7 побед Берии. Во славу СССР!

Кремлев Сергей

…Я ему предлагал учить его физике, приезжать ко мне в институт.»

Подчеркну, что это — оценка Берии человеком, лично к Берии не доброжелательным. Причём в том же письме Капица даёт нам косвенное, но важное свидетельство того, что Берия не был мстительным, и Капица об этом знал. Иначе он не прибавил бы к письму следующий пост-постскриптум: «P.P.S. Мне хотелось бы, чтобы тов. Берия познакомился с этим письмом, ведь это не донос, а полезная критика...»

Сюжет

«Берия — Капица» весьма интересен и поучителен, но останавливаться на нём я здесь не могу, отсылая заинтересованного читателя к своей «капитальной» книге и к моим комментариям к третьему тому дневников Л.П. Берии, или непосредственно — к документам. Скажу только, что капризы Капицы объективных оснований под собой не имели, а его совет Берии изучить опыт организации работ при прокладке подводного трансатлантического телеграфного кабеля выглядел просто смехотворно — с учётом того, что был адресован тому, кто только что вытянул на себе организацию военного тыла в великой войне, да и многое другое кроме военного тыла.

Председателем Научно-технического совета Спецкомитета был назначен научный руководитель атомной проблемы академик И.В. Курчатов. В состав Совета вошли академики А.И. Алиханов, А.А. Бочвар, В.Г. Хлопин, члены-корреспонденты Академии наук СССР Ю.Б. Харитон, И.К. Кикоин, А.П. Александров, Л.А. Арцимович, а также М.Г. Первухин, министр судостроительной промышленности В.А. Малышев и другие.

При Научно-техническом совете было организовано 5 секций: по атомным котлам; по молекулярным методам разделения изотопов урана; по электромагнитным методам разделения изотопов урана; по химии и металлургии урана и плутония; по изучению биологического действия радиации, диагностике и лечению поражений радиоактивными веществами.

МАХИНУ предстояло сдвинуть огромную! Руководитель «атомных» работ в США генерал-майор Лесли Гровс в своих выступлениях в 1945 году хвалился:

«Любой другой стране понадобится 15–20 лет для того, чтобы создать атомную бомбу. Только те, кто работал на строительстве атомных заводов… знают, насколько это сложно и какая требуется почти неосуществимая точность. Только им также известен тот факт, что неправильная работа какой-нибудь небольшой детали выведет завод из строя на несколько месяцев»…

Консультант по русской экономике Военного министерства США Э. Раймонд и руководитель отдела технической информации фирмы «Келлекс Корпорейшн» Д.Ф. Хогертон размышляли на страницах американской печати:

«Сегодня советская промышленность занимает второе место в мире, но это не та промышленность. Русская промышленность занята, главным образом, производством тяжёлого грубого оборудования, вроде сталеплавильных печей и паровозов.

Отрасли советской промышленности, производящие точные приборы, мало развиты и выпускают продукцию низкого качества.

По производственной мощности ключевые для атомной проблемы отрасли промышленности в России отстают в среднем на 22 года от соответствующих отраслей промышленности в Соединённых Штатах».

Самое

печальное было в том, что американские эксперты были не так уж и неправы — по состоянию дел на конец 1945 года. Тогда, например, в основных физических институтах страны работало немногим более 340 физиков, а вопросами ядерной физики занималось около 140 физиков, включая и только что начинавших работать в области физики молодых учёных. Эти физики работали в 6 научно-исследовательских институтах.

В области радиохимии на конец 1945 года в 4 институтах работало всего немногим более 100 человек. Такими малочисленными кадрами специалистов заниматься радиохимией урана нечего было и думать. Необходимо было создавать новые научные центры и собирать людей для решения новых вопросов.

В США, когда решалась Атомная проблема, были стянуты специалисты со всего мира. В работах участвовали целые коллективы физиков из других стран, причём эти физики привезли в США все результаты своих исследований.

5 декабря 1951 года председатель атомной комиссии США Г. Дин на заседании Американской артиллерийской ассоциации в Нью-Йорке сообщал, что непосредственно для программы по атомной энергии в США работают 1200 физиков. А нам для решения Атомной проблемы нужно было рассчитывать на собственные силы.

К концу 1945 года к работам по Атомной проблеме было привлечено свыше 50 научно-исследовательских организаций, а в конце 1946 года уже около 100 научно-исследовательских институтов и лабораторий, физических, химических, биологических, медицинских и инженерно-технических, вели интенсивные исследования по единому плану исследовательских работ.

По вопросам подготовки специалистов для атомных заводов и институтов правительством было принято за время с 1946 по 1951 год четыре больших решения. В результате к 1951 году специальные факультеты высших учебных заведений смогли подготовить свыше 2700 специалистов, в том числе — 1500 физиков разных специальностей.

Но пока начинался год 1946-й.

Сталинская мысль о том, что кадры решают всё, в принципе оставалась верной, но в Атомной проблеме центральной оказывалась всё же проблема сырья и в первую очередь — урановой руды.

США к началу работ в области атомной энергии имели значительные резервы урановой руды, потому что там задолго до начала Второй мировой войны существовала самая мощная в мире промышленность по добыче радия — три четверти мировой добычи радия приходилось на долю Соединённых Штатов. После начала атомных работ Америка тут же прибрала к рукам — не мытьём, так катаньем — и большинство мировых урановых месторождений.

В Советском Союзе к началу работ по Атомной проблеме имелось всего одно разведанное месторождение урановой руды в Фергане. Содержание урана в этой руде было в сотни раз ниже по сравнению с рудами, перерабатываемыми на заводах США. Иными словами, если США сразу были обеспечены урановым сырьем, то в Советском Союзе необходимо было начинать с поисков уранового сырья, с организации геологоразведочных работ по урану.