8. Драгоценный груз
Шрифт:
Наличие пленника Аврелию заинтересовало. Она тут же потребовала его к себе, и потрошила до тех пор, пока разбойник не свалился без чувств, чтобы уже никогда не проснутся. Увы, много информации получить не удалось, но, кажется, волшебница сделала для себя выводы. Со мной она ими не поделилась, да я и не просил. Не мне соперничать с аналитическими способностями Лии. Орден потерял великую волшебницу, а я приобрёл замечательного друга.
Когда стемнело, Лия развесила по всему каравану магические фонари, ушедших в передовой дозор, волшебница одарила простеньким, но весьма
До поворота на виллу, носящую поэтичное название Мерджан Сарайи (Коралловый дворец) было тихо. Две недели пролетели незаметно и однообразно. Можно было назвать дорогу скучной, но это не было бы правдой. С Лией не соскучишься. Девушке уже перевалило за сорок (по магическому календарю, но выглядела она не старше двадцати двух), а любознательность до сих пор никуда не делась. Арслан мне голову открутит, случись что с его ненаглядной волшебницей. И уджбея не остановит моя хищная сущность. Поверьте, мериться силой с этим человеком не было желания даже у меня.
Признаться, спустя четыре года, которые работаю на него, я до конца так и не понял: человек ли он вообще. Положить оборотня на лопатки - нетривиальная задача, а я оказываюсь в этом неудобном положении в четырёх поединках из пяти. Пятый заканчивается в лучшем случае - ничьёй. Это когда у Арслана хорошее настроение, и он дерется в полсилы.
На вилле нас уже ждали. Первым нас встретил сам уджбей, нагнав на меня смертную тоску и очередной приступ паранойи. Если Арслан лично приехал, то была причина, и как обычно с этой причиной придётся разбираться мне.
Лия тут же бросилась на шею любимому мужу, а я скромно отошёл в сторонку, спрятавшись за свою рыжую кобылу, авось и не заметят. Свою работу я сделал, груз сопроводил, дальше сами.
Заметили. Скорее всего, даже не выпускали из вида.
– Джинн!
– позвал Арслан. Я мысленно прорычал проклятие и одним, чересчур резким движением, подтянул подпруга на седле кобылы. Рыжая недовольно заржала, и попытались укусить. Получила кулаком по носу, обиженно фыркнула, прижала уши, и едва не наступила мне копытом на ногу.
– Пушу на кебаб, - мстительно пообещал я кобыле, снял с седла сумку с личными вещами, и отправился на доклад к уджбею. Повод Рыжей бросил подскочившему чернокожему парнишке. Рабы не воруют - им за это пальцы отрезают, но есть вещи, которые просто необходимо держать при себе.
На крыльце виллы я остановился и в последний раз взглянул на караван.
Парни Колдуна вздохнули с облегчением, забрали своих лошадок и, вслед за пожилым чёрнокожим мужчиной-рабом, потянулись на задний двор. Там их должно ждать угощение и выпивка, куда же без неё? Тяжеловозов под уздцы взяли слуги, и под конвоем людей Арслана, направили подводы в обход главного зданий к длинным баракам, изображающим склады.
Одни Дилара с братом растерянно оглядывались по сторонам, не зная куда податься.
Хотел позвать их с собой, но тут мимо меня прошмыгнула гибкая чернокожая девушка с волосами, заплетенными во множество косичек, с поклоном подскочила к детишкам, и я выбросил заботу о них из головы.
Арслан и Лия уже зашли в дом, рядом с дверью меня дожидался очередной чернокожий раб, точнее рабыня. Невысокая, жилистая, лет сорока на вид, с двумя толстыми косами, перекинутыми на грудь и с удивительно проницательным и цепким взглядом. Судя по одежде, наличию украшений и отсутствию рабского ошейника - рабыня, да не рабыня. Заслужившая свободу. Вон и приметный браслетик с бирюзой на левой руке.
Дома, за океаном такого нет, у нас отсутствует само понятие рабства. А в Гюнешли улке нормальный порядок вещей. Рабов здесь ценят наравне с породистыми лошадьми. Порой цена чернокожего раба может превышать десятки, а то и сотни золотых. Всё зависит от цели и качества товара. К примеру, за ожидающую меня женщину, скорее всего являющуюся ключницей, можно было выручить пару золотых. За телохранителя Лии - не меньше пятидесяти, и то только потому, что я ни черта не понимаю в работорговле.
Насколько помню, в Гюнешли улке два вида рабов: черные и попавшие в рабство за долги. И если первым свободу получить практически нереально (однако бывают исключения за особые заслуги перед хозяином), то вторые могут со временем выкупиться из рабства, или их могут выкупить родственники. Таким рабам даже положенное небольшое жалование и выходные дни. Всё-таки они хоть и должники, но родились свободными в Гюнешли улке.
– Господин?
– нарушая этикет, первой заговорила шерефли - так коротко называли заслуживших свободу. Интересно, где Арслан взял эту даму? Продавалась вместе с виллой? Зачем ему ещё одна?
– Отведи к уджбею, - попросил я и следующие несколько минут кривил лицо от обилия позолоты и цветов. Позолоту я никогда не любил, а вот цветы - воняли. Настоящая пытка для моего чуткого обоняния. В остальном дом богатого человека ничем не отличался от дома не менее богатого человека, живущего за океаном. Ну, слуг больше, и все без исключения чёрнокожие рабы.
Семейство уджбея расположилось в небольшом внутреннем дворике. Под ногами ковёр из зеленой травы, над головой ветки декоративных пальм и голубое небо, в дальнем углу журчит опять же позолоченный фонтан в виде диковинной птицы, из клюва которой вытекает вода. Настоящие птицы щебечут в сверкающих золотым напылением клетках. С левой стороны от входа длинный стол с разнообразными фруктами, сладостями и напитками.
Арслан качает на руках двухгодовалого сына, Лия возиться с шестилетней дочкой, взахлёб рассказывающей и демонстрирующей матери кукол. Видимо, новые, хвастается.
– Джинн!
– радостно вопит ребенок, заметив меня. Бросает всё и несется ко мне.
Скидываю сумку на траву, и подхватываю на руки маленькую непоседу.
Странные ощущения. Я сам не могу иметь детей, да и не хотел никогда, а вот когда попадаю в круг семьи Арслана, становится как-то тоскливо.
Малышка быстро, с запинками и глотая буквы, лепечет о том какой я плохой, потому что так давно не приезжал и тут же сменяет гнев на милость, заканчивающийся вопросом: что я ей привез?