77 бантиков на одной голове

Андреева Софья

Слава вытер масленые руки об фартук и склонился над задвижкой.

Классический замок, без хитроумных загибов. — Двумя легкими движениями Слава разъединил скобы и тихо дернул дверь. Бронированная створка, скрипнув, отъехала в сторону и освободила путь пленницам. — У нас же были ключи, напомнила Элис.

От яркой вспышки солнечного света лисы зажмурились. Не веря в свое освобождение, они сидели в кресле в полумраке искусственного освещения. Их обуял панический страх. Вдруг чудо, поманив прохладой свободы, снова обернется тяжелыми бронированными стенами….

Через минуту Элис с друзьями сидела за столом и уминала

мороженое с шоколадом. И не было на свете девочки счастливее её. Домой она пришла поздно вечером, уставшая, но довольная. Никто не поверит ей, что с ней произошло этим летом. А лето практически было на исходе, каникулы заканчивались, наступала пора нового учебного года.

Глава 27 Хозяйки тайги

Было довольно поздно. Элис лежала на животе, с головой укрывшись одеялом. Сон не шел, он, словно заблудился или потерял интерес к Элис. Девочка вздохнула и перевернулась на спину. Затарахтел холодильник, заглушая звуки из зала, где взрослые праздновали Новый Год.

Антон вчера приехал в отпуск, из армии. Он чмокнул Элис в лоб, сунул ей в руки сверток, и посадил на шифоньер. Элис не было страшно, она громко хохотала, болтала ногами и с нетерпением разворачивала бумагу. Это был складной деревянный домик, весь расписанный замысловатыми узорами и пахнущий деревянным лаком. Домик так и остался стоять на шифоньере.

Скоро пробьет полночь, наступит Новый Год, закончится День Рождения, а Элис как добропорядочная маленькая девочка пытается заснуть. В голове вплыли воспоминания годичной давности. Именно в это время должен был начаться таежный бал. Элис не видела Кикириллу с того самого дня, когда выпал первый снег.

Элис выскользнула из-под одеяла и, придавив стекло носом, уткнулась взглядом в ночную темень. На улице стояла тишина, Элис вздохнула.

— Скучаешь? — спросил Лимон.

Элис напряглась. Лимон не разговаривал с ней уже с лета. Сейчас он выглядел воодушевленным и гордым. Его загадочный вид словно говорил, что он полон некой тайной, и она в нем растет и раздается вширь. И если через секунду он не выдаст её, то она просто лопнет и разнесет худенькое колючее тельце.

— Ну, вот еще! — фыркнула Элис и юркнула в постель.

Лимон приподнял одеяло и протянул:

— А зря. Я бы на твоем месте обиделся на Кикириллу.

Элис села на кровати, поставив босые ноги на холодный пол, и угрюмо бросила:

— Ну и пожалуйста, занимай мое место и дуйся, а мне все равно.

— Я в кровать? — опешил Лимон. — Да за кого ты меня принимаешь?. — Он хотел ещё что-то сказать, но его перебил холодильник.

Элис вздохнула, ноги её озябли. Она, укутавшись одеялом, прислонилась спиной к стене и задумалась.

Лимон, чтобы быть услышанным пригнулся к девочке, и, словно извиняясь, протянул:

— Возьми нас с собой, пожа-а-алуйста…

Элис, округлив глаза, уставилась на него.

— Куда? Под одеяло?

— Не шути так, — насупился Лимон. — Мы с куклой целый месяц готовились. Неужели ты без нас уйдешь на бал?

Элис, не ответив, надула губки. Ей показалось, что Лимон издевается над ней, тычет шипами в больные места. Элис накинула на голову одеяло и ткнулась головой в подушку. Ей хотелось заснуть, но в глазах стали накапливаться слезы. Девочка засопела. Она чуть не расплакалась, когда Лимон снова потянул одеяло. Элис взбрыкнула

ногой, стряхивая его цепкие колючки, потом ещё и еще. Неизвестно сколько бы это продолжалось, но вдруг Элис услышала заливистый хохот. Этот голос она узнала бы из миллиона других, он снился ей по ночам… Сомнений не было, это смеялся Желми. Хлопая себя по коленкам и откинув голову назад, хохотал на всю квартиру. Эта картина его позабавила: две тоненькие ножки, торчащие из-под одеяла беспрерывно, почем зря, лупцевали воздух. Причем так усердно, что Кикирилла, которая стояла рядом, даже забеспокоилась, вдруг они оторвутся.

Вскоре из-под одеяла выглянула Элис, раскрасневшаяся и растрепанная. Грозно сверкая глазами, она уставилась на Кикириллу с Желми. Брови от удивления поползли у неё вверх, глаза расширились, рот раскрылся.

Кикирилла сняла со спинки стула Новогоднее платье Элис, оценивающе его покрутила, осталась довольна и бросила его подруге.

— Одевайся скорее, Желми отвернется, — посмотрев на Лимон, Кикирилла добавила: — Лимон тоже.

— Подумаешь, как-будто я не видел, — фыркнул Лимон, но все-таки отвернулся. — Я делаю это только потому, что хочу на бал.

— Пойдешь, — усмехнулся Желми, глядя в окно.

Элис не верила свом глазам. Происходящее было настолько невероятным, что она запуталась в платье, точно так же как в мыслях. Кикирилла подошла и помогла подруге.

— Ты знаешь, мы немного опаздываем. Это все из-за голубого автомобиля. Ему, понимаешь ли, нет подруги. Хорошо, что дорога согласилась его сопровождать. А ведь раньше они никогда не ездили на Новогодний бал. Я так переживаю, так переживаю! Как все пройдет?

— Да чего ты накручиваешь, все будет замечательно, — успокоил её Желми. В оконном отражении он заметил, что Элис надела платье и теперь полностью готова к празднику. Обернувшись, он нагнулся и застегнул застежки на туфельке Элис. Элис засмущалась. Только теперь она задалась вопросом, откуда все-таки друзья появились. Желми подошел к окну, и распахнул створки. Элис поежилась, ей показалось, что её сейчас сдует или заморозит. Но вот чудо! Из раскрытого окна повеял теплый ветерок, наполненный запахами лета.

От самого подоконника убегала куда-то вверх голубая дорога, уже знакомая Элис. Тройка голубых лошадей нетерпеливо била по ней тонкими, словно спички ножками. Желми выпрыгнул в окно, и отворил дверцы сверкающей хрустальной кареты. Ощущая себя по меньшей мере принцессами, девочки проследовали внутрь. Дверца за Элис тихо затворилась, Желми что-то негромко скомандовал лошадям, и карета стремительно понеслась в небо. У Элис перехватило дух от такой быстрой езды.

Она, устроившись удобнее на бархатной подушке, потрогала ладонью её мягкую ткань. Лимон с куклой восседали напротив. Лимон, причмокивая тонкими губками, восхищенно повторял:

— Вот что значит жить на подоконнике такой девочки. Представляешь, как тебе повезло!

Кукла улыбалась и пряталась за широким веером.

Карета остановилась.

Грянула музыка. Первые аккорды, прогремев фанфарами, плавно перетекли в нежную мелодию. Хрустальная лестница, подсвеченная изнутри, устремилась вверх. Бархатная дорожка покрывала идеально гладкие ступени. По краям лестницы в парадной строгости стояли стражники-муравьи.

Элис, зажмурившись, прижала руки к лицу. Взглянуть на лестницу у неё не хватало решимости.