666. Рождение зверя
Шрифт:
На следующий день выяснилось, что гражданская война могла начаться на месяц раньше, причем исключительно по вине Стаса. Ближе к ночи, когда на площади перед Белым домом бушевали демократические силы, дружно показывая зданию парламента голые задницы, пьяный Варыханов проснулся и побрел по темным коридорам искать выход. Он, разумеется, потерял ориентацию и каким-то непостижимым образом забрался в техническое помещение на самом верхнем, девятнадцатом этаже, где располагался пульт управления электропитанием здания и разными его агрегатами. Мало того что забрался, так еще и застрял там, так как изнутри эта комната открывалась только ключом. В отчаянии Стас начал нажимать на кнопки. Свет в здании и освещение снаружи погасли, а флаг опустился вниз. Демократические силы решили, что это их рук дело, и впали в экстаз. Оказавшийся во мраке синклит Верховного Совета пришел в ужас: там поняли, что это, несомненно, сигнал к началу штурма цитадели
«Гегель был не прав, – подумал Кирилл. – Последовательность повторов в истории может быть и обратной: сначала – фарс, потом – трагедия». Он вернулся за стол и начал бесцельно просматривать свежие сообщения и комментарии по поводу вчерашнего. В половине пятого наконец раздался долгожданный стук каблуков в приемной – вернулась Ева. Она зашла в его кабинет, бережно положила перед ним новый телефон, зарядку и сим-карту. В принципе он мог спокойно покинуть офис. Кирилл сел и быстро набрал полстранички текста:
Первое. В связи с намечающимся переназначением губернатора Кировской области Никиты Белых надо его приподнять. Несколько упоминаний, синхрон с заседания Госсовета через неделю, плюс позитивный репортаж из региона в программе «Время». Сюжет они обеспечат.
Второе. Эфир с замглавы администрации президента Украины Анной Гетман в программе у Познера.
Третье. К государственному визиту президента РФ в Израиль нужно позитивное расследование об Аркадии Гайдамаке. Цель – отмазать и реабилитировать. М.б., программа «Человек и закон».
Четвертое. Наезд на руководство «Олимпстроя» в Сочи по части олимпийской стройки: полный провал, деньги ушли неизвестно куда. На карту поставлен престиж державы.
Потемкин распечатал лист, сложил его вчетверо и засунул во внутренний карман. Потом он вставил в телефон симку, установил пин-код и выключил компьютер. Выйдя в приемную, Кирилл запер дверь на ключ и торжественно вручил его Еве:
– Вот, Ева, держите. Вы теперь тут за старшего. Смотрите, чтобы в офисе пьянки не устраивали и работали, а не болтались черт-те где. Михаил Сергеевич пусть вас на работу и домой… и вообще пусть вас возит, куда скажете. А сейчас свистайте-ка всех наших командиров наверх в переговорную.
– Спасибо, Кирилл Ханович! Не беспокойтесь ни о чем, отдыхайте. Я сейчас соберу народ.
Ева буквально сияла. Потемкин прочитал ее мысли: «Сейчас, наверное, думает, как умрут от зависти ее мерзкие соседи по дому, когда увидят, что ее на крутой тачке персональный водитель возит. И какие-нибудь Сашка с Лялькой из университета тоже обязательно умрут, когда она в „Кофе-Хаус“ приедет, а потом повезет их в ночной клуб на дискотеку». Он зашел в просторную комнату, где из предметов интерьера были лишь большой овальный стол, кресла, доска, проектор и часы. Через несколько минут личный состав был в сборе: Бурунин с Коготковым, его главный зам по бизнесу и финдиректор в одном лице Маша Лукина – энергичная баба, железной хваткой державшая всех многочисленных контрагентов, менеджер по СМИ Миша Гофман – величайший проныра, способный за две копейки сунуть заказуху хоть в The Wall Street Journal, Валя Чистяков – не вылезающий, кажется, из сети менеджер их интернетпроектов, в том числе блогов и аккаунтов в социальных сетях для нескольких полуолигархов вроде Брегоута, братья-копирайтеры Василий и Алексей Граубе, которые порой выдавали такие шедевриальные тексты, что, если б не пили с Буруниным и Коготковым, заткнули бы за пояс Стругацких, дизайнер Марина Майорова, лучше всех умевшая воплотить образы, которые рождались у Потемкина в голове. Кажется, все. Это были руководители направлений. У каждого – либо ассистенты на подхвате, либо подрядчики на аутсорсинге. Кирилл сделал каменное лицо и начал инструктаж.
– Я собрал вас, господа, чтобы сообщить пренеприятное известие. Я от вас ухожу. Надоели.
Все охнули. Лукина схватила ртом воздух, а правой рукой – левую грудь. Эта реакция была совершенно искренней. Вероятно, так же выглядели бы пассажиры самолета при виде командира воздушного судна, покидающего борт с парашютом за плечами. Потемкин улыбнулся:
– На недельку.
Все радостно замычали. Лукина выдохнула и положила руку на стол.
– Но впервые за время нашего сотрудничества, – продолжил Кирилл, – связи со мной никакой не будет, и надо работать своей головой, которая у каждого из вас, не сомневаюсь, светлая. Каждый ведет тот проект, который ведет. Сроки и графики должны соблюдаться железно. Если на горизонте появляются новые объекты для атаки – милости прошу к Марии Матвеевне. – Он кивнул в сторону Лукиной. – Но есть одна вещь, которую вы все вместе должны будете сделать к моему приезду. У нас ведь впереди июль и август. Вероятно, отечество опять будет в опасности, и его ждет геенна огненная. А даже если и не ждет, после того как в прошлом году кое-кому головы поотрывали, у всех местных начальников в пожароопасных регионах очень сильно играет то место, о котором не говорят при дамах. Мы должны использовать этот страх в наших интересах. Так и назовем этот проект – «Подушка безопасности». То есть надо предложить главам местных администраций и начальникам МЧС превентивный пиар в федеральных СМИ и в Интернете, где будет рассказываться о том, как они офигительно готовятся к борьбе со стихией. А если беда придет – как они офигительно с ней борются. Можно даже постановочные сюжеты заранее заготовить, чтобы сразу пускать в эфир. Короче, Маша, ваша задача – выявить круг потенциальных клиентов, составить базу с их контактами, чтобы наше предложение обязательно легло на стол. Все остальные дружно готовят презентацию из двух частей. Первая – пугалка. Туда собрать все факты репрессий в отношении местной бюрократии за сгоревшие поселки. Увольнения, уголовные дела и прочие ужасы. Вывод – ребята плохо пиарились, а надо пиариться хорошо. Поэтому вторая часть – спасительная солома. Есть такая партия, которая готова ее заранее подстелить. Эта партия – не большевики, а мы. Понятное дело, надуть щеки, развернуть, какие мы крутые и незаменимые. Здесь вас учить не надо. Третья часть – коммерческое предложение. Ее пока в презентацию вставлять не будем – такие вопросы решаются индивидуально, – в этот момент Потемкин подумал, конечно же, об Арсентьеве, – но базовые пакеты Мише с Валей надо готовить заранее. Всем все понятно?
Все согласно покивали.
– Тогда по коням. Если хотя бы пять клиентов найдем, это нам бюджет на полгода обеспечит, со всеми дополнительными премиями.
Народ двинулся к выходу, последней из-за стола встала Лукина. Она подошла к двери, закрыла ее, потом вернулась и села рядом с Кириллом, который по привычке чертил карандашом на листке бумаги разные причудливые фигурки.
– Ты куда летишь-то, Кирилл?
Маше было позволено обращаться к нему на «ты». Не потому, что у него с ней что-то было – своим правилам Потемкин не изменял, – просто как-то так получилось. Может, потому, что в последнее время она была ему самым близким человеком, с которым можно просто поговорить по душам.
– Индийский океан, Машенька. А что такое?
– Да что-то тревожно мне. Особенно когда ты сказал, что связи не будет никакой. Это что, какая-то опасная экспедиция?
– Да брось ты, Маш! Ничего такого. Хотя…
Вспоминая последние события, Кирилл вдруг подумал, что он ведь в любой момент может перестать быть. И что тогда делать всем этим людям? Впрочем, кроме Маши и Евы, судьба других его не особенно трогала. Главный вопрос: что станет с его имуществом, которое было весьма приличным, – одни только две квартиры тянули на несколько миллионов долларов, не считая ценных бумаг. Фирма, конечно, без него рано или поздно развалится, но у нее приличный оборот и денежные остатки. Кто всем этим будет распоряжаться? Никаких родственников – ни близких, ни дальних у Потемкина не было. А если они и существуют в природе, то у Кирилла не было никакого желания, чтобы неизвестные ему личности обогащались за его счет. Не государству же все оставлять… Идея родилась неожиданно.
– Маш, у нас нотариус сейчас работает? Чтоб по-быстрому один документ заверить, а то у меня времени мало.
Лукина слегка растерялась:
– Могу позвонить… А что?
– Набери-ка.
Финдиректор отыскала в памяти мобильного нужный номер и нажала «вызов».
– Алле, Наум Семенович? Добрый день… То есть вечер. Это Маша Лукина, ага. И я очень рада. Спасибо, все хорошо, а у вас? Вы сейчас работаете? Отлично. Знаете, Кирилл Ханович хотел бы документ у вас заверить по-быстрому. Какой документ?
Она вопросительно посмотрела на Кирилла. Тот протянул руку и взял у нее трубку:
– Наум Семенович?
– Кирилл Ханович, – услышал он скрипучий голос, – как ваше драгоценное здоровьечко?
– Спасибо, Наум Семенович, в полном порядке. И вам не хворать.
– Вашими молитвами, Кирилл Ханович, вашими молитвами. Так какой там у вас срочный документ?
– Речь идет о завещании. Так сказать, последняя воля героя.
В трубке раздался смешок:
– Откуда такие мысли? Вы же совсем молодой человек!