8лет
Шрифт:
Вопреки ожиданиям Егора Маргарита Матвеевна Соколова за 8 лет изменилась мало - несколько рельефнее обозначились складки у рта. Она быстро поняла, что Егор решительно намерен пересмотреть приговор.
– Вот что - сказала она ему - вы стоите на грани собственного преступления. Как вы собираетесь стребовать с Наливайченко чтобы он сделал признание, что это он оглушил шофёра и кассиршу?
– Можно напугать чем-нибудь, шантажировать, да и ещё есть способы....
– Вот-вот - "способы". Видимо Наливайченко подлый человек, который на шантаж внимания не обратит, может он плюнет и на семью и на детей для собственного благополучия. Как вы собираетесь допрашивать его?
– Схвачу, запру в каком-нибудь подвале и допрошу.
–
– А как пойдёт? Как-нибудь оно пойдёт? Что-нибудь делать надо?
– Надо. Вспомните,что Иргалиева так и не нашли, он во всероссийском розыске. Его розыскать абсолютно законное дело. Если Иргалиева розыскать и арестовать, то всё дело можно будет развернуть и рассмотреть по-новому. Тогда и Павлов будет привлечён и Наливайченко А вы ещё получите компенсацию за вынужденный прогул - это достаточно внушительная сумма.
– Деньги у меня есть - проговорил Егор.
– Это хорошо. Очень хрошо. У вас есть возможность сейчас обратиться в сыскное агенство (к стати возглавляет его мой сын Степан Георгиевич Соколов) и заключить договор на розыск Иргалиева. А чтобы сын мой шевелился активнее, поступите к нему на службу рядовым сотрудником..- я ему порекомендую.
– А если Иргалиев за границу сбежал?
– Врядли - откуда у него связи и деньги? То что он грабанул, видимо, уже сожрал. Здесь он где-то, либо в тайге, либо в пустыне прячется. Найти можно - искать надо.
– А если всё-таки не найдётся?
– Значит плохо искали. Искать надо!
Степан Георгиевич Соколов был молодым человеком лет 30-ти, высокого роста с детским улыбчатым лицом. он радушно встретил Егора:
– Мне мама,т.е. Маргарита Матвеевна говорила о вас, о вашем деле. Если вы согласны составить договор и придти к нам работать - пожалуйста. Розыщем мы с вами этого Иргалиева, если он на территории СНГ. Розыщем и приведём в милицию - пусть разбираются. Так составляем договор?
– Давайте!!
Договор был составлен. Егор оформился в агентство оперативником с окладом 8 тыс. Рублей в месяц. В договоре была оговорена сумма за исполнение операции - 100 тыс рублей.Половина вносилась в виде аванса. Дениги Егор внёс.
Дело о розыске Иргалиева Измира Ахметовича Соколов поручил своему самому опытному сотруднику Ильичёву Сергею Ильичу. Ильичёву было около 50-ти, он был седоватый и походил больше не на сыщика, а на бригадира полеводчкской бригады. Рассуждал он обычно вслух: - Правильно говорит мамаша нашего молодого шефа: этакий тип, как этот Иргалиев никуда с нашей территории не делся - искать надо. Смотаться за бугор он не может - фантазии не хватит. Надо по всем его следам пройтись. А где следы? Следы есть. И прежде всего в Кунашаке, где у него родня обретается. Там наверное искали и не нашли. А мы найдём! Поехали!
Егор с Ильичёвым ранним летним утром сели в обычный рейсовый автобус и поехали в Кунашак, большой посёлок городского типа, раскинувшийся возле озера Чебакуль.
– Так где же искать следы этого преступника? - рассуждал Ильичёв и сам же отвечал на свой вопрос : старожилов недо поспрашивать. Причём разговорчивых старожилов. Адрес его матери у нас есть, но мы туда не пойдём - у неё возможна связь с сыном, и она может известить его, что им интересовались двое мужчин. А пойдём мы с тобой в самое неподходящее место - в милицию.
В милиции им сказали, что знают, что на их бывшего жителя объявлен всероссийский розыск, и уже приезжали из области сыскари, и им дали адрес матери, но они к ней не ходили. А сами куда-то делись. А больше никто не приходил Один молоденький милиционерчик сказал, что была у Иргалиева то ли девушка, то ли женщина, то ли жена. Работала она учительницей в школе. А сейчас её в посёлке нет, и уже давно. Про эту женщину тем сыскарям из области ничего сказано не было.
– Это уже что-то. - констатировал Ильичёв.
Пошли в школу, стали говорить с директрисой: Вы можете назвать учителей, которые уволились из вашей школы за последние 8 лет?
– Мухобоева Эльвира Тарасовна на пенсию вышла 2 года назад и Романова Надежда (отчества не помню) уже давно уволилась, сейчас посмотрим когда. Вот тут записано: 21-го августа 1995года как раз перед учебным годом поставила нас эта Романова в трудное положение. А прибыла она к нам из Моховичков - село такое есть возле Челябинска. Не знаю я где она сейчас.
– И это уже кое-что - пробурчал себе под нос Ильичёв.
Отправились в Моховички. Село это было из числа умирающих, исчезающих - в 6 километрах от окраинных домов Северо-западного района Челябинска в негустом берёзовом лесу расположилось это село. Здесь уже и школы не было, был только магазин, в котором кроме хлеба и портвейна тоже ничего не было. Достопримечательностью села можно было бы считать наполовину заросшее камышём небольшое озеро. Когда Егор с Ильичёвым вошли в сельскую улицу, они увидели, как мальчишки на плоскодонке вытряхивали из воды недлинную сеточку, в которой трепетали небольшие карасики. Избу старухи Романовой нашли сразу - спросили пацана, где она живёт, тот сразу показал пальцем на ибушку и сказал: - здеся она проживает. Романова Марфа сергеевна была не такая уж и старуха - лет около 60-ти крепкая, румяная женщина. И избушка её была совсем не развалюшка, и всё во дворе было ладом: и дрова аккуратно сложены и собачья будка без собаки, и сарай для коровы (а корова должнобыть была в стаде). Неприветливо встретила Марфа Сергеевна незванных гостей - пришлось показывать Ильичёву своё удостоверение и ордер на обыск. Говорить что-либо о дочери она отказалась6 : - Ничего не знаю про неё, живёт гдей-то в Сибири. Короткий обыск дал исчерпывающие результаты - нашлись письма с обратным адресом: Якутия, Северо-Колымский район, посёлок Сусуман. Писем было около десятка. Из писем явствовало, что посёлок был охотничий, что муж Романовой Надежды Петровны Измир был охотник "с выносом", т.е. охотился ловушками в зимнее время, а летом был дома. Надо было срочно вылетать в Якутию, т.к. мать, обеспокоенная за судьбу дочери, наверняка немедленно напишет ей письмо (другого способа известить дочь у неё нет). Надо было прибыть в Сусуман раньше письма. Ильичёв с Егором уже на следующий день вылетели в Москву с пересадкой на Якутск, не забыв взять в УВД Челябинска ордер на арест Иргалиева Измира Иргалиевича. В Якутск прилетели в конце августа, уже сильно похолодало. До Северо-Колымска и дальше до Сусумана добирались вертолётами. В Северо-Колымске к сыщикам пристроили местного милиционера, молоденького парнишку Митю, как он себя назвал. Летели над редколесной хвойно-берёзовой тайгой. Деревья не имели той мощи, что на южном и среднем Урале, попадались на глаза иногда массивы березняка, где. почти все деревья были изогнуты так. что вершины их кас ались земли. Перед самой посадкой в Сусумане пролетели над рекой Колымой. Это была величественная река, она была судоходна - сверху были видны идущие по реке большие и малые суда. Видимо население по берегам реки занималось рыбной ловлей. В пойме реки видны были небольшие озёра.
Посёлок Сусуман был на вид беднее некуда: около десятка серых одноэтажных бараков стояли по обеим сторонам единственной улицы. По количеству труб на крышах бараков можно было определить, что в каждом бараке было по 4 квартиры. Сейчас. Когда осень настоящая ещё не наступила, некоторые трубы дымили. Ни одного деревца, ни кустика в посёлке, зато стаи разноцветных голубоглазых собак с закрученными хвостами. Найти квартиру Иргалиева было несложно - зашли в магазин, и продавщица показала пальцем на барак и сказала: - ихняя труба вторая слева. В квартире их встретила нестарая, серенькая женщина. Милиционер Митя спросил: