A Choriambic Progression

Mairead Triste and Aristide

Новая волна страха накатила так мощно и внезапно, что у Гарри перехватило дыхание. На мгновение шрам пронзила боль — не от приближения Волдеморта, а от мысли о нем. Связанный, перед лицом Темного Лорда — он уже имел представление о том, что будет дальше.

— Когда она ушла? Давно?

— Незадолго до того, как вы очнулись. Не знаю, сколько времени у нас осталось, но мы должны использовать каждую секунду.

Гарри снова начал и так и эдак выгибать запястья, пытаясь нащупать хоть малейшую слабину. Он теснее прижался к Снейпу, чтобы в его распоряжении оказался больший кусок веревки,

и услышал сдавленный стон.

— Извините, — задохнулся он. — Я только хотел попытаться…

Он прервался на полуслове, потому что в голове вспыхнула новая идея — настолько обнадеживающая, что в глаза Гарри будто ударил яркий свет.

— Вы же можете аппарировать! Вы выберетесь отсюда…

— Веревки зачарованы против аппарации, — тут же вернул его с небес на землю Снейп. — Это было первым, что я попытался сделать.

Надежда, затеплившаяся было в душе Гарри, умерла, и в молчании, последовавшем за словами Снейпа, к сердцу мальчика снова начал подкрадываться ужас. Он закрыл глаза, пытаясь отогнать его, но ничего не получалось — слишком уж было темно и слишком тугими были веревки.

— О Боже, — выдохнул Гарри, не понимая, что говорит вслух, пока не услышал собственный голос. Он вздрогнул, и потом уже не смог сдержать дрожь, потому что как он ни старался, ослабить веревки не удавалось, их поймали, скоро здесь будет Волдеморт… и еще — Гарри ничего не помнил, но почему-то был уверен, что именно он во всем виноват.

— Это я во всем виноват?
– сдавленным голосом спросил он.

И услышал, как Снейп вздохнул.

— Мерлина ради, Поттер — если бы в случившемся была ваша вина, неужели вы думаете, что я постеснялся бы тут же сообщить вам об этом?

Еще одно спокойное, неприукрашенное заявление, которое пугало и успокаивало одновременно. Гарри прекратил бороться с веревками и положил голову Снейпу на грудь. Он подумал, что будет, если Волдеморт каким-нибудь образом узнает, что с ним станется, если Снейпа убьют у него на глазах. От этой мысли вдруг стало трудно дышать. Гарри зажмурился и чуть слышно прошептал:

– Вы меня не поцелуете?

Он услышал, как у Снейпа перехватило дыхание, и тут же веревки резко натянулись, потому что Снейп отшатнулся, насколько смог.

— Мистер Поттер, -ядовито сказал он. — Если вы еще не заметили, наши жизни висят на волоске. Не думаю, что это подходящее время для…

— Это подходящее время, — прошептал Гарри. У него так колотилось сердце, что он мог слышать его стук. — Потому что другого может и не быть, потому что я знаю, что вы этого хотите, и потому что мне тоже это нужно. Пожалуйста…

Он почувствовал, что Снейпа тоже бросило в дрожь.

— Поттер, не надо, — произнес он, и Гарри никогда еще не слышал у него такого низкого, напряженного голоса. — Не сейчас… не надо.

Гарри приподнял голову, вглядываясь в темноту и чувствуя, как на глазах выступают непрошенные слезы.

— Ради меня, — попросил он, сам не до конца понимая, что имеет в виду, но чувствуя, что это те самые слова, которые сейчас нужны. — Пожалуйста, ради меня… мне так страшно, и я чувствую себя таким виноватым… я ведь только хотел помочь вам и вот, что получилось… вы… я… Боже…

У него зашумело

в ушах, когда губы Снейпа на мгновение прикоснулись к его губам. Они были липкие, соленые, со сладковатым медным привкусом, который Гарри сразу же узнал. Он задохнулся.

— Вы ранены. Вы не сказали мне, что…

— Ш-ш-ш, — дыхание Снейпа холодило влажные губы Гарри. — Все хорошо. — Еще один поцелуй, такой легкий, что он почти не почувствовал… ох, нет, чувствовал, чувствовал — и это было прекрасно как песня, как полет, и казалось, что его сердце как к магниту тянулось к влажным, соленым от слез и крови губам. Все вокруг замерло; ужас, пробиравший до костей, испарился, как будто его и не было никогда, и остались только губы Снейпа — неторопливые, настойчивые, щедрые. Он чувствовал, как волосы Снейпа касаются его щек, его лба, и от этих легких, возбуждающих прикосновений голова шла кругом. Что-то похожее было, когда он выпил, но сейчас… ох… сейчас настолько лучше…

— О, Боже, — выдохнул Гарри, когда Снейп отпустил его губы. Ему казалось, что в нем что-то изменилось… что-то очень важное — будто рассыпалось и снова сложилось, но уже в другой узор, подходящий ему так же идеально, как подходит колдуну его волшебная палочка. Столь же полное единение, гармония, миг невероятного счастья…

— Я… мне кажется…

Слева, в темноте, раздался скрип. Оба тут же замерли.

— О, нет, — прошептал Гарри. — Нет, только не сейчас…

В приступе отчаяния он снова попытался высвободиться, и с изумлением обнаружил, что может двигаться — у него получилось, он освободил руки. Гарри сам не понимал, как ему это удалось, но сейчас это не имело значения. Главное, он сможет защищаться. Он завозился, нащупывая веревки, ожесточенно теребя их и извиваясь.

— У меня получилось, я почти свободен, мы сможем выбраться…

Еще один негромкий скрип. Он напряжения мышцы Гарри сводило судорогой, но он полностью освободил одну руку.

Рядом кто-то засопел и раздался робкий голос:

— Гарри Поттер?

От неожиданности и облегчения у Гарри закружилась голова.

— Добби?

Он услышал глухой удар, потом писк.

— Добби так рад, что вас нашел, Гарри Поттер! Добби боялся, что…

— Осторожнее, Добби! — крикнул Гарри. — Они сейчас вернутся! Волдеморт…

— Все остальные там, в тоннеле, никто не пройдет, чтобы навредить Гарри Поттеру, — успокоил его Добби. — Дамблдор послал Добби. Говорит, раз Добби не человек, он не станет хотеть того колдуна, который проклят, но все равно нам нужно быстро уходить… — внезапно вспыхнувший яркий свет заставил Гарри зажмуриться и зашипеть от рези в глазах. Он услышал шлепание босых ног по каменному полу, а потом сдавленный писк.

Слегка приоткрыв глаза, Гарри обнаружил, что Добби стоит над ним, прижав руку ко рту. Гарри тоже чуть не вскрикнул, когда увидел Снейпа, едва узнаваемого под маской из спекшейся крови и прилипших к ней волос. Вся левая сторона его лица, от виска до подбородка, была, казалось, одной сплошной раной. Гарри стало трудно дышать от странного сочетания гнева и нежности. А потом он увидел белую, незапятнанную кожу вокруг губ Снейпа — чистую от крови потому, что они… что он…