90-е: Шоу должно продолжаться
Шрифт:
Я тихонько встал, вышел из ее квартиры и потопал домой. Правда, пришлось сначала немного повозиться, чтобы замок защелкнулся. Не оставлять же ее спать в открытой квартире.
— Вова! — тихо прошептал кто-то и настойчиво потряс меня за плечо. — Вова, проснись на минуточку, а то мне на работу пора!
— Что? Где? — вскинулся я, с трудом соображая, кто я и где я вообще. Снилось мне что-то мутное, про рогатых демонов, играющих почему-то на ярко-розовых гитарах. И девиц в костюмах японских школьниц на подтанцовке.
— Ты спи потом еще, — шепотом сказала мама. — Еще половина восьмого утра. Просто хотела уточнить. Вас с ребятами ждать сегодня?
— А… — я потер кулаками глаза. Так, кажется, вспомнил. Надо помочь что-то там разгрузить. — Во сколько надо прийти и куда?
— Ты чего, не проснулся еще? К двум часам на проходную, как всегда, — сказала мама. — Николай Иванович вас пропустит.
— Все понял, да, — я сонно кивнул. — В два часа к НЗМА. Ребятам позвоню сейчас…
— Отлично, тогда я побежала, — мама мимоходом чмокнула меня в щеку. — Хорошего дня. Завтрак на столе.
Она стремительно вышла из комнаты и прикрыла дверь. Я опустил голову на подушку. Полежал с открытыми глазами, ощущая, кажется, каждую мышцу своего тела. Послушал как по своей комнате топает Лариска. Что-то грохнулось на пол и покатилось. Злой неразборчивый шепот. Ну, понятно. В школу собирается, почти опаздывает, вот все из рук и валится.
Хлопнула входная дверь. Ушла мама. Через пару минут еще раз — ушла сестра.
Я повернулся на бок, закрыл глаза, вознамерившись еще поспать. Но понял, что окончательно проснулся. И мысль о завтраке занимает меня куда больше, чем недосмотренный сон про демонов и школьниц.
Так что я вылез из-под одеяла и пошлепал умываться.
Последним к воротам завода приплелся мрачный Астарот. Он еще по телефону мне пытался вкрутить что-то о том, что ему некогда, мол, в этот раз без него, потому что… Причину он не придумал, пытался сплести что-то на ходу, но сам запутался и сказал, что ладно, придет. И сейчас всем своим видом старательно показывал, от каких важных дел мы его оторвались со своими глупостями. Хорошо хоть ныть не стал, а то пришлось бы ему воспитательное внушение под дых устраивать.
Дядя Коля в этот раз пропустил нас на территорию безо всяких ехидных комментариев насчет причесок. Видимо, моя мама в авторитете… О, кстати об этом! Надо будет сказать ей про докторшу, она же просила. А я обещал.
Чтобы не задавать тупых вопросов, типа «А куда нам идти?», я просто чуть приотстал. Раз мероприятие проходило не в первый раз, значит мои друзья-говнари в курсе, куда именно нам нужно. Как и получилось. Пока я зашнуровывал типа развязавшийся ботинок, Астарот с Бегемотом устремились к той части заводской территории, где я еще в прошлый раз отметил некое оживление.
Рядом с кирпичной коробкой склада
Мы зашли в здание и остановились на входе. Я оглядывался с любопытством. Вот, значит, как выглядит источник нашего семейного благополучия… В бывшем теплом складе стоял десяток промышленных швейных машин, на педали которых с сосредоточенным видом нажимали женщины разного возраста. В фартуках и косынках. Прямо кадр из советской хроники про ударный труд портних. Маму я тоже заметил сразу — она с еще тремя дамочками стояла над раскройным столом, на котором лежала разобранная на запчасти пара джинсов.
— Мам! — перекрывая стрекот швейных машинок, крикнул я и помахал рукой.
— Да-да, иду! — мама тоже мне помахала, отдала еще пару распоряжений и поспешила к нам. — Привет, ребятишки. Значит так, ткань из машины надо будет перенести в склад, а из склада товар погрузить в машину. Все понятно?
— Конечно, тетя Валя! — радостно вместо меня ответил Бельфегор. — Кстати, мама просила вам передать…
Рыжий клавишник достал из кармана пару клочков сероватой бумаги, которые выглядели как билеты.
— Это на «Мартовские иды»? — ахнула мама и порывисто обняла Бельфегора. — Да ты мой хороший!
— Только никому не говорите, что я вам билеты принес, а то на маму все насядут, — заговорщическим тоном сказал рыжий.
— Я уж думала все, не попаду на Вахтангова, — лицо мамы сияло от счастья. — Ни в кассе, ни у перекупщиков билетов уже нет.
— Тссс! — прищурился Бельфегор. — У нас мафия! Для своих всегда найдем.
«Мама Бельфегора работает в городском драмтеатре, — мысленно дополнил я свое досье. — Забыл записать, надо добавить».
Казалось бы, ну что сложного — перетаскать тряпки, да? Вот только рулоны оказались не такой уж и легкой ношей. Особенно рулоны темно-синего денима. Те весили, кажется, вообще целую тонну. Чтобы поднять один такой, наших дрищовых сил требовалось как минимум три. Вдвоем уже не справлялись.
С готовой продукцией было попроще — она была упакована в мягкие тюки, которые были объемными, но не тяжелыми.
Сначала думал, что мама занимается чем-то нелегальным. Ну, там, подделывает одежду под заграничные бренды. Шьют местные портнихи, а нашлепка какого-нибудь адидаса. Но нет, ничего подобного. На самом деле, на входе в склад даже табличка была. «Швейный кооператив „Бабочка“»
И на каждой вещи имелась даже бирка соответствующая. С синей бабочкой и мелкими буквами. Похоже, моя мама была из тех людей, которые не прошлепали ушами закон о кооперации в СССР где-то в конце восьмидесятых. И поэтому так неплохо сейчас устроилась. Воспользовавшись мощностями завода, на котором до этого работала. Можно как-нибудь попросить рассказать, как у нее так получилось, интересно даже…
Я волок мешок с женскими юбками из шерстяной ткани в клетку. И в голове крутилась какая-то очень важная мысль. Кооперативы… Предпринимательство… Девяносто первый год… Либерализация цен…