тейры обеспечено. Ни цента не отдам матери. У неё достаточно драгоценностей, которые она может продать. Да и дом наш в Оттаве наполнен антиквариатом и имеет тоже возможность быть проданным или же обменянным на более простое жильё. Мы справимся. С этим справимся. А как же эти сны, где появляется он? Как же это чувство внутри меня, которое я ненавижу? Как же мне вырвать из себя это? Не знаю. Пока не знаю, но что-нибудь придумаю.
Четвёртый вдох
Неприятный звонок в дверь, который обещаю сменить сегодня же, будит меня. Подскакиваю на постели, моргая и не понимая, где я нахожусь. Вздыхаю, прикладывая руку к груди, чтобы утихомирить сердцебиение. До сих пор ещё не привыкну к тому, что теперь всё вокруг меня другое.
– Хоть бы ты палец сломал, – бурчу я на уже постоянное трезвучие от входной двери. Бросив взгляд на часы, висящие в спальне, отмечаю, что уже полдень. Это и не удивительно, вчера я всё же, заставила себя заниматься и даже написала одну работу по микроэкономике. И теперь натыкаясь на коробки, ругаясь себе под нос, ищу спортивные штаны, натягивая их на ходу.
– Что? – Зло спрашиваю, добравшись наконец-то до двери, набив достаточно шишек на ногах, чтобы не встречать кого бы то ни было с улыбкой.
– Вот ты соня!
– Офигеть, мы так испугались, а она спит! Совсем с ума сошла?
В один голос нападают на меня Ами и Сара, толкая меня и проходя в квартиру. Протираю заспанные глаза и зеваю, слушая их бубнёж, а затем уже восклицания о моей квартире. Они носятся по всему пространству, ловко перепрыгивая коробки, или же огибая их, что-то кричат друг друга. Я проснуться не могу, голова болит, немного кружится, а эти две дуры как помешанные носятся по квартире.
– А ты чего стоишь тут? – Спрашивает Сара, уже хрустя чипсами, которые купил Марк.
– Спать хочу. Что вы здесь забыли? – Потираю лоб, затем глаза, чтобы не грохнуться на пол от бессилия.
– Пришли помогать. Нас мой братик пригнал сюда. Мы бы и раньше приехали, но заехали в супермаркет, потом в магазин, купили новые платья и тебе, кстати, тоже. Думали, что к этому времени ты должна проснуться. Звонили тебе, а ты в ауте. Мы уже подумали самое страшное, – перепрыгивая с темы на тему, торопливо говорит Ами, вырывая из рук Сары чипсы и довольно похрустывая ими.
– Девочки, спасибо, но…
– Ты же ещё не завтракала. Сейчас я приготовлю тебе сэндвич, а ты иди переоденься, – отмахивается от меня Сара, а Ами уже толкает в спину к ванной комнате.
– Мне тоже приготовь, раз взялась за это, – говорит Ами.
– Да пошла ты. Ты сожрала бургер с утра, а мне не дала даже кофе купить! – Возмущается Сара.
– Тебе худеть надо и кофеин на тебя плохо влияет…
Захлопываю дверь, ограждая себя от перепалки двух девушек. Этого ещё мне не хватало для полной красочной картины бардака в моей жизни.
Упираюсь руками в раковину и смотрю на своё помятое лицо. Ужасное зрелище. Да плевать, я хочу тишины. Тишины, как сейчас, внутри меня и такой же снаружи. Слова Адама, до сих пор, остались в моей голове. И я поняла, насколько он прав. Никто мне не поможет, кроме самой себя. Если раньше мне требовалась поддержка, я не представляла себя без неё. То сейчас я вернула свою любовь к одиночеству и единению с собой. Только разобравшись в себе и своём прошлом, чувствах, которые отодвинула на дальний план, но они постоянно рвались из меня, смогу осознать – как мне жить. А сейчас мне предстоит выставить за дверь подруг и вернуться к своим делам.