8лет
Шрифт:
– И так вам положено: - он стремительно бросал кости на счётах - вам положено 9872 доллара. 8 тысяч переведём по вашему желанию в рубли - это 256000. Остальные получите американскими бумажками. Так! А в чём же вы богатство своё понесёте? Ваш портфельчик маловат. В прочем есть у меня подходящая тара. А сейчас прошу со мной. Вы, Егор Алексеевич, водку пьёте? Нет? Похвально! Но всё-таки вы сегодня важное для вас дело сделали - отметить бы надо. Вообще-то дело хозяйское. Халил вас отвезёт, куда вы ему скажете. С этим - до свидания. Вот ваши деньги - Грузинцев подал Егору увесистую холщёвую сумку. И ещё - я подозреваю, чо у вас может появиться потребность снова встретиться со мной -
Халил привёз Егора на ж.д. вокзал и уехал, а через 20 мирут Егор входил в узенькую калитку небольшого аккуратного домика Алефтины Игнатьевны. Утром Егор сделал обычную для себя гимнастику: отжался от пола 100 раз на кулаках, 100раз на пальцах, сделал 100 приседаний, поработал брюшным прессоми сделал комплекс пассов для каратэ - привёл своё тело в обычное рабочее, боевое состояние. Он расплатился с хозяйкой за неделю, хотя ночевал только две ночи.
Лёжа на верхней полке купейного вагона, егор воспроизводил в памяти всё, что случилось с ним 9 лет назад.
Тогда он с двумя парнями из локомотивного депо был назначен сопровождающим кассиршу второго железнодорожного цеха Зою Красильникову, которая выдавала зарплату в цехе - такой был заведён порядок на заводе. Зою любили в цехе потому, что она была весёлая разбитная женщина и потому, что она выдавала деньги - аванс и зарплату. Напарниками Егора были локомотивщики Богдан Наливайченко и Измир Иргалиев. Поехали маленьким автобусиком постройки Миасского автозавода. И автобус и водитель были из заводской автобазы и ехали с Зоей не в первый раз. И Богдан и Измир тоже ездили за деньгами постоянно. Только Егор ехал впервые. Зое, как кассиру положен был пистолет, но она никогда его с собой не брала, в заводской кассе Зою знали, знали и что пистолета у неё нет с собой, но всё равно деньги выдавали. Егор заткнул за пояс обычный килограммовый молоток. Напарники тоже, видимо что-то с собой имели. В заводоуправлении получили деньги, Зоя угнездилась рядом с водителем, поставив сумки с деньгами у себя в ногах. Богдан сел впереди рядом с дверью, за ним, через сиденье сел Егор, а Измир сел сзади через 2-3 сиденья. Въехали на территорию завода через доменную проходную и остановились на переезде - горел красный. Богдан легко поднялся и шагнул вперёд, Егор насторожился и нащупал свой молоток. Богдан резко взмахнул рукой, раздался глухой стук, ойкнула Зоя! Егор вскочил и хлетнул Богдана молотком в висок.... Что-то на него обрушилось................................................................................................................................................
Егор открыл глаза, над головой был белый потолок, кружилась голова, тошнило, хотелось пить.... Скрипнула дверь
– Он смотрит! - раздался женский полукрик-полушёпот. Хлопнула дверь.... Затопали где-то шаги.... Егор пошевелил пальцами рук, ног, попытался повернуть голову - придвинула волна тошноты. Над ним склонилось мужское лицо в белом больничном колпаке:
– Очнулся?
Егор застонал.
– Как зовут тебя, парень?
Егор снова застонал. Пеленой охватила густая темнота...........................................................................................................................
– К нему нельзя! Говр-орить он не может!
– Я только взгляну. Знаю я этих симулянтов, я должен, я обязан, это моя работа!
В палату вместе с врачём вошёл мужчина без халата, средних лет, в форме работника юстиции с погонами майора. Он подошёл вплотную к кровати, на которой лежал Егор. Они встретились глазами.
– Очнулся? Как ты себя чувствуешь?
– Нормально.... для больного человека.
– Ну, на вид ты не такой и больной. Я следователь по особоважным делам Павлов Вениамин Павлович. Буду вести твоё дело.
– Какое дело?
– Только давай так - не придуривайся. Память у тебя хорошая, всё ты помнишь, и мне всё подробно расскажешь.
– Что я должен рассказать?
– Я же попросил тебя не придуриваться. Расскажи, как что было, и мы быстренько всё закончим.
– Конечно, я помню всё, или почти всё Но у меня для начала есть вопрос к вам: почему вы обращаетесь ко мне на "ты"?
Ещё бы не хватало, чтобы я каждому грабителю "выкал:!
– Это почему же я грабитель? Кого я ограбил?
_ Кассу цеховую ты ограбил. Водителя автобуса Черепанова покаклечил, нанёс тяжкие телесные повреждения Синельниковой и конвойному Наливайченко.
– И всё это я сделал? Вот что : Вы , вериамин Павлович пришли сюдо с готовым решением, в полной уверенности, что всё наперёд знаете. Я разговаривать с вами не буду. Только в присутствии адвоата.
_ Вот что!? Грамотный какой попался Ты у меня заговоришь!
– Не заговорю. Доктора позовите.
– Ты будешь отвечать на мои вопросы?
– Нет!
Следователь вышел. Егор попросил врача не пускать к нему этого следователя. Следователь больше не приходил, а Егора через неделю перевели из больничной палаты в СИЗО прокуротуры Металлургического района г. Челябинска. В камере СИЗО их было четверо. Кроме Егора был молодой татарин Анвар и двое карманников неопределённого возраста Витька и Лёшка.
К Егору подошёл Анвар: - За что тебя?
– Ограбление.
– Да брось ты! За какое ограбление? Правда что ли?
– Не знаю. Шьют.
Анвар быстро освободил нижнюю полку воришки Витьки для Егора.
– Правда что ли? Кого ты ограбил?
– Никого я не грабил. Разбираться будем. А ты за что?
– Жену побил, а она повесилась.
Голова Егора немного болела, в ушах звенело, подташнивало, но он с первого дня стал делать по утрам обычную физзарядку. Из Миасского приехала мать. Она остановилась у своей сестры и уже дважды по пятницам приходила к Егору на свидания.
– Что же это будет, Егорушка? Я говорила со следователем, вернее разговора никакого не было, этот Павлов говорит, что дело ясное - ты ограбил кассиршу. Говорила я с ней, она о тебе хорошего мнения, а эти двое - Богдан сейчас на больничном, а Иргалиев с деньгами куда-то сбежал; говорят, что ты его подельник.
– Не знаю, мама. На допрпс меня не вызывают - уже две недели я тут. Без адвоката я с ним разговаривать не буду. Ты не вздумай нанимать мне адвоката, денег таких взять тебе негде, а толку, я так понимаю, всё равно не будет. Ничего , мама, отсижу, сколько дадут, а там поглядим - я ещё молодой, помирать не собираюсь. А этому Павлову я не сдамся.
Кое что недавно случилось с мамой: вышла она замуж за хорошего человека и как-то обновилась - чуточку похудела, просматривался лёгкий макияж, которым раньше она напроч пренебрегала, только руки у неё остались прежние, мягкие и ласковые. Новый муж матери был отставной полковник с военной фамилией Саблин, Николай Васильевия Саблин. Служил он в Германии и ничего не знал о жизни в своём Советском Союзе. Не знал он, сколько стоит хлеб, что такое рубль и не понимал, почему надо "удобствами" ползоваться во дворе. Были они с матерью одногодки, любили друг друга, она учила его советской жизни, а он усердно помогал ей в огороде и по дому, но молотка и топора в руке раньше не держал. И ничего он матери насчёт Егора посоветовать не мог - не знал он советской жизни.