616 — Ад повсюду
Шрифт:
Клоистер лишь улыбнулся ей в ответ и, не оглядываясь, ушел. Дэниел дал ему зацепку: Юджин — сын доктора Барретт. Теперь ему просто необходимо навестить саму Одри Барретт. Когда через час появилась сестра Виктория, девушка сообщила, что отец Клоистер ушел более получаса назад. Он улыбнулся, но она не знала почему.
39
Главный корпус больницы Нью-Лондона отдаленно напоминал китайскую пагоду, с большой кровлей, свисавшей по краям, увенчанную фонарем. Клоистер попросил водителя такси
— По последним данным, состояние здоровья психиатра Одри Барретт, обвиняемой в убийстве писателя Энтони Максвелла, более известного под псевдонимом Бобби Боп, — удовлетворительное. Предыдущая информация о ее коме опровергнута. Доктор Барретт пришла в сознание и находится вне опасности, хотя у нее шок. Судя по всему, она не помнит того, что случилось… Нет-нет, это не врачи мне сказали! Но ты записывай и не бери в голову, парень. Я тебе позже все объясню, о’кей? Отлично. Поехали дальше. После «случилось» точка. До выздоровления доктор Барретт находится под арестом в больнице Нью-Лондона, штат Коннектикут, неподалеку от Фишерс-Айленда, где произошло убийство. У меня все… Ничего не пропустил?
Слушая крикливого журналиста, Клоистер был должен признать, что SP, одна из лучших разведывательных служб мира, клон американского ЦРУ, и на этот раз сработала без сучка и задоринки.
— От них ничего не скроешь, — пробормотал священник.
Клоистер вошел в корпус и направился к лифтам. Один из них только что остановился на первом этаже. Он зашел в него и нажал кнопку пятого этажа. Поднявшись, он медленно вышел из кабины, точно боялся сбиться со следа. Коридор продолжался в разные стороны и метров через двадцать симметрично изгибался под прямым углом. В большом окне напротив лифтов отражался закат. За стойкой регистратуры сидели две дежурные сестры.
Не зная, куда ему идти, священник повернул налево, следуя инстинктам мужского мозга. Женщина, вероятно, пошла бы направо.
Стоило ему сделать несколько шагов, как прямо над его головой неожиданно раздался голос из громкоговорителя:
— Доктор Меннинг, пройдите в отделение кардиологии!
Вздрогнув, Клоистер ускорил шаг, еще несколько раз повернул налево, прошел по прямому коридору и вернулся туда, откуда начинал свой путь, описав полный круг. Палаты… располагались прямо за регистратурой. У одной из дверей стоял полицейский.
В коридоре он был не один: больной старик, сопровождаемый молодой девушкой, две медицинские сестры, бегающие из палаты в палату, и несколько посетителей. Полицейский, высокий грузный мужчина лет пятидесяти, с густыми усами, пристально смотрел по сторонам. Крепкий орешек. Пожалуй, будет непросто
— Извините.
Человек скользнул по нему равнодушным взглядом, который тут же стал враждебным:
— Что вам угодно?
Клоистер предпочел не бродить вокруг да около:
— Я — священник. Мне нужно поговорить с доктором Барретт. Это вопрос жизни и смерти.
— Мне жаль, но это невозможно. Таков порядок.
— Посмотрите, я могу доказать, что я — священник.
Полицейский скользнул беглым взглядом по документу и вновь поднял глаза:
— Да будь вы хоть самим Папой. Не обижайтесь, я не могу позволить вам войти.
В палате был кто-то еще: за дверью послышались шаги. Дверь распахнулась. Обернувшись, Клоистер увидел высокого человека со смуглым лицом. Опухшее лицо и синие круги под глазами говорили о том, что у него была долгая бессонная ночь.
— Что-то случилось? — спросил он полицейского.
— Все в порядке, мистер Нолан.
«Нолан?» — подумал Клоистер.
— Вы Джозеф Нолан? Пожарный, который спас Дэниела?
— Да. А вы кто такой? Я вас знаю?
— Мое имя — Клоистер, Альберт Клоистер. Я — иезуит. Меня послал Ватикан, чтобы исследовать случай Дэниела. О вас мне рассказала мать Виктория.
— Вы знаете мать Викторию?
— Она очень беспокоится об Одри, — сказал Клоистер. — Мы все очень беспокоимся. Я не могу объяснить вам причины, но клянусь вам, мне необходимо увидеть доктора Барретт сейчас.
Глаза священника убедили Джозефа, что тот говорит правду. Но было в них что-то еще — ужас, с которым пожарный сталкивался уже не раз. «Кто этот странный священник и что ему нужно от Одри?»
— Она очень слаба. И кроме того, она спит. Я не думаю, что это хорошая идея…
— Я должен поговорить с ней, — перебил его Клоистер. — Уверяю вас, что это займет всего одну минуту. Мне нужно спросить у нее кое-что. Я должен сделать это, вы понимаете?
— Скажите, что вы хотите знать, и я спрошу у нее сам.
Нет, пожарный не должен знать того, что знает Клоистер. Наверное, сейчас священник выглядел умалишенным.
— Если бы я мог это сделать, мистер Нолан! Но я не могу. Позвоните матери Виктории. Она подтвердит вам, кто я. Но, пожалуйста, позвольте мне войти.
— Эй, минуточку! — вмешался полицейский. — Здесь я решаю, кто может входить, а кто нет. И я уже сказал вам, что ни вы, ни кто другой в палату не войдет.
После этих слов воцарилось молчание. Клоистер почувствовал себя бессильным. Он не собирался уходить, не поговорив с Одри. Его мозг начал лихорадочно искать варианты. Отчаявшись, он подумал даже о том, чтобы поджечь этаж и, воспользовавшись суматохой, проскользнуть в палату психиатра. Он зашел слишком далеко. Отступать было некуда.