8. Драгоценный груз
Шрифт:
Посланник уджбея трусливо спрятался под телегу, поэтому не пострадал. Коскун, с наливающимся под глазом синяком, помогал сестре обхаживать раненых.
Подводя итоги - могу с уверенностью сказать только одно: хреновый из меня лидер. Сказывается привычка работать в одиночку. Мог бы предугадать наличие у врага зелья, позволяющее видеть в темноте. Умут та ещё змеюка, способен выкинуть любую подлость!
Разделять наёмников тоже не стоило. Стоило держать себя в руках, а то поддался волчьему азарту в желании пустить кровь. Итог сейчас вижу перед собой.
Нападение Умута фактически лишило нас людей. Я лично прошёлся
Как раз выходит по одному человеку на подводу, но об охране придётся забыть. Новое нападение мы не отобьем.
Утро наступило неожиданно быстро. Солнце давно выползло из-за горизонта, и с каждой минутой всё явственней припекало затылок, а парни до сих пор стаскивали трупы с луговины, на которой стоял караван. Кого-то отрядили запрягать лошадей, кто-то кашеварил, Дилара всё ещё возилась с ранеными. Один из смертельно раненых парней ночью умер, второй пока цеплялся за жизнь: то проваливался в короткое беспамятство, то выныривал в реальность, оглашая стоянку громкими стонами. Такая жажда жить - впечатляла. Я даже подумывал: а не обратить ли парня? Но сразу отринул эту мысль. Некогда будет с ним возиться.
"Разбойник", которого я притащил - крепко и безмятежно спал, похрапывая во сне. Дилара чем-то опоила его, заверив, что до вечера не проснётся, но я перестраховался, и спеленал воина по рукам и ногам. Не хватало ещё, чтобы он неожиданно проснулся и навредил сам себе, как учудил его друг. То, что он не сделал этого раньше, не означает, что не додумается сейчас.
Мужика запихнули в повозку к посланнику уджбея. Самого посланника обязали сесть на сидение погонщика, хотя тот всеми силами убеждал, что не умеет управлять телегой. Пришлось отрядить Коскуна для объяснения теории. Практикой будем заниматься в дороге. И я в том числе.
Если посланник окажется настолько туп, чтобы загубить товар уджбея, сверну ему шею. Толку от него всё равно никакого, только хлеб переводим.
Пока парни вкалывали, я сходил к родничку, смыл с себя кровь, переоделся в чистое и теперь лениво пережёвывал вяленое мясо. В голове пусто, на душе муторно, настроение отвратительное. Думать о причинах и следствиях нет никакого желания, зато есть Колдун, который устало опустился рядом на траву.
– Нам люди нужны, - без особого энтузиазма произнёс северянин.
– Хотя бы десяток. Посадим на телеги и высвободим парей. Чую - на этом приключения не закончатся.
– Не закончатся, - отрешенно подтвердил я.
– Далеко до Караван-сарая?
– Миль семь, - сощурившись на солнце, прикинул Колдун.
– Послать парней?
– Нет.
– Отверг я, - даже заезжать не будем.
– Есть подозрения?
– Не знаю, Колдун. Может и есть.
Во-первых, не факт, что мы наберем хоть пару свободных человек. Если только рабы, как вариант. Во-вторых, засветимся, как призывный маяк в ночи: мол, добро пожаловать, господа бандиты, наш караван можно брать голыми руками...
Нет, с голыми руками я, конечно, погорячился. Кое-какую силу мы собой всё же представляем.
В-третьих, если мы всё-таки найдём людей, кто поручится за их верность? Груз дорогой, а человек алчен. Что уж говорить о том, что Умут, зная меня, мог предвидеть возможный проигрыш и приготовить несколько дополнительных сюрпризов. Например, лишить нас людей (что он уже сделал), а потом внедрить в караван своих? Однажды он уже так делал, только тогда был не караван, а посольство Арслана ко двору султана. Вовремя вычисленный шпион, сохранил мне уйму нервов, а Арслану помог заключить довольно выгодный контракт.
Разумнее всего в нашем положении будет послать уджбею клич о помощи, и затаиться в каком-нибудь безопасном месте до прихода подмоги. До Зюмрют Шехира осталось чуть больше недели караванного хода, гонец при смене лошадей, покроет это расстояние в считанные дни. В столице караван ждут. Примерные сроки прибытия с учётом уже имеющейся задержки, известны. Не появись мы в это время на оговоренном месте - поднимется страшная паника, и нас начнут искать свои же.
Может так и сделать? Паника и очередная задержка не так страшны, как потеря драгоценного груза.
Драгоценный груз... Пряности мы везем. И ткани. Не кашемир, но тоже весьма и весьма дорогой иеофирский шёлк. Десяток золотых - за метр. А что спрятано под шёлком, благородным янычарам и прочим блюстителям нравственности, знать не обязательно.
Пока размышлял, даже не заметил, как сжевал почти весь свой запас вяленого мяса. Колдун терпеливо ждал решений, к которым я приду. Мыслей было много, дельных - ни одной. Наконец, я сдался.
– Сам что думаешь?
– Есть вероятность, что в караван могут подсунуть крыс. Но люди нужны по любому. С табуном тоже надо что-то делать.
Коротко и ясно. А вот про лошадок я даже не подумал. Придётся продавать. Если нападут, панику они нам организуют страшную.
– Хорошо. Бери пару парней и дуй в Караван-сарай. Продашь верховых погибших парней. Остальных привяжем к телегам. К людям тоже присмотрись. Я уведу караван миль на десять вперед и встану под Низкой горой со стороны водопадов.
На том и порешили.
Колдун, два наёмника и наш небольшой осиротевший табун отправился в Караван-сарай. Повозившись, мы, наконец, собрались и тоже двинули в обговорённом направлении. Несколько подвод пришлось связывать между собой - по причине временной потери трёх человек, сажать за их управление было некого. Посланник уджбея с новоприобретенной профессией погонщика пока справлялся, его повозку (в которой почивал пленный человек Умута) засунули в центр, следом, контролируя его действия, ехал Коскун, я вёл первую телегу. Следом за мной двигалась телега Дилары, в которой периодически стонал наш раненый. Вопреки всем прогнозам, умирать он не собирался.
Караван-сарай миновали чуть позже полудня, проехали три мили и, я дал команду остановиться. Впереди пылило. Хорошо так пылило. Никак не меньше двух десятков очень спешащих всадников.
Паранойя завопила в голос, но я не стал паниковать раньше времени. По цепочке передал приказы наёмникам, и хлестнул лошадь поводьями, пуская в шаг. Через четверть мили стало ясно - паранойя в этот раз ошиблась, и я передал по цепочке новую команду. "Свои".
Навстречу нам действительно скакал отряд из двух дюжин всадников, и вела их - Аврелия. Местные называли её Ёзге - иная, чужая, и были правы. Девушка своей чуждости не стеснялась и отзывалась на оба имени, а особо доверенные и близкие люди, могли называть её просто - Лия.