50 религиозных идей, которые никогда не понравятся Богу
Шрифт:
Святых праведных [55] гораздо меньше, да и среди тех очень многие прославлены за подвижническую жизнь, практически за монашество в миру. Например, святой праведный Иоанн Кронштадтский хоть и был женат, но вел жизнь почти монашескую, жил со своей супругой как с сестрой, отличался крайней нестяжательностью и т. п.
Причина этого очень проста — в понимании православных монашество действительно является более «ровным», совершенным путем к Богу. Епископ Иларион Алфеев называет монашество уподоблением Христу: «Монашество по своему замыслу является подражанием образу жизни Христа. Евангельский Христос открывается нам как идеал совершенного монаха: Он не женат, свободен от родственных привязанностей, не имеет крыши над головой, странствует, живет в добровольной нищете, постится, проводит ночи в молитве» [56] .
55
Святой
56
Еп. Иларион Алфеев. Таинство веры. Введение в православное догматическое богословие.
Однако это не значит, что путь брака — плохой или неспасительный. Свт. Иоанн Златоуст писал: «Девство я считаю гораздо досточтимее брака; и однако чрез это я не поставляю брака в числе худых дел, но даже очень хвалю его» [57] . Путь брака является достойным, а брак — таинством Церкви. Более того: если о том, является ли таинством монашество, ведутся споры, то о браке даже вопрос такой в течение многих веков не вставал и не встает. Справедливости ради стоит отметить, что обязательное церковное благословение на брак, из которого возник современный обряд венчания, появился не в древней Церкви, а в V веке в Армянской Церкви и XIII–XIV вв. в Византии. Правда, в византийских же источниках монашество называется таинством значительно раньше: например, у св. Феодора Студита, жившего в VIII–IX вв. Супружеская любовь — это образ отношений Христа и Церкви. Другое дело, что живущие в миру люди противостоят гораздо большему числу соблазнов, преодолеть которые по человеческой немощи крайне сложно.
57
Свт. Иоанн Златоуст. Книга о девстве.
Монашество в целом от таких соблазнов ограждено. Тем страшнее оказывается внезапное или случайное столкновение с миром. Монах, по выражению одного старца, подобен оранжерейному цветку. Он живет в искусственно созданных идеальных условиях, но любое, даже незначительное изменение среды может его погубить. В наше время некоторые монахи живут в миру. Легко догадаться, что их подвиг должен быть гораздо выше, чем у монахов монастырских — иначе иночество окажется не спасительным «равноангельским» путем, а бесконечным падением.
В святоотеческой литературе есть прекрасный образ — лествица (лестница). Мы уже цитировали фрагменты творения прп. Иоанна Лествичника «Лествица» (полное название: «Лествица райская, Скрижали духовные»). Написанный в VI в., этот труд уже много столетий является руководством к духовному самосовершенствованию не только для монахов (для которых он был написан), но и для мирян. Интересна каноническая иллюстрация к книге (икона «Лествица»): по высокой приставной лестнице от земли до неба лезут монахи, а их пытаются столкнуть в ад бесы. На верхних ступенях инока поддерживают ангелы, но, соответственно, увеличивается и риск падения.
Путь семейного человека гораздо менее драматичен. Ему не приходится сражаться с падшими духами, его искушения проще. Он легче падает (одни семейные скандалы чего стоят!), но и возможностей подняться у него больше.
Что такое христианский брак? Выдающийся богослов XX века прот. Иоанн Мейендорф пишет: «В браке человек не только удовлетворяет потребности своего земного, мирского существования, но и делает шаг на пути к цели, для которой он был сотворен, то есть вступает в Царство вечной жизни… Называя брак „таинством“, святой Павел утверждает, что брак сохраняется и в Царстве вечности. Муж становится единым существом, единой „плотью“ со своей женой, подобно тому, как Сын Божий перестал быть только Богом, стал также и человеком, чтобы Его народ мог стать Его Телом. Вот почему евангельское повествование так часто сравнивает Царство Божией брачным пиром: это реализация ветхозаветных пророчеств о брачном пире между Богом и Израилем, избранным народом. Поэтому подлинно христианский брак должен быть единством не только в добродетели абстрактного этического закона или заповеди, а как Тайна Царства Божия, вводящая человека в вечную радость и вечную любовь» [58] .
58
Протоиерей Иоанн Мейендорф. Брак в православии.
Итак, христианский брак — это образ Царствия Божия, образ единства Христа и Церкви — живая икона. Блаженный Августин называл брак остатками рая на земле [59] . А святой Мефодий Патарский идет еще дальше. Соединение мужа и жены, ведущее к деторождению, он называет уподоблению творческому акту Создателя: «Справедливо сказано, что человек оставляет отца и матерь, как забывающий внезапно обо всем в то время, когда он, соединившись с женою объятиями любви, делается участником плодотворения, предоставляя Божественному Создателю взять у него ребро, чтобы из сына сделаться самому отцом» [60] .
59
Блж. Августин. О граде Божьем.
60
Мефодий, епископ Патарский. Полное собрание творений. Изд. 2-е. СПб., 1905.
Таинство брака, согласно христианскому вероучению, установлено еще в Эдеме. Единство мужа и жены подчеркивается тем, что Ева — в сущности часть Адама, создана из его ребра, «плоть от плоти» его. Подобно Адаму и Еве, каждая семейная пара должна осознавать супруга своей единственной половинкой.
Бережное отношение Церкви к браку подчеркивается в документах церковного права.
С самого начала обратим внимание на следующий факт: Церковь не одобряет вступления во второй и тем более третий брак. В прошлые века вступление в повторный брак допускалось только в случае смерти супруга (в крайнем случае — исключения делались только для царских особ — по причине бесплодия супруги).
Кроме того, уже цитировалось правило, восходящее к апостольским временам, гласящее, что удаление от брака по причине гнушения им карается отлучением от Церкви. Причем это редкий случай, когда наказание за нарушение канона одинаково для мирянина и священника или епископа (обычно духовное лицо прежде отлучения запрещают в служении и лишают сана, а анафематствуют [61] только в случае упорства во грехе или ереси). Средневековый толкователь церковных канонов Вальсамон приводит несколько возможных причин для расторжения брака:
61
Анафема — отлучение от Церкви.
1) заговор кого-либо из супругов против царя;
2) прелюбодеяние жены;
3) покушение одного супруга на жизнь другого;
4) если жена, без воли мужа, пиршествовала или мылась в бане с посторонними мужчинами;
5) если жена оставалась вне дома своего мужа и притом не у своих родителей;
6) если жена без ведома мужа ходила на конские ристалища;
7) если один из супругов захочет избрать монашескую жизнь [62] .
На сегодняшний день поводом для развода является не только измена со стороны жены, но и со стороны мужа, а также добавлены некоторые дополнительные: принуждение супруги к аборту со стороны мужа или совершение аборта женой без ведома мужа, алкоголизм, наркомания, венерическое или опасное для жизни членов семьи психическое заболевание одного из супругов при отказе лечиться…
62
Толкование Вальсамона на 5 Апостольское правило.
В свою очередь, первая, четвертая, пятая и шестая канонические причины для развода остались исключительно в качестве памятников церковной истории.
Отдельного разговора заслуживает последняя каноническая причина — желание одного из супругов избрать монашескую жизнь. Может показаться, что само появление этого пункта говорит о пренебрежительном отношении Православной Церкви к браку по сравнению с монашеством. Формально этого пункта и сейчас никто не отменял. Но на практике он применяется крайне редко — очень немногие священники благословят свое духовное чадо оставить супруга, семью, детей ради «стяжания ангельского образа». К тому же такие радикальные решения возможны только с обоюдного согласия супругов.