50 оттенков серого кардинала: кто правит миром
Шрифт:
«Политическая элита Индии мотивирована амбициозным стратегическим видением, направленным на расширение своего влияния в мире, и убеждённостью в обладании господством в регионе. Улучшение же американо-индийских отношений, случившееся в первое десятилетие XXI века, только укрепило её положение и усилило её амбиции».
Ключевой в данной части является ремарка, что все три страны не являются союзниками. «Азиатские державы не являются (и не были) региональными союзниками, такими как члены Североатлантического альянса в ходе холодной войны. Они соперничают друг с другом, что в этом отношении их делает похожими на европейские атлантические державы периода колониального, а затем континентально-европейского противоборства, вылившегося сначала в Первую, а затем во Вторую мировую войну». Впрочем, Бжезинский отмечает,
Бжезинский отмечает, что Китаю не свойственно вообще-то выдвигать агрессивные требования. По его мнению, китайскую политику отличает «впечатляющая имперская линия и стратегическая традиция соблюдать тщательно откалиброванное терпение. Поэтому Китай благоразумно принимает существующую систему международных отношений, даже несмотря на то, что не занимает в её иерархии господствующее положение. Он осознаёт, что его успех зависит не от стремительного краха этой системы, но от её движения по направлению к постепенному перераспределению силы и влияния».
Бжезинский отмечает, что Китай, следуя именно такой модели поведения, вдохновляется принципом, изложенным Сунь-Цзы в знаменитом трактате «Искусство войны». Не торопиться с наступлением, дать противнику сделать первый ход и дождаться, когда он совершит фатальную ошибку – именно так действует Китай. В качестве руководящей модели американский стратег приводит и фразу Дэн Сяопина: «Наблюдайте, сохраняя спокойствие, и обеспечьте безопасность наших позиций; управляясь с делами, сохраняйте спокойствие, скрывайте наши возможности и выжидайте, продолжайте оставаться в тени и никогда не претендуйте на лидерство». Кстати, как это контрастирует с обратной стратегией России «раздуться, напугать», о которой мы уже писали выше.
Помимо этого, Бжезинский считает, что Китай ни сейчас, ни в течение следующих десятилетий не будет готов совладать со всеми гранями той роли, которую сейчас играют в мире США. Причина – даже несмотря на активную модернизацию, страна всё равно будет уступать и Японии, и Европе, и США по уровню технологического развития.
Кроме того, Китай инвестирует в США, так что кризис в Америке также означает для этой страны трудности. Так что с одной стороны крушение США невыгодно Пекину. С другой, у него есть собственные амбиции мировой державы. Поэтому лозунг китайской стратегии может быть примерно таким: «Пожалуйста, не дайте Америке рухнуть слишком быстро» [14] .
14
Приведённая Бжезинским фраза оставшегося неназванным китайского политика, сказанная в частном разговоре некоему американцу.
Бжезинский осознаёт, какой проблемой для Америки становится нежданная мощь и амбиции Китая: как говорится, «за что боролись, на то и напоролись». Он считает: американцам следует мобилизоваться, но одновременно не пытаться открыто давить на Поднебесную. Пример – ошибочное решение ученика Бжезинского, действующего президента США Обамы о переправке двух с половиной тысяч американских морских пехотинцев в Австралию. Бжезинский язвительно замечает «Я не знал, что в Австралию вот-вот вторгнутся то ли Папуа – Новая Гвинея, то ли Индонезия. Предположу, что большинство людей всё-таки сочтут, что Обама думал о Китае. Что ещё хуже, сами китайцы тоже сочтут, что он думал о Китае, а делать на Востоке акцент на Китай – это ошибка. Нам нужно сфокусироваться на Азии, но не следует при этом играть на опасениях всех возможных сторон… Очень просто начать демонизировать Китай, а китайцы в ответ будут демонизировать нас. Неужели мы этого хотим?»
Компетентность китайцев Бжезинский противопоставляет нарастающему невежеству американцев: «Американцы мало знают о мире, они не учат ни мировую историю – только американскую, причём весьма однобоко, – ни географию. В сочетании с этим всеобщим невежеством устойчивый и намеренно раздуваемый страх перед окружающим миром, связанный с грандиозной войной с джихадистским терроризмом, делает американское общество крайне уязвимым для экстремистских
Бжезинский постоянно моделирует борьбу за лидерство между двумя новыми сверхдержавами. Мы не оговорились: США должны стать новой сверхдержавой, чтобы сохранить позиции, когда буквально по пятам идёт Китай, занявший место Советского Союза. Американский геополитик считает, что практически всё зависит от возможности внутренней мобилизации Америки, испытывающей ныне кризис воли и интеллекта: «Запад сегодня не уверен в собственных ценностях. Соединённые Штаты попали в фискальный тупик и быстро превращаются в страну с самым неравномерным и несправедливым распределением доходов. Америке – ещё недавно доминировавшему на мировой сцене игроку – может не хватить силы и энергии для выстраивания архитектуры нового мирового порядка. Её роль в этом нестабильном мире зависит от того, как она справится с внутренними проблемами».
Он приводит в пример дальновидных китайских политиков: они отнюдь не в восторге от процессов деградации в стране глобального соперника. Действительно, сегодняшние китайские руководители прекрасно осознают: не крах нынешнего мироустройства, а постепенное перерастание экономической мощи в политическую приведёт их к цели. Пока эта цель не агрессивна. Речь идёт о мирном выходе на первую позицию. Но Бжезинский подчёркивает: опасность возникновения агрессивного национализма в Китае ни в коем случае нельзя сбрасывать со счетов. Этому особенно будут способствовать вакуум силы – сворачивание американского присутствия – в Юго-Восточной Азии и обострение территориальных споров Китая с соседями: Вьетнам, Япония и др. И тогда, говорит Бжезинский, «Азия XXI века станет похожа на Европу XX века» кровожадным насилием.
Что касается отсутствия стратегии у современных Соединённых Штатов, то здесь Бжезинский не совсем прав. Так, США выработали достаточно интересную стратегию относительно азиатско-тихоокеанского региона. Например, профессор колледжа Барда и колумнист журнала American Interest Уолтер Рассел Мид в статье для The Wall Street Journal пишет: «Пока весь мир зациклен на упадке Америки и её глупых, как принято считать, интервенциях на Ближнем Востоке, Соединённые Штаты без лишней огласки приняли двухпартийный политический курс в отношении Азии. Его влияние на данном континенте вполне может оказаться столь же сильным, каким было влияние плана Маршалла и НАТО в Европе». Причём эта стратегия разработана ещё при президенте Клинтоне – а поскольку межпартийных разногласий в отношении неё не наблюдалось, разработка продолжалась и при республиканской администрации. В основе этой стратегии – призыв «обогащаться за счёт участия в самой открытой торговой системе в истории человечества. В обмен на обязательство соблюдать правила этой системы такие страны, как Индия, Вьетнам, Индонезия и Китай, получают возможность развивать промышленность и принимать участие в формировании будущего мировой экономики». В основу стратегии положен тонкий расчёт: «Занятые обогащением страны вряд ли будут стремиться к ниспровержению международной системы, которая способствует их процветанию, по мере всё более тесного вовлечения стран в мировую систему они всё больше начинают от неё зависеть… Следовательно, чем больше Китай проникает на мировые рынки, тем больше его заложников оказывается в руках Америки».
Стратегия вовсе не инновационная. Соединённые Штаты проводили её в отношении поверженных во время Второй мировой войны Германии и Японии. Она позволила плотно вовлечь эти страны в американскую орбиту, загасить в них милитаристские настроения.
Проводилась она и во внутренней политике. Например, после Второй мировой войны один из крупнейших бизнесменов Уильям Левитт закупил гигантские территории для застройки их коттеджами. В частности, в так называемом Левиттауне он построил дома для почти ста тысяч американцев. Левитт провозгласил свой принцип: «Ни один человек, имеющий свой дом и сад, не сможет стать коммунистом – у него будет слишком много дел».